Светлана Сингх - Услышать за криком синей птицы

Придирчиво выбрав лучший кокос, самые свежие цветы и всё остальное необходимое, Банти повёл Софи во двор храма. Вдоль пути сидели попрошайки, музыканты и жрецы, готовые за небольшую плату повязать на руку красную ниточку-мантру.

– Я знаю, что ты ищешь, сестра. Ты на правильном пути! – Софи повернула голову и увидела сидящего на земле старого индийца в потёртой серой дхоти. Шею его украшали несколько ниток огромных ягод рудракши, а голову – связанная в пучок копна волос, перевитых в дреды. Пытливые глаза насмешливо смотрели на девушку. – Пойдём, Софи, это баба-джи – лучше не разговаривай с ними и не смотри на них. Загипнотизирует!

Миновав статую бога обезьян Ханумана и огромный старый баньян, Софи с проводником оказались у ступеней храма.

– Сначала омоем руки и лицо, снимем обувь и тогда уже пойдём! – объяснял Банти. Как и все индийцы, первым делом они дотронулись до ступени храма, затем до своего сердца, потом подошли к сидящему слева каменному Ганеше – прикоснуться за благословением к его ногам, позвонили в колокол у входа и только после этого зашли внутрь храма.

Софи сразу понравилась атмосфера этого места. Конечно, те храмы, что она видела вчера, очень красивы. Там чисто, аккуратно, вокруг сады. Но они открыты только для осмотра и медитации – служба в них не ведётся уже сотни лет. А вот этот храм – живой, настоящий! И пусть здесь всё тёмное и закоптелое, на полу кое-где лужи воды от церемоний, рассыпаны зёрна и цветы. Босые ноги Софи шли не разбирая дороги – такие мелочи сейчас совсем не имели значения. Узкий проход вёл вокруг постамента и наверх. На постаменте располагался огромный каменный лингам – орган Шивы, уходящий к потолку. Индийцы подходили, поливали лингам водой, стекавшей по расположенной вокруг йони, символизирующей Парвати, подносили цветы, а потом опускались на колени или прикладывались к лингаму головой, шепча молитвы и просьбы. Обойдя лингам, наши паломники оказались возле сидящего на полу жреца – пандида. Софи, как и все, опустилась на колени и подставила ладони, в которые важный жрец с очень коротко стриженными волосами и круглым животом налил маленькой церемониальной ложечкой освящённой воды. Воду полагалось выпить, а остатки полить на голову. Далее на лоб ставилась тикка – метка-благословение – красным порошком, а в руки насыпался прасад. Пандид улыбнулся и насыпал Софи целую горсть сладких шариков.

– Ни в коем случае не роняй и не выбрасывай прасад! Если не хочешь есть – можно с кем-то поделиться или отдать священной корове, – шепнул Банти. Положив в железный ящик небольшое пожертвование, Софи вышла из храма. Ей хотелось задержаться и поговорить с пандидом, но она не решилась сразу, а сзади напирала очередь за благословением. У выхода, прямо на ступенях, мужчины разбивали кокосы – одно из любимых подношений богов. Часть оставлялась богу, остальное забиралось и делилось между домочадцами и друзьями. Банти зажёг несколько благовоний, разбил кокос, прошептал молитвы. Теперь он выглядел ещё более довольным, чем раньше.

– Хорошо? Ты счастлива? – спросил он Софи.

– Ну я почти счастлива, но не совсем… – поколебавшись, ответила девушка. – Я бы хотела поговорить с этим пандидом.

– С пандид-джи из храма Шивы Матангешвара?? Ну не знаю, май френд, ой, прости, Софи! – мальчишка сделал серьёзное лицо и по-индийски покачал головой. – Он очень-очень занятой человек. И очень-очень много туристов приходят сюда со своими просьбами. Он давно очень редко с кем говорит. А что ты хотела? Узнать, когда выйдешь замуж? Спросить, умеет ли он ходить по углям?

