Арсений Саркисов - Как я пропил лето

– А почему ты просто не мог позвать Асю? – спрашивает мой внутренний голос.

– Потому что так надёжнее.

– Почему надёжнее? – спрашивает он.

– Хуй пойми, как работают мозги деда и бабки. Мало ли они не захотят, чтобы я в свои семнадцать ночевал у девушки…

Прошло определённое количество времени, и мы пошли ко мне. По пути успели увидеть Рулевого, проходящего с тарелкой фрисби в руках. Оказывается, у него теперь новая машина. Если раньше у него был «КАМАЗ», то сегодня УАЗ. Когда мы подошли к дому, нам навстречу подбежала собака.

– Какая милота…

– А мне всегда коты больше нравились. Её, кстати, Матильда зовут, – собачка продолжает лаять. – Ну все, завязывай, гавкать на гостя. Это тебе не Николай II.

Пока парень наглаживает собаку, я прохожу во двор и зову бабулю.

– У нас тут гости, – говорю я.

– Будь тише, бабушке нехорошо, она спит, – выйдя из домика, сказал дед.

– Привет, деда! А я как раз хотел у тебя кое-что спросить. Не против, если с нами съездит мой друг и коллега по общественным работам…

Бляха, а зовут-его то как…

– Егор, – говорит тот, чьего имени я не знаю.

– Да, Егор. Постоянно из головы вылетает…

Дедушка странно посмотрел на нас, будто говоря, что мы два конченых придурка, и сказал:

– Конечно.

Дед уходит за ключами для машины.

– Егор… господи, прозвище «Залупёнок» идёт тебе больше…

Деда возвращается, а я достаю чёрные солнцезащитные очки и сажусь на переднее сиденье. Ехать без музыки будет скучно, поэтому я открываю бардачок и смотрю, какие CD тут есть. Эх, как жаль, что у этой машины нет Bluetooth-проводника; ну ладно, что тут у нас…

Здесь вам и хиты девяностых, и каким-то хером затесавшаяся Алла Пугачёва, и просто сборник песен, и сраный, сука, Дэвид Боуи, царство ему небесное. Ну ладно, я выбираю сборник песен и вставляю диск. Начинает играть песня «Hotel California» группы Eagles.

На удивление, поездка выдалась быстрой. По пути мы разговаривали и играли роли лучших друзей с Залупёнком. Знаете, такое явление я бы назвал – «фиктивная дружба». Вот мы и приехали. Дедушка выходит и идёт по делам, а мы начинаем гулять.

– Неплохо сработано, лучший друг, – говорю я.

– Хах, спасибо. Куда пойдём?

– У нас… пятьсот рублей, найдём куда, – отвечаю я.

– Ты это о чём?

– Скоро узнаешь, но для начала пройдём к набережной.

Пока мы идём, наш диалог активно набирает обороты. Люди вокруг, как и мы, не особо куда-то торопились, поэтому в данном городе время протекало иначе, чем в остальных. Темп можно назвать медленным и несмешным, такой идеально подходит для летних променад.

– Можно поинтересоваться? – спросил Залупёнок. – Зачем тебе понадобился именно я? И ты так нормально и не объяснил ситуацию.

– Тебе не насрать, что ли?

– Как видишь, – говорит он.

– Это для вечеринки, а теперь отъебись от меня с этим вопросом. Главное, что план удался, кажется.

– Для вечеринки, которую вы с Асей устраиваете?

– Агась… как быстро летят слухи.

– Это так несвойственно для неё… Быстро же меняются люди.

Мы почти подходим к набережной, я снимаю очки и говорю:

– Люди не меняются, как я считаю. Они либо надевают маску, приобретая новый образ, либо раскрывают собственных «я», которых они так стыдились и скрывали раньше.

– То есть ты думаешь, что Ася хочет стать более раскрепощённой?

– Возможно, а может, в глубине души она всегда была раскрепощённой, кто знает. В любом случае, она милая девочка.

Мы подошли. Пред нами предстал красивый вид набережной. Море, яхты, пляж и люди на нём. Сзади располагался фонтан.

