Марина Галевска - Иррациональное убийство

– Ритуль, привет, почему трубку не берешь, заставляешь нервничать?

– Как-то странно, у меня нет пропущенных звонков от тебя.

Первый раз такое.

– Ладно, проехали. Я навестить тебя хотела. Соскучилась.

– Ольчик, я не дома. Я по делам в Москву прилетела, а потом в Кембридж. Когда буду дома – не знаю.

– А чего тебя так мотает? Что за дела? Колись. Убийство?

По Ольгиному голосу Рита почувствовала, что та как овчарка, взявшая след, уже не отстанет от нее, пока не узнает всех подробностей, а на это совсем не было времени, и Рита решила пойти на хитрость.

– Алло, ничего не слышно. Алло, – произнесла она нарочито недовольным голосом и отключилась. Это было нехорошо с ее стороны, но, зная Ольгу, Рита решила, что этот небольшой обман с ее стороны – лучший выход в сложившейся ситуации, и абсолютно не чувствовала угрызений совести.

– Вот сучок! – произнесла Ольга, услышав гудки.

Она раскусила выходку Риты, уж больно хорошо знала подругу, и поняла, что та не захотела, ну или не смогла с ней разговаривать в данную минуту.

– Думала отделаться от меня? Дудки.

Ольга бросила телефон на кровать и опрометью бросилась в гардеробную собирать чемодан.

Стелла ожидала прихода Риты и суетливо поправляла приборы на столе, параллельно отдавая приказания поварихе, по совместительству домработнице и экономке. Линда совмещала у Стеллы все должности, которые можно было выполнять по дому.

Линда была молодой красоткой с выдающимися формами и гордилась тем, что была похожа на Ким Кардашьян. За работу она держалась главным образом из-за Александра и совсем не скрывала этого, мечтая в один из прекрасных дней женить его на себе, ну или по крайней мере, когда он потеряет бдительность, – забеременеть. Зная его характер и характер Стеллы, она была уверена, что они не бросят родившееся чадо на произвол судьбы, да и ей отломится от щедрот, но Александр был осторожен в делах секса, так как наперед просчитал все маневры Линды и был во всеоружии.

Стелла очень спокойно относилась к этой связи, полностью доверяя сыну. Она предпочла бы иметь невестку из простой семьи, главное, чтобы с «интеллигентным образованием», как она любила говорить, и хорошим воспитанием. Этот пункт был обязательным в ее райдере невест единственного сына, и по главному пункту Линда не соответствовала, а значит, не имела шансов, так что могла подкладываться сколь угодно, главное для Стеллы было здоровье сына и его моральное и финансовое благополучие.

Линда уважительно относилась к Стелле и всячески старалась ей угодить, потому что знала: Александр прислушивается к матери, и таким образом пыталась расположить ее к себе, не теряя надежды породниться, а уж там она покажет себя. Несмотря ни на что, она уважала Стеллу и даже местами старалась ей подражать, что вызывало лишь снисходительную усмешку у внимательной и умной хозяйки, хотя ей было глубоко наплевать.

Держать большой штат прислуги Стелла не могла себе позволить. У нее еще был шофер и по совместительству садовник, сантехник и т. д. Мужчина был достаточно преклонного возраста, приехавший из некогда дружественного государства на заработки. Стелла ему сочувствовала и не особо загружала работой, уважала возраст и искренне сожалела, что в старости у человека была нужда отравиться за тридевять земель, чтобы заработать копейку и помогать семье выживать.

Аким, так звали помощника, был за это благодарен и старался не подводить хозяйку. Спиртным не увлекался, только по праздникам, и был трудолюбив. Небольшого роста, жилистый, всегда опрятно одетый. Был у него один недостаток – он очень любил поболтать. Сказывался южный темперамент. Стелла закрывала на это глаза. С другой стороны, эта словоохотливость иногда была ей на руку, когда хотелось скоротать время за пустой болтовней, а подружек рядом не оказывалось. Когда Стелла пыталась поговорить с Акимом по душам, он жутко комплексовал, хоть и работал уже лет 6, а все равно запинался, пытался подбирать слова, чтобы не выглядеть глупо. Стеллу это забавляло, ей порой казалось, а не влюблен ли он в нее, но тотчас она гнала эти мысли прочь.

Как только Рита с Георгием вошли в дом, Стелла вышла им навстречу.

– Какие вы молодцы, что пришли вдвоем. Стойте. Дайте вас разглядеть. Слушайте, да вы шикарно смотритесь вместе.

Рита могла ожидать всего чего угодно, но только не такого откровения. Она слегка улыбнулась, не найдя что сказать. Стелла между тем продолжила:

– Да не смущайтесь. Я привыкла говорить правду.

– Да мы и не смущаемся вовсе, правда, Георгий? – Парировала Рита и демонстративно взяла Георгия под руку.

– Конечно, нет. С чего это? Мы даже подумываем, а не познакомиться ли нам поближе.

– Ну все, хватит болтать, и к столу. Точнее, мы будем сегодня болтать много, я надеюсь, но сначала я вас угощу отменным борщом с пампушками и еще всякими вкусностями.

Рита физически ощутила, как лишние килограммы, расталкивая друг друга, откладываются у нее на боках. После сорокалетнего рубежа бороться с лишними килограммами становилось все труднее, хотя в молодости она страдала скорее недостатком веса, нежели его избытком. Поскольку занятия в спортзале ее совершенно не увлекали, единственным способом не разжиреть к моменту климакса было одно: заклеить рот и не жрать, но про еду она вспоминала главным образом именно во второй половине дня и не знала, как поменять эту вредную привычку, а с ней еще одну – есть семечки у телевизора. Семечки у телевизора – это было святое, поэтому Рита старалась пробегать полки в супермаркетах, на которых они располагались. Если по какой-то причине она останавливалась, то незамедлительно пара пачек тут же оказывалась в корзине.

Подростком Рита напоминала гадкого утенка с длинными худыми ногами не очень правильной формы, отчего комплексовала жутко и всякий раз была неимоверно счастлива, когда на смену мини приходили макси, и можно было спрятать тощие коленки. Родители постоянно старались ее накормить, но это было бесполезно. Рита всячески сопротивлялась каждому приему пищи, отчего жутко бесила свою мать. Она запомнила случай, когда, обливаясь слезами, сидела за тарелкой остывшего борща, выковыривая кусочки плавающего лука, а подруги под окном надрывно звали ее гулять, но было сказано, что пока она не съест, никуда не пойдет. Закончилось тем, что Рита выстрадала у тарелки еще несколько минут и была отпущена на улицу, а злосчастный борщ отправился в унитаз. Зато бабушка, будучи врачом, достаточно известным в Санкт-Петербурге, тогда еще Ленинграде, всякий раз не переставала твердить: «были бы кости, а мясо нарастет». Эти слова Рита запомнила на всю жизнь, и впоследствии никогда не заставляла насильно есть свою дочь, которая была ей за это чрезвычайно благодарна.