Владимир Козлов - Рядом с ней, красивой! Строго для взрослых

– Ну и напрасно в жару в футляре ходить, себя только морить, – сказала она Кольке. – Берите пример с вашего респектабельного друга?

Сергей, рассчитавшись с ней за водку и рубашку, попросил у неё с витрины большую шоколадку. Она протянула ему плитку, но он перехватил второй рукой её руку с шоколадкой, поцеловал её, и быстро вышел из магазина, оставив Луизу стоять в недоумении за стойкой с плиткой шоколада в руке.

– Ты узнал её? – спросил он у друга, когда оказались на улице.

– Конечно, узнал, она почти не изменилась, только животик небольшой у неё выделяется. После родов, наверное, остался, – сделал заключение Колька. – А ты, чего перед ней вышаркивался, или хотел показать ей, какой ты шикарный мужчина стал? – спросил Колька.

– Я сомневаюсь, что она меня узнала, – сказал Сергей. – Столько лет прошло, меня даже одноклассники и родственники некоторые не узнают, а она тем более. Это ты меня часто видишь и разительной перемены в моей внешности не находишь.

– Может быть, – сказал Колька, – но шоколад я бы хрен ей стал дарить и рубашку у неё бы не купил после того, как она тебя унижала в школе. А подзатыльники на её территории забыл, как от неё получал за нерадивое отношение к математике. Или ты память потерял, как она тебя гномом называла? Неужели не помнишь, как она назло тебе под твоим окнами гуляла с Гариком Герасимовым? Она тогда намеренно травила твоё влюблённое сердце. Я тебе тогда предлагал скинуть на них гондон с водой с четвёртого этажа. Мы бы в то время быстро отвадили, их от дразнящих прогулок. А ты не надо, не надо.

– Это всё в детстве было, а сейчас она стала вежливой и предупредительной женщиной. Надо прозондировать её семейное положение, да подвязаться к её подолу. Я заметил, что она не окольцованная сегодня, а значит свободная птица. Отпуск у меня большой, как-то надо скрасить его. Мне будет приятно, свою юношескую не осуществившую мечту, обуздать сейчас.

– Хочешь самоутвердиться? – спросил Колька.

– Не знаю, чего я хочу, но Луизу, я уже захотел. И завтра я надену новую рубашку, навещу, её в сельмаге, в котором мы с тобой сейчас были.

– Сам ты сельмаг, чего ты наш город позоришь? Нормальный у неё магазин, ситец баранки и керосин, и прочую дребедень она не продаёт.

– А чего это ты вдруг за неё заступаться стал или сам глаз на неё положил? – спросил Сергей.

– Нужна она мне, – презрительно бросил он, – такие цыпки в мою сторону не смотрят. Им новых русских подавай с толстым кошельком. А вступился я не за неё, а за наш город. Ты отвык от него, а я вот никуда бы не согласился из него выезжать. Здесь всё родное, а развлечься на всю катушку можно и в областном центре. Благо до него рукой подать, – Колька вдруг неожиданно закашлялся в кулак, затем закурил свою неизменную Яву.

На следующий день в новой рубашке Сергей появился в баре у Луизы. Узнав в нём вчерашнего покупателя, она быстро подошла к бару, опередив неповоротливую барменшу и с очаровательной улыбкой, спросила:

– Что желаете?

– Чашку кофе чёрного, без сахара, пожалуйста? – и посмотрев на разнообразный ассортимент сигарет, ткнул пальцем в пачку ЛМ. Она быстро обслужила его, а он протянул ей купюру за кофе и сигареты. Но она не взяла с него плату, обиженно сказав:

– Вы, что думаете, я не могу угостить предусмотрительного человека с широкой душой. К тому же вы вчера забыли взять сдачу.

– Откуда вам известна сущность моей души? – поинтересовался он. – Мне кажется я сам её до конца не знаю.

