Дмитрий Софронов - Перекись юности

На крышу забравшись,

Стою у края, я вижу город – он на ладони,

Ещё один шаг – и больше боли, я не сыщу на этом свете!

Но так ли хотелось закончить? И так ли хотелось закончить!?

Да нет, конечно, пошло всё нахуй!

Бутылочка брюта в кармане тёплом,

Мне греет горло,

Мне лечит душу,

Пока брожу я, беспечно скитаюсь,

Ловлю снежинки дедовским шарфом!

Совсем опечален я, совсем разочарован снова!

Совсем опечален я, и всем разочарован снова,

Совсем опечален, я совсем разочарован снова!

И совсем опечален, я всем разочарован!

[И никаких сердечных дел! И никаких сердечных дел! И я давно уже не тот… И все давно уже не так.

Никаких сердечных дел, и никаких сердечных дел, и я давно уже не тот; и все давно уже не так…]

Убитый в один день драмой,

Упоен в другой день шуткой,

Разбитый потом прям в усмерть,

Закрытый – я сборник стихов.

Я мальчик-стих под настроение, я мальчик-стих не волнует окружение.

Поскряжена моя обложка,

Ведь все хотели узнать немножко,

О жизни странной, а, может, пряной,

О жизни грязной, а, может, рванной,

О винах, льющихся из бокалов,

Иль о слезах немытых и о шрамах,

Я очень тайный, я очень скрытный,

Я неприметный мальчик-стих.

В мою жизнь стучат – я баррикада!

Я чёрствый ямб, я серенада!

Я жёсткий протест, а может классик,

Радикал или фанатик.

Я мальчик-стих под настроение, я мальчик-стих не волнует окружение.

У людей добро – есть не добор искренности,

У людей тьма – это тьма истовости,

У меня по жизни строка зигзагами,

У людей в их жизни – прямолинейности!

Речитатив:

Все очень грустные и зажатые,

Мне вас понять: везде серые мысли,

Никто не делится прямотой, искренностью, трепетом сердца, счастливыми лицами.

Мир – он разрушен лицемерной толерантностью, сломлен гнусной конфронтацией,

Оду воспеть бы человечности,

Но люди – потёмки, считающие тебя челядью…

В мою жизнь стучат – я баррикада!

Я чёрствый ямб, я серенада!

Я жёсткий протест, а может классик,

Радикал или фанатик.

Я мальчик-стих под настроение, я мальчик-стих не волнует окружение,

Я мальчик-стих ненавижу призрение, я мальчик-стих моя жизнь – это эпопея размышления!

(Я мальчик-стих – большой и праздный! У людей открытых и страстных!)

Багряная осень уже впереди,

И тоска настигает тебя взаперти,

Красный клён шумит под окном,

И листья, шептаясь, спадают с него.

Во влажной подушке ты снова поник,

Ведь ты не знаешь, как дальше прожить,

Глаза водопады – мешки на краях,

Переполняют твои берега…

Влажная осень топит в грязи,

Дожди, как струны, на нервах твоих,

И подоконник твой новый враг,

А ночь твой спутник в глубокий мрак.

Речитатив:

Когда засыпаешь – осторожен будь,

Вся нечесть проснётся – и тебя найдут.

На ушко зашепчет биполярка-маньяк,

Ведь ты сейчас очень, очень слаб.

Будь осторожен – посильнее запрись,

С памяти выкинь страданья свои!

(А свой клинок направь туда!

Но не смей же трогать ты себя!)

Влажная осень топит в грязи,

Дожди, как струны, на нервах твоих,

И подоконник – твой новый враг,

А ночь твой спутник в глубокий мрак.

Пылала осень, сжирала огнём!

Убийца плакал, а сентябрь сгорел,

А ты мой друг в слезах утопал,

Депрессии всадник тебя убивал,

Вопрос: почему никто не спасал?

Пылала осень, пылала осень….

Хандра не врач хандра предатель,

Хандра не лекарь, а тёмный враг,

Готов он душу тебе сожрать,

И до смерти тебя доконать.

Пылала осень, пылала осень….

Тёмная ночь, мерцание звёзд,

Я притаился в глуши.

Я хочу отдохнуть.

Слышу журчание ручьев,

Но небосвод озаряет сигнальная ракета,

И слышу выстрелы из ружьев.

Это снова вызов на бой.

Что будет, если отбросить все наши условности?

Что случится, если будет только голая правда?

Что если рассыпать все осколки наших сердец?

И пойти по ним босыми ногами?

Мы сражаемся в душевных переживаниях,

Душим друг друга за выдуманные правила,

Которые не работают на нас, они регулируют против нас.

Чего же ты ждёшь?

Я покончил с собой!

Я не приму этот бой!

Но я и не бросил тебя.

Я просто ищу место для искупления – пристанище для души.

Чего же ты ждёшь?

Я хочу быть не здесь,

Я хочу отдохнуть.

Я хочу быть полон сил,

Я хочу отдохнуть.

Я не хочу думать, как ты со мной поступишь.

Я хочу отдохнуть.

Да я пытался быть другим,

Но нашёл лишь себя.

Чего же ты ждёшь?

Я никогда не сорвусь,

Чтобы не жить, как в аду.

Я помню нас совсем другими,

Созерцали небу вместе:

Питались лучами солнца,

Заряжались блеском восходящей Луны,

Полными гармонии, процветании, любви.

Но твоему радушию пришёл конец.

И теперь ты сполна осознаёшь, как тихо вокруг, когда ты одна.

Я хочу быть не здесь!

Я хочу отдохнуть!

Я хочу быть полон сил!

Я хочу отдохнуть!

Я ни за что не сорвусь!

Я хочу отдохнуть!

Что будет, если отбросить все наши слова?

Что случится, если будет только новая война?

Что будет, если под маской бойца,

Я буду жить до конца?

Я покончил с собой…

Я не приму новый бой…

Никогда…

Серые трубы, грязный асфальт…

Родные трущобы и ржавый гараж…

Разбитая плитка, сломанный знак…

Разваленный дом – наш старый Кронштадт.

Ужасный прибой с воем чаек!

Гул парохода, зовущего в даль!

Два чемодана, рвущий контраст!

Яркие жизни уносятся в даль!

И мы должны быть далеко,

А мы должны быть вовсе не здесь,

Жизнь ведь одна – не поле в мраке.

Жизнь ведь… – погашен в квартире свет…

И больше здесь не загорится лампа,

Не узнает порт, что такое цвет!

Цвет жизни – цвет счастья!

Цвет жизни и он насыщен!

Яркая краска за горизонтом!

Яркая краска точно не здесь!

Цвет жизни…. Цвет жизни…. Мы колористы…

Смысл жизни в том, чтобы полюбить?

Меня ничего не лечило,

Меня ничего не заботило,

И черствый я, как засохший хлеб,

Искал в душе хоть какой-то просвет.

Надежда плавала где-то,

Утопала в раскатах цунами,

И я не смыслил в этом,

Что смысл жизни – быть любимым кем-то.

Бессердечное эго!

Бессердечное эго!

Бессердечное эго мое!

Оно плутается где-то,

Оно плутается где-то,

Оно мешается мне!

Сердечные дела стоят на месте,

Сердечные дела стоят на месте,

Не смыслил я во всей приблуде этой,

Не смыслил в жизни я в прекрасной этой!

Я знаю, кто я такой,

Смотря себе в глаза, стоя у зеркала.