Иван Царицын - Близкое-далёкое

– Мы же купили тебе специально сандалии, – облик Инны Александровны в один миг поменялся, будто кожа её стала тусклее, а воздух вокруг женщины почернел. Она схватила с пола сандалии и потрясла ими перед лицом бабушки. Бабушка смотрела вокруг божьими глазами.

– Как так можно.

– Чего орёт, – бабушка отвернулась и прошаркала к дивану.

– Ну чего ты села. Господи, я так больше не могу. Сними куртку, мама, пожалуйста.

Лёша пошёл в свою комнату переодеться – поскорее бы уйти и оставить их со своими сандалиями. Разбирайтесь, мол, сами.

– Здрасте, – в квартире неожиданно оказался Потапыч. Лёша забыл запереть дверь, и теперь Потапыч стоял в прихожей и довольно улыбался. Приспичило же ему именно сейчас прийти вовремя!

– У нас тут что, проходной двор? Проходной двор что ли? Я в своём доме или нет?

Острый крик Инны Александровны, который Лёша ненавидел, ударил ему в уши. Лёша выскочил из комнаты и бросил Потапычу:

– Жди на улице.

– У меня есть дом, в конце концов? – Щёки её дрожали от гнева. – Скажи ему, чтоб он ушёл.

– Ба, мы гулять с Серёжей.

– Сейчас я вам что-нибудь найду, – бабушка засуетилась, из блюдца достала конфеты и силой вложила в Лёшину руку. Лёша, наверно, никогда не привыкнет к той силе, что таилась в старческих тонких руках.

– Сходите, погуляйте, сходите.

Лёша спускался по подъездной лестнице, а в спину ему сквозь хилые стены «хрущёвки» летели крики: «У меня дом свой есть? Может, мне на улицу пойти жить?» Рядом с пофигистом Потапычем ему стало легко. Лёша имел свою теорию: люди, когда живут вместе, обмениваются энергиями, и поэтому дома его мучила усталость, негативная энергия матери передавалась ему, а бабушкиных добрых чар недоставало, чтобы негатив развеять. Лёша даже нашёл подтверждение: однажды с Потапычем он жил несколько дней на квартире Жени, одной из «штанов», втроём они не бухали и не дули, но домой Лёша вернулся отдохнувшим. Тогда он ещё больше убедился в истинности своей теории.

– Что делал сегодня?

– Погулял с Мариной, потом посмотрел фильм и пошёл к тебе. Ничего особенного, всё как всегда.

– Вы вообще с Валей забили на всякие тусы. Чувак, вечером сходить в гараж дунуть, это не туса. Раньше все каждую неделю собирались, шли в клуб, бухали.

– Тебе надо бабу найти, ныть перестанешь.

– Я ною? Да ты вспомни, какие мегабухачи устраивали. Вот тогда было весело, все были какие-то простые, а сейчас ты заметил, что Валя каким-то пафосным стал?

– Пафосным? Не знаю. Да, он, конечно, загоняет в последнее время. Дуть с нами не ходит, может тебя это обижает?

– Я хочу, чтобы как раньше, когда все собирались, никого не надо было уламывать, чтобы не было напрягов.

– Забей, сейчас придём на строечку, выпьешь водочки, и все твои грустные мысли исчезнут, – Потапыч набрал номер на мобильнике. – Ало, мам, я буду часа через три-четыре, можешь мне приготовить к этому времени яйцо и чай. Да, чай.

Увещевания Потапыча присмирили Лёшу, он разнежился и приготовился к хорошему времяпрепровождению. Осталось только заставить не выпендриваться Валю, и будет полный порядок.

Валя ждал возле «Пятачка» – магазина промтоваров и еды. «Пятачок» был их отправной точкой в еженедельном походе на стройку. Эти походы так воодушевляли Лёшу, что однажды вдохновили на сочинение песенки: Магазин «Пятачок», вниз по горке. Мы идём, будем пить мы на стройке .

