Тая Сергеева - Серебристый талисман

От обиды, что её жизнь могла быть лучше, она почти разрыдалась и убежала в свою комнату. Вера была так потрясена всем услышанным, что плакала почти навзрыд, но даже из своей дальней комнаты слышала, как кричит бабушка, выгоняя дядю Андрея. А он пришел вслед за ней, и прижал к себе этот трясущийся от рыданий комочек.

– Не плачь, моя радость, поверь, я больше не дам тебя в обиду. Ты уже теперь большая и сама сможешь решать, с кем тебе жить.

Бабушка, следуя за ним, продолжала кричать, при этом вдобавок дергая его за рукав. Не выдержав, он отстранил вежливо её своей рукой.

– Тамара Васильевна, все эти годы я вас не трогал, думая, что вы лучше справитесь и сумеете вырастить Веру, но теперь я понимаю, как же я чудовищно ошибался, наконец, воочию видя, как моя племянница была обделена не только деньгами, но и элементарной любовью. Вы что, и свою любовь откладываете на потом? Вырастили испуганного зверька, который смотрит на вас как кролик на удава! Вы, настоящий диктатор в юбке…

Дядя вновь перешел на крик, при этом заслоняя Веру от бабушки.

– К тому же, вы не имеете ни какого права выгонять меня из этой квартиры, она принадлежит только Вере, и больше никому!

После этих слов, бабушка разом притихла, развернулась и ушла.

– Верочка, я пойду, солнышко, обещай мне, что обязательно успокоишься. Мы еще увидимся, я это так не оставлю, – поцеловав племянницу в лоб, дядя ушёл.

В квартире воцарилась гнетущая тишина, Вера, немного успокоившись, вспомнила, что надо подготовиться к лекциям, и села за свой письменный стол. Но резкий окрик, немедленно заставил её выйти в гостиную, где бабушка демонстративно при ней сдернула со стола скатерть, и фрукты, конфеты, печенье, какие—то коробочки разлетелись по всей комнате.

Пока Вера стояла в оцепенении, пытаясь хоть как-то объяснить такую агрессию, бабушка принесла мусорный пакет.

– Сейчас же собери всю эту гадость, и выброси на помойку! Немедленно, поняла?

Бросив пустой пакет на пол, она это произнесла таким угрожающим тоном, что Вера, тут же встав на колени, быстро начала собирать все выброшенное на пол в пакет. Ну а бабушка, поджав губы, тут же вышла из комнаты, и Вера, воспользовавшись этим, подобрала две коробочки и сунула их к себе в сумку. Обувшись и надев свою куртку, она потянулась за шапкой, когда бабушка принесла и сунула в мусорный пакет, так и не распечатанный торт и коробку конфет, и, развернувшись со злой гримасой на лице, демонстративно ушла. Её злость по-прежнему бушевала и кипела, не зная меры, и вымещалась на беззащитной внучке. Глядя на неё, Вера поняла, что это было концом их отношений. Не раздумывая, она торопливо прошла прямо в обуви в свою комнату, сунула необходимые учебники в сумку и, взяв её и мусорный пакет с такими дорогими для её сердца гостинцами, вышла из квартиры.

Сейчас стоя у подъезда, Вера окончательно решила, что сегодня не хочет ночевать дома. Идя по заснеженной улице, вспомнила, как удивлялась в школьные годы своим двоюродным сестрам, которые всегда были красиво и модно одеты. Почти несколько раз в год, они летали с мамой отдыхать на море, иногда путешествовали по другим городам, ведь у них была своя машина. Но сестры никогда не общались с ней, просто игнорировали сам факт её существования. Да и сама тетя тоже никогда не называла её по имени, и применяла к ней только выражения – «эй» или «эта». А бабушка все время любила в назидание говорить Вере, показывая руками, что, вот всё это ещё надо заслужить.

Глядя на своих единственных родственников, она давно уже поняла, как плохо быть сиротой. И хоть тетя Галя жила богато, и у них было всё для обеспеченной жизни, но она никогда не дарила племяннице, ни одного подарка, не давала никаких вещей от старших сестер, вообще не замечала, как будто её и вовсе не существовало. Просто тетя была старшей, любимой дочерью бабушки, и теперь Вера понимала, куда уходили все её деньги. Бабушка почему-то выстроила общение с Верой так, что она постоянно испытывала чувство вины перед ней, и практически постоянно оправдывалась в ожидании хоть какого-то понимания и сочувствия в свой адрес. Только очень много читая, еще ребёнком, она научилась понимать, какими разными могут быть человеческие судьбы.

Тетя никогда не была замужем, или может Вера просто не знала о тех моментах её жизни. А работала она всего лишь обычным продавцом в магазине, со слов той же бабушки. Хотя однажды, Вера слышала, проходя мимо скамейки, на которой сидела стайка старушек, как они громко говорили о том, что тётя Галя нигде не работает, но живёт в роскоши. Тогда они ругали её за жадность и скупость, и за то, что никогда не помогает бедной сиротке. Конечно, Вере было обидно, что её называли «бедной сироткой», но что возьмёшь с этих бабушек. Оказывается и они были правы. Но дача, о которой упомянула бабушка Тамара дяде Андрею, в действительности была куплена на имя тёти Гали, и Вера там не была ни разу.

Когда бабушка уезжала на дачу, то оставляла Веру дома одну. А ведь тогда ещё Вера училась только в начальных классах. Закрыв её на несколько дней в квартире совершенно одну, она настрого запрещала включать газ, телевизор и электрическую плитку. Вот так Вера и приучилась к чтению, научилась жить, отвлекая себя от тоски и страха, в придуманном ею самой, мире. А когда подросла, она сама уже умела заботиться о себе, и даже радовалась, когда бабушка в очередной раз уезжала на три-четыре дня.

Холодный ветер пронизывал насквозь, ей осталось пройти ещё одну остановку. Уставшая и голодная, Вера шла к подруге, но боялась, вдруг её не пустят ночевать. Ведь до сегодняшнего дня она всегда была послушной и исполнительной, это её первый протест и неповиновение. Чем дальше она уходила от дома, тем сильней начинала сомневаться в правильности своего поступка, но вспомнив бабушкино лицо и слова, поняла, что лучше будет ночевать на остановке.

Было около восьми часов вечера, когда она подошла к дому, где жила Алла. Робко позвонив в дверь, Вера хотела уйти, но щелкнул замок и дверь открылась. Это была Аллка.

– Привет, откуда ты так поздно, давай проходи.

– Алла, можно у тебя сегодня переночевать?

– Ну, ты даешь, что-то случилось?

– Да. Вот возьми торт и конфеты, целый пакет гостинцев…

– Проходи, замерзла? Давай раздевайся, а я поставлю чайник. Родители сегодня гуляют у друзей на юбилее, поэтому у меня абсолютная свобода.

Сидя напротив друг друга, они пили на кухне чай, Вера с удовольствием ела торт, купленный дядей, у неё по щекам текли крупные слезы, она всё подробно рассказала Алке.

– Алла, понимаешь, сколько раз ты выручала меня, платила за меня, чтоб я могла сходить с классом на спектакль или в цирк. Или дарила мне свои джинсы и футболки. А у меня, оказывается, было много денег, только я об этом ничего не знала. Сейчас я поняла, что нужна была для бабушки, как денежный мешок. Ты же знаешь, как она всегда была ко мне очень строга, никогда не обнимала, я слышала в свой адрес одни запреты и поучения. И то, что позволялось моим сестрам, было настрого запрещено мне.