Елена Чумакова - Острые углы треугольника

Недавние проталины зазеленели молодой травкой, сопки покрылись сиреневым ковром цветущего багульника, тайга словно укуталась светло-зеленой вуалью, на фоне которой выступали тревожно-темные столетние кедры и ели. В ярко-синем небе плыли, как последние льдинки, облачка. День был чудесный, совсем теплый.

Анюта гуляла по единственной улице городка с коляской, поглядывая на Иришку, играющую с подружками. Девочки постарше расстелили на травке одеяло, рассадили кукол, разложили кукольную посуду. Малышку они милостиво приняли в игру из-за нарядной куклы, и Иришка была счастлива. На едва просохшем футбольном поле мальчишки гоняли мяч, девочки старательно чертили «классики» на асфальте, прыгали через скакалки. Анюте приходилось лавировать между ними.

У подъездов на лавочках не было свободного места. Аню не интересовали гарнизонные сплетни, горячо обсуждаемые полковые «подковерные» игры. Она как бы существовала в собственном мире, в котором была ее семья, книги, вышивка, поэтому приятельниц в городке у нее было немного, а подруга всего одна. Анна даже не подозревала, что гарнизонные кумушки с особым интересом присматриваются к ней. Ее привлекательность, которую она не вполне осознавала, красивый муж, красивые нарядные дети, личная машина (да еще не абы какая!) будили зависть. А в последнее время появилось так много поводов для разговоров и даже возможность «пожалеть бедняжку»!

Проходя мимо скамейки, Анюта заметила устремленные на нее взгляды и услышала обрывок разговора:

– Да сколько раз ее в его машине видели, в открытую раскатывают. Все знают, кроме жены.

– А может и она знает, только виду не подает, удержать надеется.

Машины в городке были не только в их семье, не было оснований принимать этот разговор на свой счет, но сразу вспомнилась найденная заколка и смутные подозрения сменились вполне реальным осознанием, что говорят именно о них. Стало трудно дышать, в ушах зазвенело, голова закружилось. Анна вцепилась в коляску, чтобы не упасть, на внезапно ослабевших ногах завернула за угол, прислонилась к стене.

Муж пришел в двенадцатом часу ночи, когда дети давно спали. Анна сидела на кухне, готовилась к разговору и боялась его.

– Где ты был? Почему ты стал приходить так поздно?

Михаил сначала устало отмахнулся:

– Много будешь знать, скоро состаришься.

Но, увидев лицо жены, сменил тон:

– В части был, где же еще? У меня взводного в другую роту перевели, а нового пока не прислали, работаю «за себя и за того парня». Ты же знаешь, я говорил тебе.

– А заколку ты владелице отвез?… Хотела бы я посмотреть на ту, которую ты катаешь, пока я с нашими детьми кручусь, между плитой, стиральной машинкой и гладильной доской. Дети скоро забудут, как ты выглядишь!

– Какая заколка, какая владелица?! Что за бред? Что случилось, пока я на службе был?

Удивление мужа выглядело так натурально, что Анюта не выдержала нервного напряжения и расплакалась, уткнувшись в его плечо. Она все рассказала ему, и о слышанном разговоре, и о своих подозрениях, жалуясь Мише на него же.

– Девочка моя, ну чего ты себе напридумывала? Чего ты слушаешь этих сплетниц? Они от скуки языки чешут, а ты переживаешь. Я люблю только тебя и наших детей, мне никто больше не нужен. Ну, кому ты больше веришь, родному мужу или этим дурам? И вообще, мало ли о ком они говорили? Почему ты решила, что это о нас? Я понимаю, ты устаешь, жизнь у тебя слишком однообразная. Ничего, потерпи немного. Пришлют нового взводного, я буду больше времени проводить с вами. Летом по выходным будем ездить на Байкал.

Михаил говорил так убедительно, что сам поверил своим словам. Ведь он совсем не хотел причинять боль Анюте, она была частью его жизни, привычной и необходимой. Но новое чувство так захватило его, что он забыл о жене, не думал, каково ей. А сейчас, при виде Анютиных слез, ему стало искренне жаль ее.

Выплакавшись, Аня успокоилась. На следующий день ей самой было странно, что она так близко к сердцу приняла услышанный обрывок разговора. Мало ли о ком говорили? На целый месяц Миша стал прежним, целовал, придя домой, ласково подтрунивал над ней, играл с детьми. Они даже действительно съездили в выходной на Байкал!

День выдался по-летнему жаркий. Никитка ползал по расстеленному пледу, тараща глазенки на яркий мир вокруг, Иринка бегала по берегу, собирая букет из первых цветочков, и просилась в воду. Аня разулась, опустила ногу в набежавшую волну и тут же с визгом ее отдернула – вода была обжигающе ледяной. Миша посмеивался, любовался своею семьей, но на обратном пути был молчалив.

– Что с тобой? О чем ты думаешь?

– Да так, ни о чем. Просто устал немного.

Позже Аня часто вспоминала этот день, последний счастливый день их семьи. Вскоре жизнь вернулась в прежнее русло. Опять муж задерживался допоздна, опять забывал поцеловать ее, уходя на службу. Опять засыпал после ужина, повернувшись к ней спиной. Снова в душе Ани поселились тревога и сомнения, постепенно переросшие в уверенность, что у мужа есть другая жизнь, в которой нет ей места. Она упорно гнала эти мысли и не пыталась больше выяснять отношения.

Первые дни, когда Михаил вдруг исчез, Яна недоумевала. Гадала, в чем причина: заболел, неприятности по службе, командировка? Дни шли, недоумение сменилось досадой, досада растерянностью. Неужели он ее бросил? Ее?! Этого просто не может быть! От обиды она начала флиртовать с новым поклонником, но быстро поняла, что с ним ей скучно. А кончилась эта попытка вообще ужасно. В магазин пришла его девушка и устроила шумный скандал прямо при посетителях. С Яной и раньше случались подобные неприятности, она научилась «держать удар», отвечая холодным безразличием. Но в этот раз нервы не выдержали, она убежала в подсобку и там разрыдалась.

Яна страдала, впервые в жизни она почувствовала, каково это – быть брошенной. У нее пропал аппетит, ночами она лежала без сна, глядя в потолок, наблюдая за игрой теней ветвей липы, растущей под окном. Исчезла всегдашняя уверенность в себе, легко подступали слезы. До нее дошло, что такое влюбиться в чужого мужа. Как-то утром, взглянув на себя в зеркало, девушка ужаснулась: темные круги под глазами, растерянный взгляд. Первая морщинка над переносицей придавала лицу жалобное выражение. Яна поняла, так дальше продолжаться не может, надо взять себя в руки, привести в порядок и действовать!

В ближайший выходной она отправилась в военный городок. Через КПП пройти без пропуска было невозможно, но это не стало препятствием, все девчонки в округе знали, как попасть на танцы в гарнизонный дом офицеров. Сойдя с автобуса, Яна пошла вдоль забора вокруг городка. С противоположной от КПП стороны была канава, по которой в сухую погоду легко можно было пролезть под забором. В военторге работала продавщицей бывшая одноклассница Яны, Галка. Именно этим путем попав на танцы пару лет назад, она встретила там свою судьбу, и теперь жила с мужем прапорщиком в городке. К ней и направилась Яна. Галка встретила ее приветливо, а узнав о цели визита, пригласила домой «на чай». Выпив пару рюмок «для храбрости», Яна кое-что рассказала приятельнице, так сказать, «отредактированную и сокращенную версию». У Галки от любопытства и предвкушения сенсации местного масштаба горели глаза.