– Ну что, куда идём? – Валя сложил руки на груди, крепкая закрытая стойка, он принимал вызов.

– На стройку, как обычно, – Лёша для начала атаковал слабенько.

– Мы каждый раз туда ходим, может, попробуем что-нибудь другое? – мягкая попытка контратаки, Лёша начал ощущать преимущество.

– Чел, хватит выпендриваться, каждый раз туда ходим и норм. Все вместе. Не иди против коллектива. Все хотят идти на стройку.

– Сидеть там как какие-то обрыганы и водку пить из стаканчиков?

– Ты сам всегда сидел как обрыган и ничего. Чел, идут все – значит идут все!

– Ну… да. Ладно, погнали, – капитуляция, против большинства Валя не мог пойти.

Он говорил деловым тоном, и такой тон с недавних пор стал раздражать Лёшу. Будто Валя им всем тут одолжение делал. Лёша взглянул на Потапыча, как бы говоря – вот теперь ты убедился? Потапыч не убедился, он вообще нихрена не понял.

– Или, может, мы всё-таки пойдём в какой-нибудь паб? Я знаю отличный паб в центре, там делают самые вкусные бургеры.

Подоспели Настя и Женя, одиннадцатиклассницы, которых прозвали «штаны», потому что они никогда не разлучались. Раздалось радостное их щебетание и возгласы приветствий, и начались обнимания, и никто уже не обращал внимания на Валю с его пабом.

Скинулись на водку, стаканчики, закусочку и запивончик. Заброшенная двухэтажная стройка громоздкой мрачной тенью возвышалась во дворах среди «хрущёвок». Даже старожилы позабыли, какое сооружение тут возводили.

– А если менты? – натянуто спросил Валя.

– Да, вот менты будут по заброшкам ходить, конечно, – откликнулся Потапыч. – Забей, просто отдадим им одну бутылку, у нас всё равно больше нечего взять.

– Ещё на эту бутылку и посадят, – пропищал Валя, но никто его не услышал – компания уже лезла через дыру в заборе.

«Штаны» на каблуках шагали среди кирпичей, кустарников, дыр и ям, покачивались, расставив руки, словно канатоходцы. К стенам невозможно было подойти – пахло мочой, и компания, как и прежде, расположилась на парапете хорошо проветриваемой площадки. Потапыч мигом занял свой трон – обшарпанное кресло, притащенное сюда бомжами. В кресле он сидел, по-царски расставив ноги. Потапыча давно нарекли королём стройки, и свои королевские обязанности он исполнял добросовестно – разливал по стаканчикам водку, отмеряя каждому его долю, и мог кого-то поощрить, а кого-то обделить. Отмерял долю на глаз, но всегда до капельки точно. «Рука набитая», – гордо восклицал Король и был очень собой доволен.

«А как бы Варвара ко всему этому отнеслась?» – подумал Валя. Образ Варвары никак не вязался со стройкой, безнадёжной и быдловатой. Стройка вселяла в Трухова ощущение нечистоты, и он чувствовал – Варвара способна нечистоту вытравить и посеять чистое, здоровое зерно.

Все трое, Лёша, Потапыч и Валя, учились на судовых электромехаников, но Лёша и Потапыч, прежде чем поступить в университет, одиннадцать лет провели в одном классе. Школу они окончили крепкими друзьями. На выпускном оба нажрались и, стоя на карачках на пристани, блевали в море. «Ничто так не скрепляет дружбу, как совместное блевание» – резюмировал Потапыч итоги выпускного.

Валя прицепился к ним уже в универе. В первую неделю учёбы он ходил как заблудившийся, с ужасом и отвращением глядя на одногруппников. Потом стал ходить за Лёшей и Потапычем. Поначалу преследовал их молча – то за одну парту с ними сядет, то окажется рядом в очереди в буфете. Постепенно разговорились, и Лёша втянул Валю в тусу, которую в то время сколачивал. Тогда к ним присоединились и Женя с Настей.