Даниил Мантуров - Социалка

Не ищите меня между строк,

между цифр и букв,

в искорёженных вордовских файлах.

Меж оторванных дат, улетающих дней.

Между тел, между рук,

В суете обещаний и тленности быта,

Меж ушедших теней,

И шуршанья листвы на ветру.

Я над ними парю.

Я свиваю из вечности нити.

Полотно моё мир, что сокрыт

от завистливых взглядов людских.

Я его создаю параллельной Вселенной

И зову за собой, тех кто мыслью и словом горит.

Выйдя от очередного психолога, я крутила в руках рекомендации, в которых черным по белому было написано закончить маяться ерундой и выйти замуж.

Дойдя до автобусной остановки, я уже было намерилась вернуться и уточнить какая же организация занимается поставками этого чудодейственного средства, но прием закончился и двери офиса закрылись.

Поиск лекарства оказался очень увлекательным занятием. В паре мест мне отказали, сказав, что это дело требует специальных разрешений и печатей, кои они не в состоянии предоставить.

На сайтах попадалась вскрытые, либо за большие деньги, либо с истекшим сроком годности, что врятли помогло бы мне облегчить состояние.

Подруги советовали выписать и-за границы, но так как проведенные исследования не гарантировали успеха от этой затеи пришлось отказаться.

Поисковый адреналин накрыл меня как текила и находясь в веселом опьянении, я все нашла его, выписанного по рецепту, с разрешениями и печатями.

Отгремела свадьба, прошло похмелье, а муж остался. Я уже было намерилась соскочить с него, но узнав причину расставания он обрадовался и сказал, что-теперь-то точно меня не бросит, относя все мои доводы к плоду больного воображения.

Поразмыслив над этим, решила, что в принципе, он не вызывает аллергии и не известно какие будут побочки у других, но теперь у меня есть повод, сунув свидетельство о браке сказать с умным видом: «Не помогает!». Пусть копают дальше, тестируют, ходят со свечками по моему дому, выискивая где поселилась зловредная депрессия, отравляющая мое существование.

Пятый клинический психолог, выслушав меня внимательно полез на верхнюю полку, долго искал какую-то книгу, задумчиво заглядывал на ее страницы и выписал детей.

Муж, узнав о назначении, с рыцарским энтузиазмом принялся лечить меня налево и направо и результат не заставил себя долго ждать.

Новизна ощущений и груз ответственности весом в 4 килограмма просто не позволял злодейке завладевать мной. Затем появился второй довесок, и они, разделив клятву мужа, каждый раз вытаскивали меня из болота отчаянья.

Сидя на свадьбе младшего ребенка, я медленно пролистывала ленту в поисках услуг очередного душелекаря заранее зная назначение – стать бабушкой.

Мы сидим за большим пустым столом и пытаемся понять, что же нас объединят. Когда мы стали узниками друг друга? Никто уже не может встать и уйти. Ткани срослись, сосуды сплелись и уже не понятно кто чей демон, кто чье наказание.

Нас объединяет жадность, эгоизм и страх. Он тоже боится оторваться, стать собой, цепляется за человечность жирными когтями, а я прячусь за его спину.

Я дарую ему плотскую жизнь, а он прикрывает мои грехи.

Он смеётся со мной над шутками о жирных доедая торт и ищет пороки в других.

Нам хорошо вместе и любой, кто восстанет против нас – будет изгнан вне поле нашего существования.

Нет, наш союз нельзя назвать симбиозом, мы планомерно уничтожаем друг друга, перерождаемся и отказываемся от своей сути.

Я заедаю страх, а он кормится страхом.

Я прячусь внутри, а он ограждает меня от совести.

Нашу связь нельзя разрезать скальпелем или задавить химически. Это проверено.

В какой-то момент, я становлюсь его демоном. Впиваюсь в волосатую спину, накручиваю на руку пушистый хвост и ору: «Куда собрался?»

Козел отпущения нужен для того, чтобы сохранить свою человечность.

Не будет демона рядом, и я стану карателем себя. В кого я буду тыкать пальцем, кто защитит меня от себя?

Мы сидим за пустым столом, надрезаем ткани, зажав в зубах собственные хвосты, прижигаем сосуды и плачем от предстоящей разлуки.

Прощай друг!

Несмотря на тонны исписанной бумаги и гигабайты побитых кластеров, всю сущность маркетинга можно свести к разработке красивой упаковки.

Для упрощения процесса втюхивания очередного бесполезного продукта промышленности необходимо убедить массы в необходимости придерживаться определенных стандартов. Создать красочный миф о счастливом обладании.

Но завернутое в блестящую оберточную бумагу нечто, даже с оранжевым бантиком, неспособно долго владеть чужими кошельками. Другое дело красота. Именно она способна

выйти на все сезонность и сделать из жизненного цикла вечный двигатель печатного станка.

Мужчины и женщины готовы часами испытывать красочные пытки за свои же кровные в надежде отвоевать у времени остатки самолюбия.

Красота скоропортящийся продукт. Не успел вовремя продать себя подороже и все, падай в канаву жизни и барахтайся в оплывших надеждах на красивую жизнь.

Красочные коробочки и пакетики радостно встречают друг друга, долго роются в поисках чего-то важного за бесконечными тюбиками и баночками, сертификатами и абонементами, но так и не находят давно утерянного в бездумном беге за мышцами, губами, ресницами, волосами и ногтями. Расстаются, кляня судьбу. Страдают от несовершенства мира. Заклеивают пробоины разочарования красивыми ленточками и вновь пускаются во все тяжкие поиски того утерянного.

Я – человек с низкой самоответственностью. Продаю себя ежедневно нелюбимой работе. Насилую свою душу, чтобы кинуть кости и набить желудок.

Еще недавно я гордился своей должностью, а сегодня захожу в кабинет так, словно ложусь в постель к опостылевшей жене, которая еще недавно была любима и вожделенна. Ее нельзя бросить, но и с ней уже невозможно.

10 лет я писал отчеты, выполнял проекты и разрабатывал стандарты. Я с гордостью говорил где работаю, ловя завистливые взгляды. Но на днях во мне что-то сломалось, надломилось, треснуло. Я еще не могу смирится с собой. Перематываю скотчем общественного мнения и клею на сопли жалости к себе остатки вчерашней самоуверенности.

Я ничем не отличаюсь от женщин с низкой социальной ответственностью. Только их открыто порицают, записывая в контакты под ником «шиномонтаж», а меня открыто хвалят и унижают исподтишка, те кто вчера еще носил мне кофе. Они успели вовремя подмахнуть, а я не стал мараться и остался собой. Они мстят мне за отсутствие у них профессионализма и унизительный взлет социального лифта.