Софи поддалась порыву и решилась открыться своему маленькому гиду. Вкратце она рассказала, что интересуется пропажей детей и тем, связано ли это с последователями тантры. И вообще тем, кто они такие – эти йоги тантры. И хочет поговорить с очень умным и знающим человеком, с настоящим авторитетом, хорошо представляющим, что происходит в Кхаджурахо. С тем, кто в курсе того, что говорят и о чём волнуются люди.

– Я попробую узнать. Но только не сейчас. Потом. Вечером, – с сомнением произнёс Банти. – Мне нужно поговорить с очень-очень важными друзьями. Очень-очень серьёзно поговорить.

– Ладно, ты обязательно поговори. Постарайся побыстрее. Это очень важно. А пока, может быть, нам сходить за твоими книгами – они помогут тебе быть умнее и ты сможешь успешно поговорить с важными друзьями? – улыбнулась Софи.

– Нет, пока мы побережём деньги. Они ещё пригодятся нам, чтобы купить подарки важным друзьям. Но аванс в пару сотен рупий ты можешь мне выдать уже сейчас, – хитро подмигнул мальчишка.

– Отлично. Только прежде, чем «покупать друзьям подарки», обязательно скажи мне, сколько собираешься потратить. Если это очень дорого… – Софи многозначительно покачала головой: – Вокруг ещё много гидов, возможно, у них более сговорчивые друзья.

– Не переживай, Софи! – заволновался маленький индиец, и его чёрные глаза стали ещё больше, а с лица даже на пару секунд сбежала улыбка. – Ты мой друг, и я всё организую лучшим образом!

– Договорились. А пока я хочу прогуляться к горам.

– Прогуляться к горам? К Горам-Зубам? О, это очень-очень далеко! Пешком не дойти!

– По-моему, это всего пять-шесть километров? Я в студенчестве обожала пешие походы в Крыму, а сейчас так редко выдаётся возможность…

– Да, целых шесть километров! Кто пойдёт туда пешком, только если он не пасёт коз? Мы возьмём велосипеды! Ты, Софи, иди к Старой деревне. Жди меня у озера. А я возьму моего очень надёжного и очень хорошего друга. Правда, он совсем маленький. Ему только исполнилось десять лет, но он отлично знает все дороги и все деревни у гор! Ты иди, но ни с кем не говори! Ничего не покупай! Особенно вино из сока дерева маувы! Плохие люди продают поддельное вино! Скажи, у тебя уже есть свой человек в Кхаджурахо! Жди меня!

Софи хотелось рассмеяться, но она серьезно кивнула маленькому индийцу и неспешно направилась в сторону выхода. Проходя мимо сидящих паломников, садху и просто просящих подаяние, девушка внимательно осмотрелась. Но баба с копной дредов пропал. На месте, где он ещё недавно сидел, остался лишь потёртый кусок картона.

Старая деревня – это совсем другой мир. На центральной улице – «на маркете», как говорили местные – ты понимаешь, что находишься в развивающейся стране не первого эшелона, но при этом видишь вокруг множество атрибутов современной цивилизации. А в Старой деревне у озера ты как будто переносишься на машине времени на сто лет назад. Софи не уставала с удивлением и восторгом смотреть на все мелкие проявления местной жизни. Такой обычной для индийцев и такой чарующей для неё, бывавшей ранее лишь в Европе. Женщины мылись прямо под колонками, сняв сари и натянув до подмышек нижние юбки. Чумазые дети с обведёнными чёрным каджалом глазами бегали голышом. Толстый индиец вытащил лёгкую традиционную плетёную кровать прямо на улицу, чтобы с удобством разглядывать прохожих. Одна старая женщина плела большую плоскую корзину для овощей, рассевшись ровно посередине дороги. Другая здесь же перебирала рис из большого мешка. В горках мусора копались куры, собаки, привязанные к колышкам козы. Услышав недовольное ворчание, Софи оглянулась и поняла, кто так напугал её ночью, – большая свинья с чёрной щетиной вела куда-то поросят.