Екатерина Кирасирова - Полёт журавля. Пазлы

Катя подошла. Парень обнял ее и прошептал в самое ухо:

– Не плачь, пожалуйста.

– Будь осторожнее, – прижимаясь к парню прошептала в ответ девушка. – Ты ведь обещал, что останешься, помнишь?

– Помню, – улыбнулся ей в волосы парень. Он сжал девушку в объятиях. Отворил незапертую дверь и вышел, прикрыв ее за собой. Оставшись одна, Катя прошла к окну, села в кресло и долго смотрела, как по небу быстро плывут черные грозовые тучи.

Миша перебирал струны гитары. В небе над сквером Тверского бульвара сгущались сумерки. Легко наигрывая несложные мелодии, он, улыбаясь, разглядывал прохожих. Кое-кто останавливался послушать и Миша тогда, сильнее трогал струны.

– Вон тот парень, про которого я тебе говорила, – издалека заслышав гитару, Алена указала пальцем на молодого человека, силуэт которого выделялся на скамейке даже среди теней, наложенных на фигуру деревьями.

– Привет, Алена! – Крикнула светловолосая девушка. Она подбежала к подруге и крепко обняла ее. Молодой человек, шедшей с ней рядом поклонился Алене. – Это мой брат, Костя, – представила девушка молодого человека. Мы решили погулять, а тут еще Алиса написала, – Она радостно улыбалась. – Здорово, что мы вас встретили.

– Это Рада, – представила подругу Алена. – Не замужем, не собирается и имя не настоящее. Так, кличка, – протянула Алена. – Сама придумала, – она посмотрела на подругу, которая и не думала краснеть, а может сумерки скрывали это. – Но ей идет.

Рада пожала руку Косте и его сестре.

– Леся, – представилась девушка. – И не вздумай называть меня Олесей!

– Хорошо-хорошо, – притворно обороняясь с улыбкой вскинула руки Рада. Ей сейчас очень хотелось смеяться, веселиться и не думать о том, что по ее вине в мире не появился какой-нибудь композитор или художник. Потери невоплощенного склонны возвращаться с ореолом утраченных райских кущ. – Мы собирались подойти к тому парню, – Рада указала рукой на молодого человека, вокруг которого уже стояло, слушая, несколько человек.

– Ой, как интересно, – протянула Леся. – Мы с вами. Я так люблю гитару.

– Ты и поешь здорово, – сказал Костя. – Вот и посмотрим, шагая рядом с приятелями сказал он, – ты лучше или он.

– Он, конечно, – тихо и испуганно произнесла девушка, становясь рядом со слушателями. Она постояла, а потом улыбнулась: – или я.

Миша наигрывал «Белого голубя» группы «Скорпионс». Рада с замиранием сердца вслушивалась в прекрасную игру, которая была почти безупречной. «И они продолжают искать место под названием надежда», – повторяла про себя иностранные слова Рада. Миша тихонько пел по-английски. Казалось, даже люди в толпе прислушиваются к его исполнению, к каждому его слову, словно это была его композиция – настолько красиво и органично она звучала. Из глаз Рады тихо закапали слезы: «Я знаю, ты прав, но это все равно разрывает мне сердце».

– Ты чего, – обернулась Леся, шестым чувством определившая еле слышный всхлип.

– Ты, вроде, хотела спеть? – Проигнорировала вопрос Рада.

– Ну…, – покраснев протянула Леся.

Костя, стоявший за их спинами, протиснулся вперед, ни на кого не глядя вышел из круга и подошел к Мише. Парень, продолжая играть посмотрел на него. Костя присел перед ним на корточки и что-то негромко сказал. Миша с кивнул с легкой улыбкой. Костя поднялся и повернулся к слушателям.

– Уважаемые, – громко сказал он. – Сейчас прекрасная девушка исполнит прекрасную веселую песню для поднятия настроения, духа, мироощущения и всего того, что следовало бы поднять. – Вот она, – он шагнул к Лесе и вытянул ее за руку из круга собравшихся. – Прошу любить и жаловать, как принято говорить в подобных случаях – моя сестра Леся.

Миша заиграл аккорды «Ночной Кобылы». Леся улыбнулась. После вступления зазвучал ее голос и он, на удивление, был ничуть не хуже игры Михаила. Перебирая струны гитары, парень смотрел на поющую девушку непроницаемым взглядом. Ни у себя дома в Орле, ни здесь в Москве, где он обитал почти неделю, парень не слышал такого чистого голоса, хотя многие девчонки подпевали ему. Но в основном чтобы познакомиться.

Леся была одета в узкую юбку ниже колен, свободный светлый топ и в желтом свете фонаря напоминала свечу. Миша не отводил от девушки взгляда, так ни разу и не взглянув на струны. Прозвучали последние аккорды, Леся поклонилась. Присутствующие громко зааплодировали, а Михаил с некоторой досадой опустил голову. Девушка сделала шаг на свое место, но Михаил, поднявшись со своего места, поймал ее за руку. Леся удивленно обернулась. Замявшись на долю секунды, Михаил негромко произнес:

– А что ты еще любишь петь? Мне бы хотелось сыграть для тебя.

– Мельница, – послышались выкрики. – Эпидемия! Потерянный рай!

Смущенная Леся, задумалась. Миша смотрел в ее глаза и сам начинал заливаться краской.

– Тень на стене, Канцлера?

– Как-то слышал ее, но знаю не очень хорошо. – Соврал парень, – Давай так – ты начнешь «а капелла», а я подыграю, где вспомню?

Леся прямо посмотрела на него. Глаза парня были темные и по взгляду ничего нельзя было определить, но от него исходило тепло и спокойствие, которые уловила Леся. Она любила петь, но никогда не делала это вот так, для толпы незнакомых людей. А еще ей никто не аплодировал, кроме брата.

– Ладно, – опустила взгляд Леся. Она замерла на месте, собираясь с духом, но слова застревали в горле. Миша, разрежая обстановку, взял первые аккорды и Леся начала петь почти одновременно с ним. Удивленно глядя на него.

– Ты же сказал, что не знаешь ее? – Удивленно подняла она бровь, прерывая песню.

– Я соврал, – признался парень. Леся скривила губы. – Давай еще раз, – улыбнулся он. Девушка кивнула, принимая вызов.

И стоя посреди сквера она почти идеально повторила одну из своих любимых песен. А еще она поймала себя на мысли, что ей не просто хочется петь, а хочется исполнять композиции для него.

Снова зааплодировали. Михаил слегка поклонился, взял руку девушки и поцеловал.

– Леся и Михаил, дамы и господа! – Отвлекая от них внимание, громко произнес Костя. – А сейчас, если вы не против – а вы, конечно, не против – мы пойдем прогуляемся. Творческим дарованиям нужен отдых. И если, когда мы вернемся, вы все еще будете тут, то возможно наши любимые и всеми признанные музыкант и солистка исполнят вам еще чего-нибудь.

– Это вряд ли, хмыкнула Леся.

Костя вытащил за руку из толпы Раду, положил руки на плечи Леси и гитариста. Алена, разговорившись с каким-то парнем, задержалась.

– Ну что дети мои, – уводя всю троицу в направлении памятника Тимирязеву, – совет да любовь вам. Или, как сказал бы Климент Аркадьич: «фотосинтез – чудная штука». Говоря своими словами: всему виновник фонарь. Не было бы фонаря, не было бы песен. Думаю Блок, А, А согласился бы со мной, хотя он и не слышал, как ты поешь сестренка.