Василий Лягоскин - Волшебник по залету. Книга четвертая: Копи Одинокой горы

Первая дверь вела в жилые комнаты Банга. Олег представлял в общих чертах, что ничего интересного его там не ждет. Так и случилось – вполне заурядное жилище; скорее даже скромное для такого богача, каким был, несомненно, главарь разбойников, не пополнило сумки Громова ни одним трофеем. А он одну из них, левую, на двадцать кубометров внутреннего пространства, специально ночью освободил.

Вторая дверь, которую пришлось вырезать, словно автогеном, по всему контуру, вела в одну, но очень большую комнату. И заполнена она была сундуками; прямо как в той пещере Али-бабы, сказку про которого он обещал рассказать Маше. Олег открыл один, второй. Мог и не открывать – золота в виде монет, и самых разных предметов; украшений и посуды – тут прибавиться не могло.

– С того момента, как сюда в последний раз заглядывал Гора Банг, конечно, – пробормотал он, прикидывая – убирать эти сокровища в сумку прямо так, с тарой, или все же постараться разместить в ней добычи побольше, а значит, без сундуков?

Решил, что такое сокровище, как время, тоже представляет для него ценность, и немалую. Потому в комнате начали исчезать сундуки и кофры – один за другим. И, к изумлению мага, они все поместились в сумке?

– Вот так дела?! – воскликнул он вслух – никто тут его услышать не мог – здесь же явно было больше двадцати кубов. Большая часть, конечно, дерево и сталь тары; ну, и пустое пространство в них. И где это ты, дорогая, успела подкачаться? И на сколько?

Сумка, естественно, ответить не могла. Ну, а сам Громов, подумав, решил:

– Пожалуй, только в том лесу, на полянке, где я выпустил наружу прорву черной энергии. Она поглотила жизнь сотен деревьев, зверей и птиц. Про траву с кустами я уже не говорю – как их сосчитать?! И куда все это в результате делось? Тогда я этот вопрос себе не задал. А ведь стоило – наружу, за пределы той половины гектара мертвого леса, ничего не вышло. Плюс на минус? Нет! – в магии такая арифметика не рулит!

С этими словами Громов вышел в коридор, и приступил к взлому последней двери. Тут броня была сродни сейфовой, но поддалась она воле парня даже легче, чем первые две двери. Потому что закрывалась и открывалась она с помощью магии. Тут поработал опытный артефактор, которому Гора в свое время отвалил целую кучу золота. И завязана была эта магия на личность самого Банга. Олег видел плетения, что хищными змеями таились внутри толстого слоя стали; в готовности броситься, и смертельно ужалить всякого, кто осмелится даже коснуться двери. Были они черного цвета, и сильно напоминали те, которыми сам Олег уже безбоязненно оперировал в своей лаборатории. Он даже вспомнил сейчас одну из голов, которые когда-то брал в руки в развалинах, в подземелье портального комплекса. Тогда Громов не мог «читать» мысли разумных; иначе сейчас вспомнил бы встречу этого мага с Горой фактически с двух сторон – осознавая себя и Бангом, и тем самым магом-артефактором.

– Ваня! – дверь на негромкий крик капитана тут же открылась, и вместе с гигантом внутрь заглянули Маша и Эльвира.

Они куда-то уже подевали несчастное дитя, и сейчас, воспользовавшись моментом, скользнули в коридор, к Громову. А следом, после приглашающего жеста Олега, вошел и Иван. Он отчаянно смущался, когда капитан обнял его сзади, и принялся водить здоровенными руками по дверному полотну. Ну, удобнее было так магу вычерчивать нужное плетение ладонями, чье тепло и, быть может, папиллярные узоры на пальцах, помнила эта артефактная дверь. Самому же Громову не мешал тот факт, что лицо его упиралась в широченную спину Ивана; он прекрасно видел сквозь нее. И слышал – хихиканье девчат, очень впечатленных такой картиной. Даже, кажется, прозвучало негромкое: «Действительно, бордель…».

Наконец, дверь поддалась объединенному напору четырех рук. И все четверо разумных ввалились внутрь. Сам Олег прекрасно представлял себе убранство этой комнаты; небольшой, где разбойник хранил самое ценное – на его взгляд. Здоровяк застыл у двери; девушки заохали, открыв первый же ларец, из которого вынули, и стали примерять на себе украшения.

– Очень ценные, кстати, – думал Громов, – но они ничто, по сравнению вот с этими богатствами.

Он свернул от двери налево – там, на длинном столе, или верстаке, тянувшемся вдоль стены, были разложены артефакты; отдельной кучкой были сложено то, что имело отношение к Древним.

– Настоящим Древним, – уточнил Олег, начав сбор трофеев именно с этой кучи, – а неплохо в них разбирался Гора.

Разбираться сейчас с каждым из артефактов Олег не пожелал. Покидал все в сумку, задержав руку лишь перед небольшим, абсолютно черным кубом со стороной сантиметров в сорок. На вес этот куб был не очень тяжелым; явно пустотелым. И никаких щелей, или трещин, показывающих, куда именно надо приложить усилия, чтобы открыть его, не имел. А еще – он усердно поглощал энергию, небольшую порцию которой Олег щедро плеснул на него. Никаких видимых изменений не произошло. Тогда Олег уже не плеснул, а направил настоящий поток, в считанные секунды опустошив свой внутренний резерв почти на треть. И опять куб удивил – не нагрелся даже на долю градуса.

– Хорош, – остановил себя Громов, готовый неосознанно опустошить себя до конца, – будет время, разберусь. А пока… вы что-нибудь выбрали себе?

Он повернулся к девчатам с улыбкой – такой довольной, словно только что встал из-за стола; кубика уже не было на длинной столешнице – она вообще вся была пустой. Оставалось собрать драгоценные камни с украшениями, и возвращаться из сказки в скучную, и очень неприятную реальность.

– Смотри! – две красавицы даже прокрутились на месте, показывая собственные трофеи.

Колье, серьги, кольца – вместе с комбинезонами они смотрелись несколько странно, неуместно. Но если принимать во внимание только красивые, сейчас очень счастливые лица Маши и Эльвиры, то да – Олег согласился, что у его подруг есть вкус, и они подобрали себе вполне подходящие гарнитуры. А все остальное он убрал в сумку – девушки только глазами успели похлопать.

– Взял на хранение, – Олег тоже похлопал – только ладонью по сумке, – по первому требованию представлю. А теперь – дружно вниз. Будем решать проблему вселенского масштаба.

– Какую? – тут же подобрались женщины, – какой вселенной?

– А вот этой, – обвел Олег пространство уже лестничного пролета, – гнездо разврата и пороков. А еще – насилия и преступлений. Будем судить и миловать.

Впрочем, суд был коротким. Как оказалось, охрана, и немногая прислуга заведения разбежалась, а его хозяйка… Олег глянул на Дана, но тот стоически удерживал непроницаемое выражение лица. Ну, Громов и не стал расспрашивать креата – как бы тот не распорядился судьбой бандерши, сам Олег ничего менять не стал бы. Впрочем, ауры этой женщины он в здании не обнаружил.