Геня Пудожский - Апокалипсисник. Сборник рассказов

Дома включил тишину, принял аэродуш. Выпил тонизатор. Отперев гардероб, задумался, кого взять на ночь. Пять совершенно разных красавиц в застывших позах призывно смотрели в пространство. Не смотря на то, что это были биоандроиды последнего выпуска, во многом они оставались творением рук человеческих, хоть и совершенными, самообучающимися, способными шлифовать навыки до бесконечности, изучая и постигая малейшие нюансы сексуального поведения своего абонента.

Сегодня, после дня борьбы, совсем не хотелось ни безумных страстей, ни неистовых ласк. Хотелось ласковых поглаживаний и колыбельной песенки бабушки Эльзы. Но таковой в его арсенале не было, и быть не могло. Бабушки Эльзы давно уже нет, и она вовсе не андроидная секс-игрушка.

Вздохнув, он захлопнул шкаф и, выпив релаксона, повалился на постель. Мягкий ароматный туман легким облаком окутал сознание, и он, покрутившись, погрузился в сон.

***

Ей не спалось, как не спится уже частенько, особенно в лунные ночи. Почему-то лунный свет действовал на нее всегда возбуждающе. Нет, не возбуждающе сексуально, а как-то эмоционально.

С появлением Биогаджетов проблема сксуального возбуждения перестала существовать, так как легко снималась андроидными гаджетами на любой вкус и фантазию. Эти неутомимые, заряженные энергией секс-игрушки способны осуществить любую прихоть и обеспечить физическое удовлетворение самого взыскательного абонента. Если андроид приедался, его легко можно было заменить в библиотеке гаджетов. Надоел Ален Делон, можно получить Нерона и Калигулу, и так до бесконечности.

В отличие от древних традиций натуралов, похожих на хождение по минному полю из-за опасности получить какую-нибудь болячку, от СПИДа до сифилиса, – общество, перевернув эту страницу бесконечных рисков, пришло к простому и эффективному способу снятия сексуального возбуждения при помощи весьма совершенных гаджетов. К тому же, сразу и навсегда разрешилась вечная потребность человека в разнообразии сексуальных контактов. Конфликты и противоречия между людьми в древности не находили выхода из этого тупика. Вначале наступало притяжение, потом плато и, наконец, привычка и взаимное раздражение. Теперь можно открыть шкаф и выбрать себе стерильного партнера на любой вкус и запах. От нежного юноши до неистового гиганта нубийца с телескопическим пенисом и полуметровым языком.

Как известно, человек, освоив один уровень удовольствий, переходит на следующий, так как биохимия секса построена на потребности в новых ощущениях. Развитие индустрии и рынок, отвечая растущим запросам потребителей, разрабатывают все новые и новые виды гаджетов. Насытив рынок человекообразными андроидами, и перебрав все типы, эпохи и особенности, он неизбежно пришел к необходимости создания приборов, способных удовлетворять потребности абонентов на уровне, не имеющем аналогов в природе. Ограниченность физических возможностей организма в какой-то момент начинает ему мешать в погоне за удовлетворением, а фантазия жаждет новых ощущений.

Так появились гаджеты неандроидного типа, похожие на осьминогов и медузу Горгону.

С появлением такого разнообразия, участились случаи всевозможных увечий и травм, от физических до психических.

Смертельные случаи на почве бесконечного секса также стали нередки, когда абонент терял сознание, а андроид продолжал работать. В результате, общество разработало систему ГОСТов, ограничивающих типы и ресурс гаджетов, а также системы автоматической защиты.

Несмотря на определенный драматизм этих событий, он ознаменовал собой новое завоевание цивилизации. Достигнув определенного совершенства, секс-индустрия стала общественной нормой и неотъемлемой частью жизни граждан.

Ниша интимного удовлетворения оказалась заполнена оптимальным набором приборов, совершенных, надежных и безопасных. Став нормой, она как бы перестала существовать.

Но как это бывает в жизни, у людей начали возникать новые проблемы. Мужчины и женщины, став, наконец, независимыми друг от друга, и пережив эйфорию от этой независимости, почувствовали и ее издержки.

В первую очередь они коснулись женщин, хотя, в той или иной степени затронули психику каждого индивида.

***

Она сконфужено посмотрела на него и попыталась отстраниться. Их внезапная близость в результате падения со скутера обдала обоих неожиданной жаркой волной. В его глазах промелькнули искорки то ли смеха, то ли удовольствия. Всплеск тестостерона вызвал испарину и горячую волну вожделения.

Ее ноздри уловили его острый запах и, совершенно неожиданно для себя, она ощутила жажду близости с этим остро пахнущим самонадеянным субъектом.

Торопливо извинившись, они помогли друг другу подняться и отодвинуться на безопасное расстояние. Такие ситуации для современных людей были неприемлемы, неприличны и даже оскорбительны. Люди давно научились уважать суверенитет друг друга и сосуществовать автономно. Все эти глупости вроде любви и страсти остались только в литературных произведениях прошлого, которые никто уже не читает по причине смены понятий и ценностей. Любовь к себе это понятно, а любовь к кому-то другому – какой-то негигиеничный нонсенс или еще хуже, первобытный атавизм. Для удовлетворения существуют гораздо более совершенные приборы, чем другая особь со своими проблемами, капризами, привычками и амбициями. Извините покорно. Люди тысячелетиями мучились от общения друг с другом. Страдали, изменяли, ревновали, капризничали, подавляли один другого – в общем, их отношениями была скорее постоянная борьба между желанием разбежаться, сменить партнера, и быть рядом. Добиваясь компромисса или простой привычки, люди, скрепя сердце жили вместе только потому, что того требовало общественное мнение.

Размышляя об этих очевидных вещах, она, тем не менее, не могла забыть того парня, их столкновение и всю биохимию внезапных ощущений близости, смятение чувств, смешение запахов. Все произошло почти в одну секунду. Она чувствовала, что и он испытал нечто подобное, был шокирован и напуган не меньше ее незваной волной, накрывшей обоих….

***

Она чувствовала себя отвратительно. После сорока чувство недовольства собой происходило все чаще и становилось все сильнее. На встрече подружек с ней случилась просто истерика и, как ни странно, она передалась остальным. В ее естестве закипало чувство непреодолимого одиночества. Приоритет ее личности перестал доставлять удовольствие и стал похож на крест, который предстоит нести всю ее жизнь, а комфортная жизнь от этого показалась каторгой….

***

Одиночество доставало все сильнее. Я, не привыкшая к подобным минутам слабости, называя эти минуты слюнтяйством, всячески с этим боролась. Перепробовав работу, кулинарию, секс с «Фернанделем», злилась все больше и больше. Приступы неудовлетворенности повторялись, превращались в тупую бессмыслицу и раздраженность на все.