Владимир Минеев - Тандем

Она с усмешкой посмотрела на него.

– Размечтался!

– А, что? Как бы было прекрасно. Твоё присутствие, лишний раз напоминает, что мне нужно жениться. Завести детей, желательно мальчиков. Мать рассказывала, когда родилась дочь, отец сильно расстроился. Знаешь, дело даже до развода чуть не дошло. Но, когда появился я, он успокоился.

– Чем же ему не понравилась дочь? – с искренним интересом спросила она.

– Это мне не ведомо Ольга Владимировна. Тайна за семью печатями. Хотя есть в семье легенда. Кто-то предсказал отцу, что от первой жены, у него будут рождаться, только девочки. И только от второй будут мальчики.

– Так твоя мама вторая его жена?

– Первая и единственная. Предсказание не сбылось, родился я. Хотя не во мне дело. После сестры был ещё один мальчик, но к несчастью, он умер, не прожив и года. У него был врожденный порог сердца.

– Вот ты сказал, что твои родители военные.

– Да, так точно.

– Как я знаю, они живут в служебных квартирах.

– Совершенно верно.

– Но, эта квартира твоих родителей, значит, она служебная?

– Вопрос понял. Эта квартира моей бабушки, или папиной тещи. Ей её как участнику войны дали. Однажды, четыре года назад, отец с мамой приехали в гости к бабушке, а та уже три дня, как умерла. Я тогда в Косово был, сестра с мужем и детьми комнату снимала, и только соседка на третий день забеспокоилась. Раньше сестра с ней жила, а потом отношения стали натянутыми, и они переехали.

– Интересно, что представляет твоя сестра? Как я поняла, у неё с тобой были плохие отношения, и с бабушкой.

– Что было со мной, я уже рассказывал. А, вот с бабушкой, она поругалась из-за старшего сына. Заболел у неё сын, и бабушка, выбросив все лекарства, стала лечить его травами. Сестре это не понравилось, и они поругались. Сестра считает себя всегда правой, и не любит, когда ей перечат. Хотя матери, она никогда не перечит. Думаю, поэтому, они оформили квартиру на неё, хотя, и моя доля здесь есть.

– Почему ей, а не тебе?

– Как ты понимаешь, я тоже военный, и у меня есть служебная квартира. Сегодня здесь, завтра там, по морям, по волнам.

– Значит, ты моряк, да? – спросила она с усмешкой.

– Не придирайся к словам – отмахнулся он.

Ведь это всего лишь слова из песни, и что действительно ловить его на слове, подумала она, и отправилась на кухню, мыть посуду. Гора была внушительная, и ей понадобился час, чтоб всё это перемыть, и навести порядок.

Когда она вошла в комнату, он лежал на диване с закрытыми глазами, и притворялся спящим. Но, Ольга точно знала, что он не спит.

– Теперь мы можем ехать – сообщила она, устало вытирая полотенцем пот с лица.

– Ещё нет – ответил он, открыл глаза и медленно поднялся.

– Почему? – искренне удивилась она, не понимая, зачем он тянет время.

– Мне нужно привести себя в порядок. Сделай милость, помоги принять душ.

Ольга была возмущена его наглостью. И, хоть он был серьёзен, она воспринимала, это, как шутку. Правда, не совсем удачную.

– Ну, это уже переходит все границы приличия, Колесников.

– Всё Ольга Владимировна, в рамках приличия. Тебе нужно наклеить на рану целлофан, чтоб я мог принять душ.

Вполне безобидная просьба, а ей пришло в голову, Бог знает, что.

– Хорошо, но не мог бы ты, принять душ после поездки.

– Это мой шанс, и я не должен его упустить. В том-то и дело, что не могу. Как я понимаю, после поездки, ты покинешь меня, ведь тебе нужно найти преступника. Значит, сюда ты уже не вернешься.

Возможно, он прав, что мне здесь делать, подумала она.

– Хорошо, оголяй спину. А, кто тебе наклеивал раньше?

– Ты.

– А, до меня?

– В госпитале.

– Как в госпитале? Когда?