– Помогите больным детям, – сказала нам девушка с пластиковой коробкой, куда складывают деньги. Залупёнок достаёт сто рублей и говорит:

– Вот, пожалуйста, положите в карман.

– Нет, это вот сюда кладётся, в коробку.

– Но ведь вы потом всё равно в карман это себе положите, – девушка смутилась, покраснела и начала оправдываться:

– Нет, нет, вы что. Я могу всё показать и…

– Да ладно, если что, это будет на вашей совести, – протянув купюру, сказал Залупёнок.

А это было неожиданно. Волонтерка ушла, и Залупенок, повернувшись ко мне, начал объяснять логику своих действий :

– Возможно, это было некрасиво, но я просто не терплю подобный обман и лицемерие.

– Всё нормально и всё красиво, дружище, – я зачем-то улыбнулся. – Моё уважение. Сам не переношу, когда людей дурят и обворовывают подобным образом. Я в детстве сильно болел, поэтому чуть-чуть могу понять детей, нуждающихся в помощи. Но вот такие «уличные фонды» детям, к сожалению, не помогают обычно.

– А чем ты болел?

– Раньше у меня была сильнейшая аллергия, которая проявилась, когда мне был один год. Чуть не умер. Спасли, к сожалению, и теперь все считают, что это сам Бог оставил меня в живых, а не врачи. Мол, это всё замысел. Видимо, Богу было недостаточно марионеток, раз он спас меня.

Я смотрю на море, но позже поворачиваюсь к Залупёнку и с фальшивой улыбкой говорю:

– Ну что, пришло время тратить деньги. Не весь день же торчать у набережной. Но для начала купим жвачку.

– А в какое место мы с тобой пойдём?

– В кое-какое, – отвечаю я.

В кое-какое на улице Революционная, если верить Гуглу. Оно называется – «Pink Mist», и это кальянная.

– Как думаешь, – спрашиваю я, – я выгляжу на восемнадцать?

– Ну…

– Да или нет?

– Скажем так, я бы тебе не дал такого возраста, – отвечает Залупёнок.

– Да вы, блядь, издеваетесь!

Пройдя в розовый туман, я подхожу к барной стойке, где стоит симпатичная барменша, читающая какую-то книгу Паланика.

– Нам бы танж со вкусом банана, если есть. И стакан виски, будьте добры, – говорю я.

Мы проходим к свободному месту и садимся на диван, ожидая кальян.

– Вот видишь, некоторые видят во мне совершеннолетнего, а на твоё мнение срать все хотели.

– Кстати, Ян.

– Да?

– Возможно, это не моё дело, но меня всю дорогу не покидает вопрос: «Почему ты так ненавидишь общество?»

– По мне это что, так заметно?

– Ещё как.

– Ну, а за что его любить? Всё общество – это лишь поганая система, в которой крутятся ржавые шестерёнки в лице бедных, богатых, умных и тупых. В ней есть и нытики, и спортсмены со своим здоровым образом жизни, которые выкладывают фотки в «Инстаграмм», как хорошо они провели время в спортзале #ЗОЖ, а потом идут и заливают в себя дешёвый пивас на ебучей вписке. Все они зожники до вечера пятницы. Люди готовы убивать и губить себя каждую неделю, потому что так легче жить. В этой паршивой системе большинство являются сраными лицемерами. Купи подарок на Новый год человеку, которого ненавидишь и сунь ему его в руки, натянув на мину фальшивую улыбку. Что уж говорить про то, что эти же люди один раз в год надевают маску истинного патриота на девятое мая и рассуждают так, будто они сами жопу драли на войне, хотя родились в 2001-м. В этом мире осталось слишком мало по-настоящему добрых и хороших людей, да и те могут испортиться. Многие видят во мне мудака, и они правы, но не являются ли они сами такими же? – Мой собеседник приуныл. – Конечно, везде есть исключения, – продолжаю я, смотря на Залупёнка. – Добрые и честные люди есть, они существуют, как и настоящие спортсмены, как и патриоты, гордящиеся своим народом. Но их немного… Общество больно, но вопрос другой: «А сможет ли оно когда-нибудь вылечиться?»