Наталья Стремитина - Два часа наслаждений за умеренную плату. Крутая откровенная проза о любви…

Я видела, что он в шоке, он просто не представлял, как можно вот так жить, выходить на кухню, где на тебя взирают две злобные любопытные тетки, лишь молодая Люба с мужем и с маленькой дочкой, были добры и отзывчивы, а две других соседки меня жутко ревновали к моей новой жизни. Как я посмела выйти замуж и стать счастливой? Что это ей так подвезло? С какой стати? Ведь раньше я развлекала моих соседок, то анекдот расскажу, то вкусненьким угощу… А теперь мне не до них, у меня муж, да еще какой симпатичный, солидный мужчина и окладистой бородой, всегда энергичный и веселый.

К счастью нашу собаку-овчарку мои соседи почему-то полюбили. Всегда старались подкормить и подбрасывали на мой кухонный стол остатки пирожка или котлетки… Сейчас, когда я вспоминаю наши первые месяцы совместного жития в Москве, я сама удивляюсь, как мы быстро освоились в нашем 20-ти метровом райке в Столешниковом переулке без телефона.

Гуляли вечерам с собакой по бульварам, ездили на электричке в подмосковный лес в любую погоду, устраивали пиршества у нашей подруге Эльке, приносили с собой еду и выпивку и отдыхали в её роскошной 2х комнатной квартире от наших злобненьких соседок… Вообще старались как можно чаще покидать нашу общагу…

Но все это стало возможно после одного довольно мистического эпизода в нашей совместной жизни. В тот момент, когда мой знаменитый и успешный муж переживал шок – попав из своего сибирского рая в московскую трущёбу, моя давняя подруга Ляля, художница и соратница по дальним поездкам по России, предложила мне путевку в Архангельск.

Денег не было, одна зарплата завлаба, с которой приехал из Сибири мой горячо любимый муж, была прожита за два летних месяца на даче, моя зарплата в Доме самодеятельности была так мала, что мы обходились самым необходимым, отчасти спасал урок музыки, который я давала семилетней девочке, эти 20 рублей в месяц. Мы могли пару раз сходить в кино и изредка покупали бутылку Гурджуани или Рислинг в ближайшем магазине…

Моего знаменитого мужа никто не брал на работу, поскольку мы не могли зарегистрировать наш брак, а бывшая жена не давала развода, а лишь присылала справки о долгах, устраивала нам экономическую блокаду, ведь она не представляла себе, что в Москве её муж встретил идеалистку и будущего музыкального редактора, которая перевернет жизнь её успешного мужа и сделает его автором 200 романсов, вальсов и полек, и даже одной оратории на слова Экклезиаста, которые будут играть в Вене во дворцах оркестры и солисты со всего мира… Однако, долги нам еще предстояло выплачивать ближайшие пять лет…

Итак, моя интуиция говорила – ты должна ехать с Лялей во что бы то ни стало, иначе не видать тебе счастья с твоим сибирским мужем… Однако, просить деньги в долг у подруг и знакомых мне как-то очень не хотелось, и вот в этом напряженном состоянии, а достать-то надо было всего каких-то 60 рублей: дорога на поезде 30 рублей и дешевая путевка от Общества «Знание», в котором подрабатывала Ляля в качестве лектора еще тридцать…

Мы встретились с Лялей и пошли нашим любимым маршрутом – бульварами от площади Пушкина к Никитским воротам, и дальше по Суворовскому бульвару в Дом журналистов… Все это время в моей голове напряженно билась мысль, где достать деньги на поездку, кому позвонить, кого попросить или пусть эти деньги свалятся с неба… Буквально так я и подумала и с этой смешной мыслью мы почти уже дошли до Дома журналистов, куда нас не пустили, поскольку я забыла членский билет…

Но, к счастью, в ста метрах от домжура нам попалась симпатичная забегаловка. У меня в кармане был рубль, а в то время (в конце семидесятых 20-го века) за эти 100 копеек можно было выпить кофе и съесть пару сосисок да еще и с горошком… Поскольку Ляля была моя старшая подруга, я посадила её за столик, а сама встала в небольшую очередь. Поскольку глаз у меня всегда был меткий, уже подходя к стойке, я обратила внимание на странный маленький бумажный сверток, прямо под моими ногами. Я не стала сразу бросаться за ним, а незаметно придвинула к своей ноге. Затем уронила платок и профессионально вместе с платком засунула бумажный комок в карман куртки. Сердце мое билось гулко и сильно, я поняла, что бумажный комок – это деньги.

Кто-то их так плотно скрутил, что было совершенно не понятно, что это и сколько их. Я заставила себя успокоиться, дождалась своей очереди, взяла сосиски и кофе, принесла все это за наш столик, где сидела Ляля, и сказала ей, что мне надо позвонить (в те времена горожане пользовались телефонами-автоматами за 15 копеек, а позже появились и специальные жетоны). Только зайдя в кабину телефона-автомата, я вынула сверточек из кармана и развернула плотно сложенные купюры – в моих руках было ровно 60 рублей! Вот и случилось чудо – кто-то мне послал именно ту сумму, которая мне была нужна для счастья.

Поездка в Архангельск состоялась. Мы с Лялей целых две недели любовались закатами и восходами на маленьком острове в Северном море, однажды даже попали в шторм на маленькой моторной лодке, когда нам надо было возвращаться в Архангельск. Нам было привычно путешествовать вместе, потому что Ляля и я прекрасно понимали друг друга, она была мне близка по духу: так же непрактична и доверчива к людям, любила литературу, а я любила живопись, и мы как бы обменивались нашими талантами. Когда Ляля отправлялась на этюды, я сопровождала её, помогала нести папку и стульчик, а сама усаживалась неподалеку и записывала свои маленькие истории, которые потом никто не печатал, но в будущем, мои рассказы и очерки помогут мне попасть на литературный семинар молодых писателей.

Когда я вернулась из поездки, мой муж встретил меня с такой радостью и смотрел на меня какими-то новыми глазами. – Знаешь, я только сейчас понял, что ты удивительная женщина – жить в таких условиях и быть счастливой, веселой, талантливой – для этого надо быть особенным человеком, – сказал он мне торжественно. – Я тобой просто восхищаюсь…

Итак, моя поездка открыла моему любимому глаза. Да, надо было принимать ситуацию такой, какова она есть. Ждать развода, узаконить наши отношения, прописаться в столице, и только тогда можно было получить работу. Избавление от семейного имущества произошло очень быстро, мой возлюбленный, ни минуты не задумываясь, отправил в свой родной город расписки и доверенности на квартиру, машину и дом на берегу Обского моря. Мы были щедры и непрактичны, и не подозревали о том, что такая нерасчетливая щедрость сделает несчастным и обездоленным сына Мишу от первого брака, которому не достанется ни квартира, ни рояль, ни прекрасный дом на берегу Обского моря… Все унесет с собой в пропасть неуправляемая злоба бывшей жены, которая за два года разлуки, не сумела представить себе жизнь без человека, с которым она прожила более 20-ти лет, но никогда толком не понимала ни его талантов, ни его пристрастий. Её ограниченное сознание во всём винило молодую «проходимку», которая заманила её мужа в Москву.