Борис Седых - Проза морской жизни. Записки подводника

Нахимовцы проходили по ранжиру предпоследние. Замыкали парад курсанты училища Верховного Совета, мы их называли Кремлёвскими курсантами. У нас официально самый маленький должен быть не ниже метра сорок, а у курсантов первая шеренга как на подбор – под два метра. И несмотря на то что изначально кремлёвцы брали не на одного, а на двух линейных дистанцию после нашей коробки, в конце прохождения они чуть ли не наступали своими кованными сапожищами 46-го размера на головы нашей последней шеренги. Поэтому на генеральной ночной репетиции 5-го ноября кремлёвские знаменосцы в качестве извинения за свои неприличные размеры подарили нашему левофланговому, самому мелкому, торт, сажали на руки и фотографировались на память. Это был Михаил Афанасьев, он шёл в последней шеренге.

Времени и выносливости хватало не только на изнуряющие тренировки. Культурная программа изобиловала разнообразием. Каждый день лучшая шеренга в полном составе, двадцать человек, вечером отправлялась в театр Советской Армии в качестве награды. Отметили присутствием Третьяковскую галерею, мавзолей Ленина, ВДНХ.

Традиционно посещали Звёздный городок, неформально встречались с космонавтами. Помню, как неслись с Андреем Апанасовым по Звёздному в поисках почтового отделения. Очень хотелось поставить на конверте заветный штампик закрытого для простых смертных городка.

Цирк на Цветном бульваре всегда давал представление для участников парада. Когда вручали цветы Юрию Никулину, директору цирка, он посмотрел на наши погоны с буковкой «Н» и говорит абсолютно серьёзно, без тени иронии, как обычно свои анекдоты рассказывал:

– А вы, кто вы, ребята, по званию? Ааа, полковники.

Позади изнурительная подготовка в течение нескольких месяцев. Выполнена первая серьёзная задача на военно-морском пути каждого из нас. Мальчики в свои 14—15 лет получили первую благодарность от министра обороны.

Этот день на всю жизнь останется в наших сердцах как начало славной биографии!

Великая дата – 9 Мая! Мы, выпускники Нахимовского училища, празднуем не только День Победы, а ещё и День Питонии. Есть такая традиция. Отметив этот День впервые в мае 1981 года, мы на всю жизнь стали «питонами».

Я, нахимовец Седых, в этот день был «декабристом», находясь в застенках системы (училища), в чём-то проштрафился. Эту печальную участь со мной разделял Вадик Ваничкин, он нёс вахту – дежурство по роте. Мы с Вадиком сидели за одной партой. Родители его работали в Казахстане, неподалёку от Байконура, какая-то тысяча миль. Вадик в детстве часто наблюдал запуски ракет в космос. Но решил стать моряком, а не космонавтом. Плавать не умел – где там, в степях, этому учиться? Поэтому пошёл в моряки, чтоб бороздить океаны. Мама Вадика была заслуженным учителем, награждена орденом Ленина. Мне очень приятно иметь такого друга, отношения с которым не изменило время. Вадик каким был, таким и остался – творческая личность – пишет стихи, играет на гитаре.

Мы с Вадиком расположились в нашем 23-м классе на тёплом паркете, выложенным светлой ёлочкой. Лежали на полу в углу, почти под батареей, где было место Вовы Крестина, рядом с аквариумом, в котором обитал одинокий пучеглазый зверь, вернее, рыб. По идейным соображениям не торчали у окна, созерцая красивый мир, где девчонки гуляли в коротких юбочках, а на другой стороне Невы виднелся Летний сад, через знаменитую решётку которого просвечивал домик Петра. Наказание надо отбывать по-честному, поэтому я лежал на палубе, а Вадик – со мной, он же друг.

Вадик играл на гитаре, напевая мне декабристскую «По тундре, по широкой, по дороге». Эта песня в исполнении Вадика в этот момент звучала очень душевно и своевременно.

Неожиданно и как-то весело в класс вошёл Лёша Вагин – Вагон. Он был настолько мокрый, что вода с него стекала. Бескозырку украшала какая-то зелень, возможно, тина. Точно, водоросли свисали клочьями! Мы с Вадиком не успели спросить: «Что случилось?» – и вслед за Вагоном зашёл в класс Илюша Лябчук – Ляпис. Такой же мокрый, хлюпающий ботинками, источающий из-под одежд своего хрупкого военно-морского туловища зелёную жижу. И был такой же радостный, как Вагон! Ляписа отличала лишь гордость за рога, торчащие из бескозырки! Пружины, которые должны были держать белоснежный чехол, нагло выпирали в разные стороны. Чехол был утрачен, как вскоре выяснилось, в боях за женские сердца.

Юные моряки катались на катамаранах в ЦПКиО. Праздник без девушек – не праздник. Приметив симпотных русалок на другом плавсредстве, питоны решительно пошли на абордаж. В то время ребята ещё не знали, что такое метацентр и остойчивость корабля. Поэтому перевернулись столь же быстро, сколь решительной была их тяга к прекрасному полу, хорошо, что все выплыли.

Лёша Вагин в свойственной ему манере весело рассказал, что с ними случилось. Не менее впечатлило их возвращение на общественном транспорте: мокрые, рогатые, ехали в битком набитом трамвае. Люди их сторонились, и вокруг юных нахимовцев появилось кольцо неприкасаемых. Да и понятно, едет будущая элита ВМФ, всплывшая с морского дна, мокрая и в водорослях.

Ещё одним участником этого морского сражения был Вова Максименков – Макс. Он ушёл в спальный корпус переодеваться. По возвращении дополнил историю:

– После неудачного абордажа мы пришли на кольцо трамвая в ЦПКиО. Пока ждали, захотели пописать. Рядом стояла бочка с квасом, спрятались за неё. Начали было радоваться жизни. Но вдруг… бочка поехала… Её тащил за собой грузовик. Мы открылись для обзора толпе гражданского пассажиропотока на остановке. Хорошо, что отчаливание бочки происходило довольно медленно, мы пытались извиваться питонским хвостом, прячась за уплывающим нашим укрытием, с писунами в руках. Видимо, кому-то из зрителей это напомнило фрагмент из «Лебединого озера».

Потом в Ленинградской газете была статья, как юные нахимовцы исполняли в ЦПКиО танец маленьких лебедей.

Конечно, эти лебеди с питонскими хвостами тогда веселили нас с Вадиком настолько же, насколько расстраивали – наша зависть была велика, мы не смогли так интересно отметить День Питонии!

В самом начале восьмидесятых годов прошлого столетия в училище ожидалась делегация с Кубы. Надо уважить высоких гостей: дать концерт силами учащихся.

Программа представления всегда готова, хоть ночью разбуди, будет тебе, во-первых, танец «Яблочко». Во-вторых, песни в исполнении хора: «Нахимовский марш» и «День Победы». И, в-третьих, будет спета хором любимая нами песня на все времена «И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди!».

Ведущего только нет, нужен непременно испаноязычный. В училище преподавали английский на хорошем уровне, при желании по окончании учёбы можно было получить диплом военного переводчика. Легендарный преподаватель Диже Вольдемар Аюпович в совершенстве знал языки: английский, французский и испанский. Но вести концерт должен, безусловно, воспитанник, нахимовец.