Елена Кодайтес - Рождённая в нелюбви. Идеальность не гарантирует любовь

Подаренный ковёр уже был водружён на стену, стиральная машинка в ванную, а свекровь, до этого времени очень недолюбливавшая невестку, проникнувшись нежностью к первому внуку, иногда подскакивала из-за стола, помогая стирать и гладить едва подсохшие пелёнки.

Но пьянка набирала обороты. И пока Алина металась между сыном и ванной комнатой, сцеживала грудь и обрабатывала шов на животе, компания из родителей и мужа, прерываясь на кратковременный, поочерёдный сон здесь же, на полу, продолжала «обмывать» внука и поздравлять новоявленного папашу.

В таком виде и застала их пришедшая на второй день патронажная сестра.

Спустя три дня, покормив ребёнка, Алина решилась выйти на улицу, оставив малыша под присмотром относительно трезвой свекрови.

Ей надо было сдать в Социальную службу документы для получения детского пособия, но не хватало справки с места работы мужа. Подозревая, что ждать, пока он проникнется её просьбой получить на работе эту справку, придётся долго, Алина решила сама съездить в отдел кадров Охранного агентства. Костя сообщил ей адрес.

Однако в отделе кадров Алине сообщили, что такого работника у них нет!

– Как же так? – со слезами спрашивала Алина, – Он говорил, что дежурит на таком-то и таком-то объектах!

– Объекты такие у нас есть, а вот работника такого нет, – сочувственно разглядывая несчастную молодую женщину твердили работники отдела кадров.

И мир Алины вновь рухнул. По приезду домой, оглядев всё это пьяное сообщество, у неё случилась истерика.

– Ты мне всё врал, врал, врал!!! – кричала Алина. – Зачем ты меня отправил туда, если ты там не работаешь?! И где ты шлялся тогда по двое суток?!

– А ты сама виновата! – закричала ей в ответ свекровь.

– Ты его выгоняла! Он у тебя как собака спал под дверью! Виданное ли дело, так бессердечно поступать жене?! Собирайся сынок! Поехали от такой стервы домой!

– Ещё неизвестно, его ли это сын! – выкрикивала свекровь прямо в лицо Алине.

И в течении получаса со стены был содран подаренный ковёр, шнур от стиральной машины «Малютка» был с «мясом» выдран из розетки в ванной, а свекровь с усердием заталкивала в сумку с оставшимся «бухлом» вещи сына, зорко выискивая их в маленькой комнате.

А когда уже все толпились, обуваясь в маленькой прихожей, отец Кости, за это время не проронивший ни слова, подошёл к детской кроватке и, посмотрев в крохотное личико спящего младенца, произнёс:

– Расти внучек и приезжай в гости.

Венера тоже стала одеваться.

– Мама, ты-то хотя бы останься! – попросила Алина.

– Ты что? – очень удивилась Венера,

– Я не могу! У меня – кошки!

Через пять минут Алина осталась в квартире одна. Прибирая со стола следы недавнего пиршества, она думала, глотая слёзы, которые, как ни старалась, никак не могла остановить:

«Если я переживу эту ночь, то я выдержу в этой жизни всё! А я её переживу, сынок, ради тебя!»

Именно маленький Никита, так Алина назвала сына, не дал ей возможности опустить руки и скатиться в депрессию. Ему требовались постоянное внимание мамы и её любовь. Уж чего-чего, а любви она сыну готова была дать сполна. Всю ту нелюбовь, которую она вкусила сама с детства, она со знаком плюс отдавала без остатка малышу.

Деньги у неё пока ещё были, но Алина понимала, что надолго их не хватит, а потому надо было придумать, с кем оставлять Никиту, пока она будет работать. Что она делает лучше всего? Конечно, это массаж. На массаж можно убежать к клиенту, выполнить работу и вернуться домой, чтобы покормить Никиту грудью. Так она могла бы осилить до трёх человек в день. Могла бы… но бросить ребёнка на такое долгое время… Алина пока не может себе позволить няню.

А что, если попросить кого-нибудь из девочек, работавших с ней в родильном отделении?

Вот тогда и родилась эта идея с Леной. Лена работала акушеркой в послеродовом отделении, и у них с Алиной были неплохие отношения.

Алина решила позвать Лену пожить вместе для компании, разделив коммунальные платежи поровну. Поскольку условия в квартире на двоих гораздо лучше условий в общежитии, где в комнате обитало четверо человек, удобства находились в конце коридора, а душевые кабинки и прачечная зона вообще были на первом этаже.

Лена согласилась и перед Новым годом переехала к Алине, но присматривать за Никитой, пока его мама будет убегать к клиентам делать массаж, категорически отказалась. С Никитой оставалась сестра мамы, тётя Рима, к которой Никиту Алина чаще всего отвозила в колясочке.

Благодаря Лене, Алина меньше оставалась в одиночестве, по вечерам, когда Никита накупанный и накормленный сладко спал в своей кроватке, они пили чай, секретничали, много говорили о планах на будущее.

Но в феврале Лена решила вернуться в общежитие, так как квартплата даже на двоих всё же превышала ту сумму, что Лена платила за общежитие. Да и потерять ей своё койко-место не хотелось.

Никите был четвёртый месяц, когда Алина рано утром повезла его в детскую поликлинику на запланированный осмотр.

Как обычно, закрыла на два оборота ключа входную дверь, оставив в квартире открытые форточки. В доме хорошо топили, и Алина всегда проветривала квартиру, когда уходила с Никитой на улицу.

А когда вернулась домой, то не смогла ключом открыть дверь. Более того, ей показалось, что в квартире кто-то есть. Алина жила на четвёртом этаже, но была уверена, что ей не показалось. Трясущимися руками спустив коляску с малышом вниз, она дошла до угла соседнего дома, где стояло ещё такое чудо технического прогресса, как телефонная будка-автомат. Вставив в узкую щель две копейки, Алина набрала рабочий телефон маминой подруги Татьяны. Это была та самая подруга, сын которой Данила в своё время посодействовал приходу Кости в ГАИ.

Татьяна работала в столовой неподалёку, которая кормила в основном курсантов пожарного училища. И она была на работе! Татьяна в свою очередь велела ей идти в столовую, а сама вызвала Данилу.

Никиту пора было кормить, а у Алины второй месяц как пропало грудное молока. Питание было дома, чаще всего Алина варила жиденькую манную кашу на молоке…

Столовая предназначалась для крепких взрослых парней, в ней не нашлось ни молока, ни манки. Но была ватрушка с творогом. Творог растерли с кипячённой водой, налили в найденную бутылку, а вместо соски нацепили проколотый напальчник. Вот таким образом всё же накормили проголодавшегося и уже недовольно подающего голос Никиту.

Данила приехал с милицейской машиной, от соседей с третьего этажа смог перебраться с балкона на балкон и забраться в квартиру, которую снимала Алина.

В квартире оказалось всё перерыто, а входная дверь была заперта на задвижку изнутри.