Вера Клыкова - Каждый выбирает свой Путь. Повести и рассказы

– Тогда что вам надо? Зачем всё это было нужно? Разрушать чужую жизнь, зачем!?

– Вы её сами разрушали, своими руками, да и не только свою. Знаете, за всё в жизни надо платить. Так что считайте, что пришло ваше время платить по счетам. Не бойтесь, я вам ничего плохого не сделаю. Просто расскажу кое-что… Как я уже сказала, меня зовут Людмила, мне двадцать восемь лет, и родилась я в конце апреля… Почему вы так побледнели? – Люда снова усмехнулась, внимательно посмотрев на побледневшую и закрывшую дрожащей рукой рот Анну. – Хотя я уже знаю ответ на этот вопрос. Да, вы правы в своей догадке. Мать оставила меня в роддоме, но… Этого ей показалось мало и через несколько лет, поскольку бабушка никак не могла от меня отказаться, она решила убрать обоих… Так сказать, одним махом. Ты сказок насмотрелась? Неужели тебя так впечатлила сказка о царевне и семи богатырях? Надо же, никогда не думала, что ты в сказки веришь. Скажи, а тебя вообще не волновало, что человек умрёт? Невинный ребёнок, если не умрёт, так серьёзно пострадает? Нет? – Люда пристально посмотрела на неё. – Ну, здравствуй, мама. Ты не рассчитывала на это? Признаюсь, я тоже. Я никогда не думала, что когда-нибудь я вот так вот буду разговаривать с родной матерью. Я просто хотела хотя бы увидеть, что это за человек такой… И просто плюнуть ей в лицо, за свою разрушенную жизнь, за своё искалеченное детство, – она подошла к Анне и, нагнувшись, заглянула ей прямо в переполненные страхом глаза. – Пока мне не исполнилось семнадцать лет, вот тогда я и узнала всю правду. Я хотела приехать, сказать в лицо всё, что я думаю о тебе и таких, как ты, но потом поняла – не стоит… Не стоит тратить время на пустой разговор, легче не станет. Но потом… Девять лет я готовилась к такой встрече. Я хотела, чтобы и ты поняла, что такое боль, я хотела разрушить твою жизнь… И я этого добилась.

– Но… Как ты… – Анна с ужасом смотрела на неё, с трудом подбирая слова.

– Как я выжила? Так бабушка тоже выжила, – пожала плечами Люда. – Только, насколько я знаю, это всё-таки помогло ей быстрее убраться на тот свет… Точнее тебе помогло быстрее от неё избавиться. Но ты забыла кое-что… Я в детдоме росла, там редко кого жалеют, лишний кусок доставался не нам – беззащитным детям, а воспитателям. Как ты вышла сухой из воды? Я удивляюсь до сих пор. Хотя, зная твою подноготную… Чему удивляться. Деньги, любовники… Что-то из этого, ведь правда? – она с усмешкой посмотрела ей в глаза. – Слушай, а тебе она никогда не снилась? Ну, бабушка, твоя мать? Нет? Наверно, даже во сне к тебе приходить ей противно. Но ты не переживай… Тогда вышла сухой из воды, но кара тебя ещё настигнет. Ты же боишься уголовной ответственности? Она к тебе ещё заглянет.

– Что ты имеешь ввиду? – еле слышно спросила Анна.

– Да так, – Люда снова пожала плечами. – Знаешь, что в тебе плохо? Ты никогда не оглядываешься, а это плохо, иногда стоило бы оглянуться. Ты же после себя оставляешь одну грязь. Ты врагов нажила выше крыши. Я о тебя мараться не буду, но есть и другие… Кто не побрезгует. Знай это.

– Я просто хотела хорошей жизни, как в те времена её ещё можно было добиться? Ты же тоже не бедный человек… По тебе видно, – тихо, изредка поднимая на неё глаза сказала Анна.

