Макс Линн - За листопадом небо. Мужской роман-исповедь

– А по тебе плачет карьера писателя- фантаста! Только начни. Вот увидишь. Уже с первых строк у тебя получится. Как вообще в твоей голове может умещаться такое количество гипостасиса?! То, как ты претворяешь в жизнь свои на первый взгляд абсурдные идеи, а потом из этого воплощенного в жизнь сущего бреда получаешь результаты с минимум четырьмя, а то и пятью – шестью нулями, – в голове совершенно не укладывается. Фантастика, да и только. Матт, у тебя талант! Его не спрячешь. Он, как у подростка, вроде прыща – выведешь один, тут же появляются сразу несколько.

Друг рассмеялся.

– Да, делать конфетку из любого говна, будь то старые заброшенные развалины или участок земли, совершенно неудобный для застройки, без коммуникаций, а потом получать из этого выгоду, я учился еще с детства у папы, а потом и у брата. Не забываю и свою alma mater The Bartlett, где в итоге сформировались мои мозги, уже с детства повернутые только на архитектуре, как самом интересном на этой планете виде деятельности. Мани, по тому, как мы тут сидим у твоего уютного камина, и чешем языками, воздвигая друг другу «небоскребные» комплименты, можно сделать только один вывод!

Я открыл топку и продвинул кочергой подальше скатившееся к стеклу толстое полено. Камин, воплощенный в жизнь по моему наброску и последовавшему после этого чертежу Матта, теперь не только был фешенебельным дополнением в моем лофтовом царстве, но и грел все пространство вокруг. Особенно в такие, как этот, ветреные зимние дни.

– Что за вывод?

– Со стороны мы сейчас похожи на двух гомиков, которые обкладывают друг друга сахарно- ватными приторными любезностями перед тем, как начать свой половой акт…

Я, только что затянувшийся сигарой, закашлялся в безудержном приступе смеха.

Еще не рассвело. Сквозь окно в потолке светила ущербная луна. Телефонный звонок прорезал насквозь мой какой-то необычный сон. Мне привиделось лицо незнакомки. У нее почему-то были глаза точь- в-точь как у Вольфганга, насыщенного синего цвета, будто ей их подарило предгрозовое небо, отщипнув кусочки из цветного воздуха. Она имела поразительное сходство с моим родным братом. Потому что улыбалась, как он. Имела такого же оттенка светло- русые волосы. Только выглядела намного моложе. Наверное, если бы я досмотрел этот сон до конца, эта девушка мне даже что-то сказала!

Но все испортил резкий зуммер моего мобильного. Я перекатился к той стороне кровати, где он лежал на тумбочке, и подумал: «Зачем я сам себе режу каждый раз уши? Надо найти время и сохранить на телефоне приличную мелодию, например, что-то из блюза». И я представил Gary Moore и его «Parisienne Walkways», вступление /* Гэри Мур «Парижские аллеи» [4] Гэри Мур «Парижские аллеи» – известная музыкальная баллада ирландского музыканта. /Примечание автора/ /.

– Халлё, я доктор неврологии Тобиас Шпет, из медицинской клиники в Берлине. Говорю я с герром Маером Манфредом?

У меня сжалось все внутри.

– Да.

– Фрау Маер Хельга, ваша мать, доставлена в наше отделение с диагнозом «инсульт» в два часа после полуночи. Медицинская помощь была оказана вовремя, так как пациентка успела нажать тревожную кнопку вызова дежурной медицинской бригады [5] Услуга, оказываемая медицинскими страховыми организациями. «Тревожная кнопка» вызова находится постоянно на брелке, или на браслете, который носит человек, никогда не снимая. /Примечание автора/ . И даже заранее открыла дверь. Мы провели ей тромболитическую терапию, чтобы удалить тромб, заблокировавший артерию.

– Как она сейчас себя чувствует? Она в сознании? Я могу ее навестить?

– Она под наблюдением, но у меня хороший прогноз по восстановлению, так как нам удалось стабилизировать ее состояние. Фрау Маер в сознании. Ей очень повезло, что постинсультная бригада прибыла вовремя. Речевые функции практически не нарушены. Есть небольшие проблемы с артикуляцией и задеты двигательные нервы левой стороны. Остальное покажет время. Я звоню, чтобы порекомендовать вам ее ежедневно навещать в течение всего срока лечения и, если сможете, реабилитационного периода. Тогда возвращение к привычной жизни фрау Маер после инсульта будет идти быстрее и успешнее.

– Я выеду в течение получаса. На автомобиле. Это более шестисот километров. Посмотрю потом по навигационной системе. Мне нужен от вас точный адрес клиники. Благодарю вас, герр доктор Шпет за звонок!

– Свяжитесь со мной по номеру, который отображается сейчас на вашем мобильном, когда доберетесь на место.

И он продиктовал мне адрес.

Я уже был одет и закручивал крышку термоса с кофе, когда вспомнил о брате. Между Германией и ЮАР различий в часовых поясах нет. Взглянул на электронный циферблат: 04:16.

– Привет, Мани, что это ты? В раннюю птицу играешь или…?! – ответил мне брат бодрым голосом.

Мне показалось, что он давно проснулся, а я-то боялся его разбудить!

– Или! Вольф, у мамы инсульт случился, сегодня в два ночи. Был звонок ее лечащего доктора Шпета из клиники в Берлине. Я выезжаю к ней на авто. Это все, что я хотел тебе сообщить.

– Ой, как не вовремя! У меня эти дни всё в кучу. Все, как сговорились. И люди, и звери. Под приемной очередь с рассвета. А в загоне раненые слониха и ее новорожденный детеныш, вчера транспортировали. Я собирался как раз после ночного дежурства прилечь, но не вышло. Ноэлль не сможет меня подменить. Мой напарник-док, уехал в селение, в район Претории, по срочному вызову нашего коллеги, там сложная операция, будет только через два дня. Связь с ним почти никакая. Фредди, это мое тебе честное: «Нет!» Я не приеду! Никак! Ты справишься? Без меня?

– Не переживай, я постараюсь! Передам ей от тебя привет. Или устроим сеанс связи, когда я буду у мамы. Если у тебя, конечно, найдется время! Все, мне пора. Путь неблизкий.

– Без обид. Удачи! Сообщайся!

«Инсульт никогда не случается вовремя», – комментировал я мысленно слова брата – врача, запирая входную дверь квартиры.

О том, что у меня день рождения, а Вольф даже не поздравил, я сам вспомнил, лишь приняв уже в дороге звонок от Маттео.

– Веришь, я только открыл глаза и еще даже не двинулся в сторону туалета, но сразу подумал о тебе! Если это не любовь, то, как ты и сам догадываешься, настоящая мужская дружба! Поздравляю и желаю, чтобы желания не кончались и сбывались! Чего тебе надо?! Список прочти из своей головы!

– Да, друг, благодарю тебя! Ты в своем репертуаре. Краткий, но емкий! Впрочем, за это тебя и ценю. Только наша вылазка на винную гору отпала. Прости. Сам понимаешь.

Матт меня понимал. После того, как он сдал на «отлично» выпускные экзамены и получил диплом архитектора в Лондоне, его отец и мать улетели в отпуск сначала на остров Мюстик, к друзьям семьи, а затем – в Мексику. Его папа, очень ответственный человек и всегда строгий босс, впервые за все годы работы разрешил себе такую вольность: надолго оставить бюро на старшего и младшего сыновей. Последние старались изо всех сил.