Геннадий Полтев - Время боится зрящих. Часть 1. Нисхождение духа

Если говорить о последовательности событий – это ещё одна особенность сновидений, которая не сразу замечается, но по мере накопления опыта проявляется и озадачивает. Суть в том, что некоторые эпизоды как бы выпадают из сновидения, сохраняя в целом его контекст. То есть отсутствует неумолимая последовательность событий, свойственная нашему миру, и при этом никаких неудобств не возникает. Например, я вижу некий объект, он меня заинтересовал. В следующее мгновение уже нахожусь рядом, рассматриваю его, но как очутился здесь, не знаю, да и не интересуюсь. То есть, по существу, сновидения – это отдельные фрагменты, составляющие в целом законченную, смысловую картину.

Несколько слов стоит сказать о времени. Его в сновидениях нет, или, по крайней мере, там отсутствует субъективное и угнетающее чувство неотвратимости, свойственное нашему миру. Проведенные в сновидениях «минуты» или «часы» абсолютно не соответствуют временному интервалу, прошедшему в нашем мире.

Также я обратил внимание и на полное отсутствие теней. Часто небо сияло так ярко, что тени по законам оптики просто должны быть, но они отсутствовали, не влияя при этом на естественность наблюдаемых картин. Отчетливость деталей строилась не по признаку контрастности между светом и тенью – действовали другие законы восприятия. Гораздо позже, когда я заострил своё внимание на этом факте, мои сновидения стали чудесным образом преображаться. Шокирующие тени появились в изобилии, окончательно сбивая меня с толку. В числе них были и тени моего «тела сновидения», но рассказ об этом впереди.

Сновидения, в которых я испытывал вторжение неорганических сущностей, в принципе мало отличались от сновидений, протекавших в спокойном режиме, если, разумеется, не учитывать того необычного болезненно-неприятного выталкивающего чувства, имеющего разную степень интенсивности от сновидения к сновидению. Но им всегда сопутствовало одно удручающее свойство, наводившее на меня тоску. Как правило, сновидения, в которых присутствовали лазутчики, не имели необозримых ландшафтов, и все мои приключения всегда совершались в пределах городского или сельского пейзажа, а часто восприятие окружающей обстановки сужалось до размеров парковых аллей, комнат и коридоров.

Я довольно подробно описываю некоторые особенности своих сновидений с одной целью – показать, каким образом в дальнейшем они стали видоизменяться и к каким интригующим результатам я подошел. Должен честно признаться и в отношении себя – в своём подходе к искусству сновидения я уподобился древним магам, отпуская свою точку сборки и полностью отдаваясь воле таинственной силы, определявшей за меня направление и глубину перемещения. Отчасти я объяснил причину, почему не следовал неукоснительно указаниям дона Хуана, но была еще одна. Сновидения были настолько притягательны, что просто невозможно было отказать себе в удовольствии исследовать эти призрачные миры. Ведь даже такое не совсем серьёзное отношение к делу всё равно ведёт к прогрессу, пусть, и не так скоро. Хотя возможно это ошибочное мнение, приводящее к неоправданной трате времени.

В результате постоянного осмысления учения дона Хуана, с учетом своего скромного опыта, я уяснил для себя один важный момент. Учение является настолько сложным и опасным в своём практическом воплощении, что я либо должен отказаться и этим избежать фатальных последствий, либо продолжить постижение сути учения, надеясь только на себя и свою личную силу. Я оказался у камня судьбы на развилке дорог, объяснение магов сделало свое дело – нанесло смертельный удар моим догмам и, в сущности, предопределило выбор. Жить, будучи озабоченным вечными бытовыми проблемами, часто до смешного надуманными, расцвечивать эту жизнь глупыми радостями, философствовать о бытие и времени, о добре и зле, почитывать умные книги и вступать в пустые бесконечные разговоры «о том, да о сём»… Нет, с меня хватит! А с другой стороны, знания толтеков, невероятные по своему значению и масштабу, открывали невиданные горизонты познания мира – такого знакомого и вдруг, как по мановению волшебной палочки, превратившегося в сплошную загадку. Познавать иным способом – это возможность, которой Творец наделил каждого человека. Несгибаемое намерение и сила личности – вот заветный ключ, ведущий к таинственной двери в неизвестное. Неужели я не смогу этим воспользоваться? Но каким может быть путь Воина для человека, не разобравшегося в большинстве вопросов, которые непременно встают на этом пути. И я решил продолжать свою практику, одновременно изучая книги Кастанеды и эзотерические книги Востока и Запада, и самое главное – по крупицам накапливая свой собственный опыт. К этому времени я окончательно и бесповоротно принял описание мира древними шаманами Мексики, как единственное учение, приближающее к Истине. Учение, которое не внедрено в наше сознание с неясной для нас целью мифическими сущностями, а выстрадано на протяжении многих тысяч лет самим человеком – и в этом его неоспоримая ценность.

В то время как обучение искусству сновидения набирало обороты, мои усилия в дневное время были значительно раззадорены, и небывалым интересом к книгам Кастанеды, и, главное, собственным новым впечатляющим опытом. Возникла и настойчиво требовала своей реализации потребность в расширении своей практики. И я стал искать такую возможность. Но прежде чем рассказать о своих дальнейших шагах, следует сделать небольшое отступление и сообщить об одном факте, с которым так или иначе были связаны дальнейшие события моей жизни.

В 1994 году я переехал жить в собственный дом, построенный в двух километрах от города, на западной окраине села, исторически существовавшего рядом с городом. Дом находился в трёхстах метрах от озера, расположенного как раз посередине между городом и селом, на склоне ниспадающего к озеру пологого спуска. С новой точки обозрения – из окон мансарды моего нового дома – хорошо просматривалось озеро и город, раскинувшийся вдоль всего южного берега. Летом этого же года долгожданные «Сказки о силе», «Второе кольцо силы» окончательно убедили меня в ложности моего прежнего знания о мире, и я навсегда распрощался со своими наивно-материалистическими убеждениями.

Я хотел бы напомнить, что приступил к занятиям цигун в мае 1992 г. Брошюры журнала «Цигун и спорт» приходили с большим опозданием, и в течение всего того срока, пока я дожидался полного годового комплекта, я разбирался с расположением меридианов, коллатералей и энергетических точек на моём теле. Имея, наконец, уже достаточно большой выбор цигун-упражнений, я остановился на «перемещении пилюли», приведённом в первом номере журнала и сразу же стал его разучивать. А месяца через три начал практиковать и «сновидения».