– Я к этому, как ты не шла. Мне просто повезло, и с мужем, и вообще с семьёй. Я головой всего добилась, а не другим местом.

Анна, не знала, как ей реагировать, что сказать, только время от времени, раскрывая рот, уже собиралась что-то сказать, но… передумывала, изредка поднимая глаза, с отчаянием смотря на эту чужую, но родную молодую женщину.

– Тебе нечего сказать? Естественно. Что ты можешь мне ответить? Чем оправдаться?

– Мне было семнадцать лет, – тихо ответила Анна. – Как бы я тебя растила? Я училась, у меня в жизни ещё ничего не было.

– А мать!? Моя бабка!? Ты про неё уже совсем забыла!? Вычеркнула из своей жизни!? Интересно, а они про неё знают!? Они знают, что у них бабушка была?.. В сумасшедшем доме?.. Куда её собственная дочь сдала! Здравого человека! Только, чтобы она молчала. Ты им про это рассказала!? Не думаю! Интересно, а как они на такую правду отреагировали бы? Может им сказать… всё-таки? Ты её после того случая туда сдала? Мне же многое известно, я просто от тебя хочу правду услышать, тебе о ней напомнить. Неприятно? И это хорошо. Наконец-то увидела, насколько ты в грязи погрязла?

Анна, с ужасом посмотрела на неё.

– Боишься? Конечно, правды все боятся. Хочешь, я расскажу, как я про тебя узнала, и про твою мать, мою бабку? – Люда снова с усмешкой посмотрела на неё. – Когда мне исполнилось семнадцать, ко мне подошла одна женщина, и дала мне письмо, его написала твоя мать, за несколько лет до этого. Я уже не жила там, мы жили далеко, она приехала туда и передала его мне, как просила бабушка. Да, у меня уже была семья, были мама и папа, сёстры, даже братья. Она передала письмо, но в подробности не вдавалась, только на конверте адрес был, я приехала к ней через два года. Вот тогда-то я и узнала все подробности. Твоей матери уже не было в живых. Только по фотографии я узнала ту женщину, которая не раз приходила к забору детдома, втайне передавала мне гостинцы. Ты ещё и по этой причине её сдала? Боялась, что она заберёт меня всё-таки? Чего ты молчишь! Скажи хотя бы раз правду! – Людмила с ненавистью выкрикнула ей в лицо. – И здесь трясёшься. Ты же ей запретила забирать меня. Ты говоришь, что не могла меня растить? А она хотела, она же предлагала забрать и самой меня вырастить, разве нет!? Только ты этого не хотела. Скажи мне, в чём я перед тобой была виновата? Что появилась на свет!? Так зачем ты рожала!? Ты говоришь, что у тебя жизнь не устроена была? А когда я родила Олю, твою, между прочим, внучку, у меня почему-то такой вопрос не возникал, у меня и в мыслях не было её оставить. Я тогда жила далеко от родителей и приехать к ним не могла, я тоже, как и ты, училась… И у меня тоже жизнь не была устроена, и мужа не было, вообще никого рядом.

Анна опустила голову.

– А ты хотя бы знаешь, как я там – в детдоме – жила? У меня пять шрамов на теле в память о нём, о воспитателях в том числе. У меня единственный близкий человек там был – это моя сестра, она не является сестрой по крови, но она моя сестра с большой буквы, как и другая, родная дочь моих родителей, точнее моей матери. Дружнее нашей семьи сейчас никого нет, ближе никого нет. Они мои настоящие мама и папа, любимые, любящие. Ты хотя бы раз интересовалась, как там? Как там живут?

– Даша – приёмная дочь, – тихо, не поднимая головы, ответила Анна.

– А вот это уже интересно. Тебя совесть замучила? Или может, всё-таки, умершая мать покоя не даёт? А может, просто грех так решила замолить?

– Я родить больше не могла… И мы её взяли, хотели мальчика…