Джессика Фальковски - Кровавая клятва. Книга вторая

Я говорил сейчас примерно то же самое, что передала мне в своём прощальном письме Дженнифер, перед тем как исчезнуть из моей жизни. Она советовала мне присмотреться к Джанет и быть счастливым. К сожалению, её план на мне не сработал, без неё я не смог обрести это самое счастье. Оно оказалось невозможным для меня. Надеюсь Джанет повезёт больше, и она действительно сумеет разглядеть в его лице того единственного, кем не смог стать для неё я.

– Влад, я не держу на тебя зла, так как всё понимаю. Сердцу не прикажешь, и ты не виноват в этом. Мы страдали одинаково, и причина у нас была одна: мы любили человека, который казался нам недосягаемым. Поэтому злиться на тебя было бы нелогичным. Ты и сам себя немало наказал, теперь мы квиты. Главное обещай мне найти своё счастье и больше никогда не терять. Чтобы не пришлось снова разбивать кому-то сердце, и жить в терзаниях.

– Я пообещаю, только если ты сделаешь то же самое ради меня.

– Обещаю, – произнесла она, еле дыша.

– И я обещаю тебе быть счастливым с той, кому принадлежит моё сердце.

Ну вот, я сказал это. Только легче мне не стало, хотя мы и рассчитывали. Я уверен, она чувствовала сейчас то же самое.

Всё вышло немного иначе, чем я думал в начале. На фоне счастливого известия Виктории, обида, которую я нанёс Джанет, теперь затмевала всё хорошее. Я, по сути, только что предал её в очередной раз. И если раньше она ещё могла во что-то верить, то теперь это предательство было окончательным. Видимо моя любовь к Дженнифер и правда имела разрушительное воздействие не только на наши жизни, но и на меня. Теперь она точно заглушила голос моей совести, который ещё недавно продолжал упорно противиться мне.

*****

В небе витали ароматы примулы и ночной фиалки. Воздух в это время года больше напоминал сладко – приторные духи, которые выплеснулись из опрокинутого небрежной рукой флакончика. Голова кружилась от этого нежного запаха, и внутри всё будто бы сжималось сильной, но в то же время мягкой рукой. Какая-то нега разливалась по всему телу, и вокруг не существовало больше ничего кроме этой навалившейся внезапно истомы.

Небо напоминало чёрный, расшитый золотыми звёздочками – искорками плащ чародейки Ночи.

Из леса прохладный летний ветерок приносил аромат еловой хвои, а руки гладили мягкий как бархатный ковёр мох.

И вся эта ночь смешалась в какую-то трогательно – грустную главу из любимого раздела книги под названием «Жизнь». Ведь всё это когда-то уже происходило со мной: так же вдыхала я аромат примулы, так же ярко освещала луна узенькие лесные тропинки. И так же, навсегда, останутся в моей памяти эти незабываемые, наполненные магией и волшебством июньские ночи.

Теперь сидя здесь, на нашей с Валери опушке, я вспомнила всё. Эта ночь уже была однажды в моей жизни, и вот теперь всё повторяется. В последний раз я была здесь с Владом, но потом всё резко изменилось, и это место снова стало только моим. Сестра приезжала теперь крайне редко, и у меня больше не было возможности разделить свой маленький мирок с ней. Просто на это не хватало времени. Она уезжала так же внезапно, как и появлялась в городе, и этих часов проведённых с ней мне всегда было мало. Мы говорили и не могли наговориться, будто бы не видели друг друга сотню лет. В этот раз она задерживалась в Лондоне. Насколько я могла знать, у неё случились проблемы с учёбой, и ей дали шанс на переэкзаменовку, поэтому всю половину летнего месяца она проведёт там. Я тоже всерьёз начала задумываться о том, чтобы уехать к ней. Возможно, мне удастся найти там неплохую работу и зацепиться в городе, тогда я смогу видеться с сестрой чуть ли не каждый день. Здесь меня всё равно больше ничего не держало кроме родителей конечно, но, думаю, и они смогут понять меня. Теперь всё здесь будет напоминать мне о Владе, и я так никогда и не отойду от нашего с ним разрыва. В Чарльстоне у меня была всего лишь выездная работа на несколько раз в неделю. Так как я была реставратором картин, то некоторые экспонаты мне разрешали забирать на дом и работать с ними там. Ну а были и такие, что просто не подлежали никакой транспортировке, поэтому почти каждый день мне приходилось ездить в город. Если честно, я была только рада этому, так как в процессе работы я отвлекалась и на некоторое время забывала о том, что ждёт меня по возвращению. А чаще всего меня там ждал пустой дом, по которому я бродила в полном одиночестве, дожидаясь возвращения Влада. Когда заказов было много, я с радостью хваталась за них, усердно налегая на работу. В другое же время моим уделом был диван в гостиной и телевизор, который хоть как-то скрадывал моё внутренне опустошение, заполняя его массой ненужных фактов.

Это только так, кажется, что мы готовы к несчастьям. К ним нельзя быть готовым никогда. О них можно думать, знать, предостерегаться и стараться защитить своих близких, но готовым быть невозможно.

Просто однажды наступает такой момент, когда уже не хочется знать ни вопроса, ни ответа на него. Ты затягиваешь потуже в узел свой страх над той пропастью, что разверзлась перед тобой, и судорожно пытаешься двигаться дальше. Так теперь делала и я.

Помню, как я решила проследить за Владом в одну из предпоследних ночей перед тем разговором, что состоялся у нас недавно, который собственно и поставил жирную точку на нашем будущем.

Отворив дверь, он вошёл в здание, некогда бывшее музеем, и, оглянувшись по сторонам, закрыл её за собой. Я притаилась за высоким, густым кустом сирени, и была рада, что осталась незамеченной им.

В окне второго этажа зажегся яркий свет, и я увидела Влада, плотно задёргивающего штору.

«Что он здесь делает?» – пронеслось у меня в голове.

Всё это время, прячась за кустами и деревьями сада, я видела его тень, нервно ходящую по комнате, заложив руки за голову.

Осознание происходящего пришло ко мне немного позже, когда я в очередной раз вспомнила о его подружке, и о том, что она жила где-то поблизости. Сомнений не оставалось: это был её дом. Дом Дженнифер. И Влад, оказывается, бывает здесь, даже в её отсутствие. Жаль я не знаю, как часто, и давно это происходит. Теперь многие недостающие фрагменты пазла стали на место, и я получила полную картинку.

Если раньше я могла терзаться сомнениями и меня полностью не убедили её письма и украшение в его письменном столе, который он закрывал на ключ от меня, то этот факт был исчерпывающим. Он никогда не переставал любить её. Даже когда был со мной. Каждую минуту он думал о ней, а чего хуже, даже видел во мне её. И теперь я готова его отпустить к ней. Навсегда. Так будет справедливо для нас обоих.

*****

Виктория сидела в парке рядом с Маркусом и обсуждала их первый концерт в новом составе.