Виктор Кукушкин - Небесная Канцелярия

На следующее утро прапорщик Майстренко стоял посреди казармы и наливал солдатам самогон. У окна с биноклем расположился солдат на шухере. Другой солдат «отбивал» деревянными досочками кровать Каркушина, наводил на ней стрелки.

– Пока там смотрят кино, мы с вами договоримся и всё решим, – бормотал прапорщик. – «Комсомол» в одних сапогах, то есть одни сапоги без «комсомола», в общем, «комсомол» исчез вместе с сапогами.

– Сапоги мои, – сообщил один из солдат.

– Значит, и сапоги ещё с собой чужие прихватил. В общем, вы ничего не видели, ничего не слышали. Я ему ничего в пищу не сыпал. Надо же, как бром в больших дозах действует!.. А сапоги я тебе новые выдам. Яловые!

– Ну, если яловые…

Солдаты как один поддакивали и подставляли стаканы. И чем чаще поддакивали, тем чаще подставляли стаканы.

– Может, обойдется? – вздохнул, наконец, прапорщик и перекрестился, в глазах его засветилась надежда. – Вот и закусочка с огорода, без… этого самого… химикатов. Не стесняйтесь. Точно говорю, никакой химии. Когда ещё так придется…

– Родственники шум поднимут. Тогда что? – сочувствовали подкупленные едой солдаты.

– Родственники? Да вы берите, берите. Кушайте. Для дезинфекции.

– Не признаваться же, что пропал?

– Он не пропал. Он убёг. Может, ещё объявится… где-нибудь…

– В таком виде? То есть… Ууу…

– Да, товарищ прапорщик, если узнают, светит вам… по последнее число…

Прапорщик побледнел и снова потерял дар речи.

– А, может, лучше признаться, что пропал без вести смертью храбрых? а там хоть трава не расти.

– Комсомольская конференция отменяется!

– Ура!

– Ура!!! – разнеслось по всему залу.

На экране Чапаев-Бабочкин с войском шёл в атаку. Мелькнули две спаренные точки в правом верхнем углу экрана, мелькнули ещё раз, словно кто-то пытался пробиться из другого времени или мира, и экран погас. Киномеханик бросился заряжать следующую часть.

Киноустановка стояла посреди зала солдатской столовой и была одна. Потому после окончания каждой части повисала пауза, будто затишье перед очередной атакой.

В углу солдаты чистили картошку.

– Атака опять на том же месте захлебнулась.

– Который раз уже смотрим?

– Раз восемь или девять.

– Эх, нам бы сюда Анку.

– Мы что его упустили? – осторожно поинтересовался ассистент. – Его что, там не было?.. Может, стоит связаться с Канцелярией, попросить поддержки?

– Ты что?! – вспыхнул советник. – Сами справимся. И чего я испугался этого болвана?.. Ты даже не предупредил о его появлении! Ассистент называется.

– Вы же сказали – ждать?

– А сапоги тогда тут причем?.. «Подкрепление»… Где тут что нажимается? Необходимо стереть всё, что связано здесь с присутствием Каркушина. Чтобы духу его здесь не было!

– Кого не было? Комсомола? – переспросил ассистент.

– Что?

– Его тут ещё называют «комсомол».

– Ну, и «комсомол» стереть, на всякий случай.

– Вот эта программа. Её надо активировать.

– Так действуй!..

В воздухе раздался мощный взрыв. Заискрили провода. В импровизированном кинозале с треском затормозила плёнка, замедляя движения своих героев. Остановившись, плёнка на экране стала плавиться, образовывая рваную коричневую дыру. Через дыру пробился яркий свет. Кажется, пробилось еще что-то: не то репортаж с места съёмок фильма «Чапаев», не то Ленин на броневике, не то голос Ельцина с танка.

Часовой на КПП испуганно присел. Так и просидел, застывши, пока рядом не спикировал сапог. Вслед за первым сапогом шлёпнулся второй. По проводам между столбов пробежала искра, всё стихло.

Не успел часовой опомниться, сапоги уже прятал в авоську маленький толстенький старичок, бывший начальник политотдела. Встретившись взглядом с солдатиком, старичок как бы извиняясь, пробормотал:

– Доживете до моих годков, узнаете, как чажело жить на одну пенсию. На-ка, внучек, скушай лучше конфетку, – и бывший полковник протянул часовому конфетку-леденец.

Прапорщик Майстренко замер посреди казармы, рядом с солдатами, держащими в руках стаканы с самогоном. Те тоже оцепенели, лишь вращали глазами. Глаза прапорщика принимали всё более осмысленный вид и одновременно лезли из орбит. Сознание оценивало обстановку и, наконец, заработало на полную катушку.

– О… Е-мое!!! – прорычал, наконец, прапорщик и затих, обнаружив в своей руке такой же стакан с самогоном.

И тут где-то в облаках раздался смех ассистента.

1

Наше сознание выборочно. Очень выборочно. До идиотизма. Более всего оно запоминает то, что им же и рождено. Или присвоено. Или пережито.

Вечерело. К общежитию, расположенном рядом с Лысой горой, пробирался Каркушин. В одежде от призывников. По пути Кирилл нарвал букет васильков. Он любит эти цветы.

Кирилл не был способен оценивать последствия своих поступков, тем более, не был способен с помощью их добиваться для себя выгоды. Он просто всегда шёл к намеченной цели, шёл, когда уже не мог не идти. Сейчас цель – его будущая жена… в прошлом, во времени, куда он попал. Необычная и неожиданная ситуация. Кирилл догадывался о преимуществах ситуации и был готов прожить эту часть жизни ещё раз и по полной.

Перед входом в общежитие несколько ведьмочек в сопровождении студентов-иностранцев. С вахтершей шёл ожесточенный спор.

– Председатель студкома явился! – обрадовались появлению Каркушина иностранцы. – Мы думали, ты на каникулах. Видели, с чемоданом домой поехал, к родителям.

– Нет… просто… проводил экспертизу в армии, – пошутил Кирилл.

Студенты-иностранцы, кажется, приняли шутку всерьез.

– Она говорит, только председатель студкома имеет право дать разрешение на проживание наших родственников ночью, – указав на вахтершу, сообщил один из иностранцев. – Кирилл подпиши.

– Ну, тут она преувеличивает, чтобы не пускать, раз меня нет, – улыбнулся Кирилл. – Давайте заявления! Подпишу.

– Как говорят русские, шакалов бояться – в степь не ходить! – обрадовался студент из Монголии и первым протянул заявление.

– Кирилл, вы что? – ужаснулась вахтерша. – Знаете, что вам потом в ректорате будет?

– Ничего не будет. Скольким людям из-за таких вот дурацких подписей поломали судьбы?..

– Кирилл, что с вами?.. – глотала воздух вахтерша. – Вы должны были уехать на каникулы.

– Пусть живут!.. Перестройка!.. Ведь перестройка же?! – уточнил у вахтёрши Кирилл.

– Да, – растерянно согласилась та.

– Ну вот, – обрадовался Кирилл. – А из-за тебя мне все-таки влетит, – добавил он в сторону студента из Чили. – Даю разрешение на ночь, а она проживет у тебя целый месяц!