– Я приехал в субботу, а наклеили мне в четверг.

– Значит, ты из госпиталя приехал в субботу? – спросила она, уточняя.

– Так точно, в субботу утром.

А, девушку, по словам медиков, ударили ножом, где-то после пятнадцати. А, через два часа, он доставил её в больницу. Нет, рано сбрасывать его с весов.

– Ты приехал на машине?

– Нет, на поезде.

Если на поезде, то откуда у него машина, подумала она, хотя про себя решила, проверить эту версию.

Тем временем, он подал ей целлофан, который приготовил, пока она хозяйничала на кухне, и липкую ленту. Она осторожно, и аккуратно закрыла ему рану, стараясь, как можно меньше причинять ему боль. И, хоть он стойко выдержал всю эту процедуру, она была уверена, что ему больно. Поблагодарив её, он отправился в душ. Только заурчала вода, она сняла трубку, и набрала номер отца.

– Папа, это снова я – проговорила она сразу, не дав отцу представиться.

– Что на этот раз?

– Ты, что ни будь узнал о Колесникове?

– Совсем немного. Тебе повезло, у меня старый друг на Кавказе служит. Он служит в элитном подразделении разведки. Всё остальное, засекречено. Мой друг, по дружбе сказал, что ещё недавно, он был майором, а потом за драку, его понизили в звании, до капитана. В данное время, проходит лечение в госпитале, после осколочного ранения спины. Ранение серьезное, и хотят слухи, что его могут комиссовать. То, до всего остального, ещё не успел проверить, результаты будут чуть позже.

– Всё верно папа, у него шрам от поясницы, до плеча. Спасибо!

– Понимаю, ты с ним спала.

– Нет, ты плохо думаешь обо мне папа.

– Нет, я хорошо думаю о тебе, но каким образом ты узнала про шрам, если не видеть его голым. Ну, в крайнем случае, хотя бы до пояса. Здраво размышляя, не верю, что он перед тобой ходит в трусах. Мой тебе совет дочка, оставь ты уголовный розыск, и иди в адвокаты.

– Нет, и ещё раз нет! Я найду преступника.

– Громкое заявление. Ну, что ж, желаю успеха.

Она положила трубку, и тут же ощутила дыхание за спиной. Она резко обернулась, вспомнив его наставления, что к преступнику, нужно стоять лицом. Он стоял в одном трико с полотенцем на плечах. Его взгляд был устремлен на телефон.

– Прошу прощения, но я слышал, как ты разговаривала с отцом. Почему он против того, чтоб ты работала в уголовном розыске?

Она выразительно смотрела на него, стараясь определить, с какого момента, он стоит здесь. А, главное, что вообще слышал.

– Это не твоё дело – огрызнулась она, и так как считала, что нехорошо подслушивать чужие разговоры, зло посмотрела на него. Но уже через минуту, подумала, что ведет себя неадекватно, и своим поведение, может оборвать всякую надежду на его показания. Конечно, у него всегда в кармане найдется алиби, и от показаний он может отказаться в любой момент.

– Прости за грубость, но у меня тоже нервы есть. Могу всё объяснить, если хочешь.

– Может это странно, но я хочу выслушать твои объяснения.

– Я специально закончила Юридический, чтоб работать в уголовном розыске, как отец. Кумиром для меня был Владимир Шарапов из сериала. Я, ещё девчонкой мечтала быть такой же честной, и неподкупной, как он. Не преступать закон, не подтасовывать факты. Настоящий преступник должен сидеть в тюрьме. Меня не брали в уголовный розыск, считали, что я слишком хрупкая для такой работы. Хотя я стреляю хорошо, и владею приёмами карате, меня назначили заведовать сладом улик. Работа, не бей лежачего. Принял на хранение, выдал, когда нужно предъявить на суде. Я, буквально умоляла отца, взять меня к себе. Даже капля воды точит камень, и отец сдался, хотя поставил условие. Если я не найду преступника, то ухожу в адвокаты. Думаю, он специально дал мне такое дело, которое нельзя раскрыть.