Анна Мурадова - Земноводное в кармане, или Сумасбродные похождения Лилит Ханум, женщины, любящей приключения и не признающей ограничений, да не станет она образцом для подражания

Разумеется, ее угораздило уродиться в иранскую родню: смуглая, яркая, с огромными выразительными глазами, она совершенно не была похожа на русских предков. Всю жизнь всем своим видом, а также ассирийской фамилией (каковую я упоминать здесь не буду, дабы не возмутились все представители этой почтенной семьи) она напоминала русскому деду о том, что среди родни завелись подозрительные иностранцы. Вдобавок ко всему и имя у нее было для русской семьи необычное.

Об имени надо сказать особо, потому что хоть и говорят, что не имя красит человека, а совсем наоборот, не надо недооценивать силу имен: каждое из них что-то значит и тянется за ним целая история.

В момент рождения нашей героини ее ассирийский дед был в Москве и решил помочь молодой матери, сопроводив в ЗАГС, где надлежало регистрировать младенца. Мать хотела назвать дочку Татьяной в честь героини «Евгения Онегина», ибо она была без ума от русской классической литературы. Но не успела она открыть рот, как дед, слывший даже по кярманским меркам большим чудаком, сказал:

– Девочку будут звать Лилит.

– Может быть, Лилия? – осторожно предложила работница ЗАГСа, немолодая женщина с изможденным лицом в облаке вытравленных перекисью буклей.

– Нет, Лилит! Лилит!! Лилит!!! – трижды воскликнул дед так грозно, что никто не посмел ему возразить. Беда в том, что имя это было громко выкрикнуто три раза подряд, и дед невольно произнес древнее месопотамское заклинание, вызывающее ту самую Лилит, могучего демона ночи. Чернила, которыми служащая ЗАГСа вписывала имя девочки в свидетельство о рождении (тогда, в начале семидесятых, в конторах и на почтах еще писали самыми настоящими чернилами!), вдруг закипели и запузырились. Пергидрольная блондинка охнула и выронила вечное перо. Имя Лилит вспыхнуло огнем.

Малышка распахнула огромные глаза, и все, что есть в ночном небе и на ночной земле – свет звезд, дрожание Млечного пути, крики сов, кваканье лягушек, плеск рыбы в реке, шуршание тростника, ветер, шевелящий виноградные листья, стоны влюбленных, – все это оказалось внутри нее.

Чернила погасли, и работница ЗАГСа решила, что все это ей померещилось. В СССР в чудеса не верили, и сцена, достойная детского фильма для передачи «В гостях у сказки», в реальной жизни, конечно, произойти никак не могла. А вот некачественные чернила вполне могли существовать.

Дед же отнесся к происходящему со всей серьезностью, потому что он не был советским человеком и в сказки очень даже верил. Он понял, что натворил, но никому об этом говорить не стал, смекнув, что его тогда будут считать не просто чудаковатым, а чокнутым и, чего доброго, отвезут в психиатрическую лечебницу, куда ему совершенно не хотелось.

Растерянная молодая мать получила на руки свидетельство о рождении с совершенно непонятным для русского человека именем. «Ну ладно, – вздохнула она. – Будет Лилечка…»

Надо ли говорить, что с самого начала за Лилечкой стали замечать странности? Мало кто мог выносить ее пристальный взгляд, и она приучилась смотреть в глаза украдкой. Ей неинтересны были детские игры и все, что связано с детьми. Она будто сразу родилась взрослой. Ей, как и многим детям, нравились сказки, но вкусы у нее были своеобразные. Ей читали вслух Андерсена, но ни «Снежная королева», ни «Дюймовочка» не увлекали ее. А вот совершенно не детская сказка «Новое платье короля» приводила ее в восторг. Ибо уже тогда ее тянуло смеяться над глупостью и самоуверенностью взрослых и над абсурдностью окружающей жизни. Но еще интереснее было читать научно-популярную литературу, наблюдать за миром и познавать его законы.

Надо ли говорить, что везде эта тихая странная девочка была изгоем? Дети таких не любят, взрослые не знают, что с такими делать. Автор не хочет делать свою повесть печальной, поэтому рассказа о непростом детстве и юности Лилит здесь не будет. Скажем только, что учеба ей давалась легко, она окончила два университета и защитила диссертацию. Она была независимой, в девятнадцать лет уехала из родительского дома на крайний запад Европы, в двадцать один вернулась в Россию и неудачно вышла замуж, родила дочь, развелась, как и многие ее ровесницы, чья юность пришлась на девяностые. Она растила дочь, зарабатывала деньги, ездила по миру и долго искала место, которое могло бы стать ее домом. В Шахине у нее были родственники по отцу, и потому, как только дочери исполнилось восемнадцать, Лилечка, к тому времени уже Лилит Ханум, солидная, хотя и эксцентричная дама, перебралась в благословенную столицу Кярманистана, где купила уютную виллу в ассирийской деревне, о которой мы расскажем в следующих главах. Но перед этим необходимо разъяснить, что за демона случайно призвал ассирийский дед в московском ЗАГСе.

Всем верующим во единого Бога из священных книг известно, что первым человеком был Адам и женой его была Хава, которую европейцы называют Евой. Это истинная правда.

Однако некоторые рассказывают, будто Хава была второй женой Адама. Да не оскорбятся верующие: это всего лишь сказка, а в сказках вечно все шиворот-навыворот. Мне эту неправдивую историю рассказывали вот как.

Когда Творец решил, что Адаму необходима спутница, он сотворил из глины второго человека и вдохнул в этого человека душу. Это была первая на свете женщина, смуглая, черноволосая, сильная и умная. Ее глаза были глубокими, как ночное небо и звали ее Лилит – «ночь». Первое время Адам и Лилит жили душа в душу. Им было о чем поговорить днем, а вечером они смотрели на звезды, купались, засыпали, нежно обняв друг друга. Лилит все было интересно в этом мире, она пыталась проникнуть в суть вещей, она слагала стихи и песни. Первое время это очень нравилось Адаму, но потом его это стало раздражать. Он смотрел на Творца, на то, как все – от мелкой букашки до ангела небесного – восхищаются им и преклоняются перед ним. Захотелось Адаму, чтобы и жена смотрела на него как на божество. Но для Лилит он был другом и возлюбленным, а стало быть – равным. Адам долго думал, как бы сделать так, чтобы жена начала его обожать, а себя считать едва-едва достойной такого прекрасного мужчины, и вот что придумал. Как-то утром Лилит нагнулась над ручьем, чтобы набрать в горсть воды для питья.

– Ой, да у тебя грудь отвисла, и живот стал дряблым! – воскликнул Адам.

Лилит долго вглядывалась в свое отражение, и ей и вправду показалось, что она не так хороша, как прежде. Она загрустила и задумалась. Адам заметил это и каждый день стал говорить ей что-то такое, от чего она начала сомневаться в себе. В конце концов Лилит поняла, что Адам нарочно дразнит ее. Она и так и сяк пыталась ему угодить, но тот только распалялся и каждый раз говорил еще более обидные вещи. А однажды и вовсе заявил: «Ты женщина, ты не должна разевать свой рот, твое дело слушать меня и подчиняться мне!» Сколько ни пыталась объяснить Лилит, что Господь создал ее таким же человеком, как и сам Адам, все было бесполезно. Ко всему прочему по ночам Адам уже не обнимал ее, потому что сам себя убедил, что жена его – ничтожество и уродина.