– Вы вчера единственный из посетителей поздравили меня с днём торговли, – улыбалась она, – остальные завсегдатаи не удосужились это сделать.

– Ошибаетесь милейшая, – возможно душа у меня и широкая, но никакой я не предусмотрительный, скорее злопамятный двоечник. Если бы я таковым был, то, наверное, много лет назад всё бы сделал для того, чтобы сводить вас в соседний парадный вход, где раньше находился загс.

Луиза удивлённо захлопала глазами и, переведя дыхание, спросила:

– По разговору видно, что вы гость нашего города, не местный житель, – определила она. – Но со мной, вероятно, приходилось раньше встречаться. Не исключено, что мы с вами в институте учились?

– Нет, в институте с вами я не обучался, это точно, а вот в одной школе, мы с вами учились. Только вы на класс старше были и всячески унижали Серёжу Лебедева из-за маленького роста и плохие оценки по математике.

– Ба, неужели это ты Лебедёнок, птицелов с Октябрьской улицы, и главный смотрящий по чужим баням, – сложила она на груди руки крест, накрест. – Каков ты стал! Сейчас ты выше меня на полголовы. Не признался бы ты, я бы тебя никогда не узнала. Вот теперь я уже нахожу знакомые черты лица. Расскажи, где ты сейчас? Чем занимаешься?

Он не отводил от неё своего пожирающего взгляда. Её глаза всколыхнули его память, когда он в юношеские годы засыпал с мыслями о ней. Тогда ему казалось, что к нему пришла настоящая любовь. И он слепо верил в неё и больше ему никого не надо было. Сейчас он в душе улыбнулся своей мальчишеской наивности и, не желая её упустить в данный момент, предложил:

– Мы можем, с тобой в другом месте пообщаться? – спросил он, – а то здесь, как-то не совсем удобно душу свою изливать. Мне, кажется, нас здесь все подслушивают?

– Пойдём ко мне в кабинет? – пригласила она его, – у меня там хоть и тесно, но зато уютно.

– Нет, лучше давай в кафе или ресторан сходим? – эти заведения больше располагают к разговорам.

– У меня за стенкой посидим, – сказала она, – лучше, чем в ресторане отдохнём. Днём в общепите тебе, предложат к водке те же сосиски и холодные салаты, чего и у нас вдоволь бывает. Проходи? – Курить я тебе как дорогому гостю разрешу в кабинете!

Она намеренно говорила громко, желая, чтобы их разговор услышали другие продавцы. Но они, как назло, занимались своими делами и делали вид, что не обращают на неё никакого внимания. Тогда Луиза не выдержала и сообщила им:

– Девчонки, а ведь это мой друг детства, а он вчера был и постеснялся признаться. А я его не узнала.

– Надо же, какая долгожданная и приятная встреча у вас произошла, – сказала продавец из кондитерского отдела, и протянула ей на тарелке два пирожных.

– А второй мужчина, кто с тобой вчера был? – спросила она у Сергея, не отрывая своих глаз от него.

– Тот, кто со мной и раньше всегда был вместе, – Колька Голубев.

– Его я тоже начинаю вспоминать, – сказала Луиза, – он, что тоже живёт не в нашем городе?

– Работает он в Нижнем Новгороде, а живёт здесь, но подобные заведения он не любит навещать. Он больше к лесу привязан и птичьему рынку. Поэтому вы с ним и не встречались раньше.

Луиза взяла его за руку и почти силком затащила к себе в тесный кабинет с одним небольшим окном, скованным арматурной решёткой. В кабинете кроме письменного стола с телефоном в стиле ретро, двух стульев, вентилятора и сейфа, – ничего больше не было. Зато на стене висела красивая репродукция с райскими кущами. Она включила стоящий на полу вентилятор и усадила Сергея на стул. Убрав ненужные бумаги со стола, Луиза влажной губкой вытерла его и крикнула барменше, чтобы та принесла поднос.