Иван Лягоскин - Веселов

Я ответил, что не знаю и увеличил свой долг перед ней еще на пятьдесят евро.

Она без промедления вытащила кошелек из своего рюкзака и выдала мне три пятидесятиевровые банкноты.

Я попросил Ванессу написать точный почтовый адрес квартиры, которую я сейчас занимаю. Она его написала на листочке. Листочек с адресом она передала мне, и я отправил его в кошелек, где уже покоился долг перед Ванессой.

– Ты и сейчас ночью выуживаешь этот листочек, и глядя на него грезишь воспоминаниями о Ванессе?

– Нет, я выкинул его.

Ванесса предложила пройтись. Я согласился. Пока мы гуляли по площади, я справился о Фредерико. Оказалось, что парень Ванессы выходец из Испании и уже два года работает в Турине. Они познакомились в Музее Королевского дворца.

– Я не очень смущаю тебя этой встречей? – спросил я Ванессу.

– Нет, нисколько, мы с Фредерико верим друг другу, сегодня он не смог прийти, потому что освободится только после девяти вечера, – ответила она.

Мы шли рядом, минули площадь, зашли на соседнюю улицу.

– Это пешеходная улица, на которой располагается мое любимое кафе – мороженое, – сказала Ванесса.

– В Турине самое вкусное мороженное и горячий шоколад, – добавила она.

– А как же бельгийский или швейцарский шоколад? – спросил я Ванессу.

– Они тоже вкусные, но самый вкусный – это Туринский!

– Ты еще не пробовал? – спросила меня Ванесса.

– Нет, не представилось, – ответил я.

– Пойдем, я угощу тебя, – сказала Ванесса и потянула меня за рукав.

Я не стал сопротивляться, единственное, на что указала мне моя новая подруга: каждый платит сам за себя.

Сначала меня это обескуражило, потому что хоть деньги у меня и были, и пусть они находили в моем кошельке, но формально – это деньги Ванессы. А она просит заплатить каждый за себя. Фактически, она платит за нас. В любом случае, если бы я заплатил за нас обоих, я вернул бы полную сумму долга, который взял взаймы у Ванессы. Но я не стал спорить с ней.

Мы купили мороженое, я выбрал фисташковое, моя спутница – клубничное. По два небольших шарика в вафельном стаканчике мы несли в руках, периодически лакомясь и ведя беседу.

Ванесса рассказала мне о своем детстве, о том, что она одиннадцатый ребенок в семье из тринадцати. Что ее родители – фермеры, и она единственная из тринадцати детей семьи Кастильо, выигрывавшая стипендию на обучение в Итальянском университете, и уже четыре года одна живет в Турине. Она редко летает в Мексику к родителям, последний раз была год назад на Рождественские каникулы. Своим родителям и многочисленным братьям и сестрам она привезла шоколад в виде башни Моле Антонеллиана.

– Моле Антонелла?

– Нет, Моле Антонеллиана.

Башня Моле Антонеллиана – высокая башня-шпиль в Турине. Ее начали строить по заказу еврейской общины, которые хотели возвести в Турине молельный дом со школой. Строительство поручили некому Алессандро Антонелли, в честь которого и названа башня. Пройдоха Антонелли внес в проект ряд изменений, из-за которых высота дома значительно увеличилась. Это привело к подорожанию и увеличению сроков строительства.

– А я все думал, у кого наши строители научились? – засмеялся Крутицкий.

Конечно, братьев наших, евреев это не устроило, и они отказались платить за стройку. Долгострой продолжался несколько лет. Администрация города выкупила у еврейской общины здание, предложив им другой участок. Чтобы как-то обосновать траты, власти решили посвятить гигантскую башню первому королю объединенной Италии Виктору Эммануилу II. Позвали Сашку Антонелло руководить, но старый, девяностолетний прожект-менеджер не дожил всего один год до окончания строительства. Первоначально здесь был музей Рисорджименто, а сейчас музей кинематографии.

– А как выглядит эта башня? – Спросил Крутицкий.

– Моле Антонеллиана – это высокое, квадратное у основания сооружение, над которым возвышается купол. Над ним обустроили небольшую комнату с колонами. Вспомнил, ее ты можешь увидеть на двухцентовой монете. – ответил Веселов.

Занятно, что 1953 году сильный ветер повалил почти пятидесятиметровый купол башни, и восемь лет шел ремонт, прежде чем башня приняла первоначальный вид.

Ванесса попросила рассказать о себе. Я рассказал ей.

– А ты рассказал, что у тебя есть крутой друг Серега? – спросил Крутицкий.

– Конечно, еще я ей рассказал, что твоя лысина светится на солнце, словно прожектор и смотреть на тебя в солнечный день нужно лишь через затемненные очки, – подшутил Веселов.

– Ты мне просто завидуешь, так как у меня хватило духу обрить мои шикарные волосы, а у тебя нет, – пытался подразнить Веселова Крутицкий.

– Я тебе больше скажу, мне незачем было обривать голову, ибо я не болел стригущим лишаем, как ты. И, после этого ты стал бриться, я прав? Котиков любишь? – спросил Веселов.

– Откуда ты знаешь? – спросил Крутицкий.

– Мне мама рассказала.

– М, но надеюсь, ты никому не расскажешь? – со смущением спросил Крутицкий.

– Конечно, нет, ты же мой друг. – ответил Веселов.

Мы гуляли с Ванессой часа два, она рассказывала мне о Турине, о моей будущей руководительнице и попросила, чтобы я ее навестил. Я дал обещание, что непременно ее завтра навещу.

У Ванессы зазвонил телефон, и она начала отвечать по-испански. Я понял, что ей позвонил Фредерико.

– Ванесса – полиглот? – спросил Крутицкий, – Сколько языков она знает?

– Получается английский, испанский, итальянский – ответил Веселов.

– Скорее всего, и русский, ну или изучала его, – предложил Сергей.

– Я тоже склонялся к этой мысли, особенно после находки книг в ее квартире, но не был окончательно уверен. – ответил Веселов.

Ванесса попрощалась со мной и предложила еще раз встретиться в конце этой или на следующей неделе. Мы расстались на трамвайной остановке, она поехала в одну сторону, а я в другую.

Так закончилось мое первое знакомство с Турином, которое оказалось весьма прибыльным. – улыбнувшись, закончил Веселов.

– А как ты сообщил о своем местопребывании банку. – спросил Крутицкий.

На следующий день, я вновь пришел на Королевскую площадь и, используя халявный вай-фай, написал координатору свой почтовый адрес.

Ежедневно я ходил на Королевскую площадь, чтобы пользоваться бесплатным вай-фаем, ежедневно я исследовал новые «вии» (улицы) и открывал что-то новое для себя. И ежедневно с утра и после возвращения с прогулки я заглядывал в почтовый ящик в надежде, что мне пришлют заветное письмо с моей банковской картой.

Так прошло две недели, они пролетели как скоростной поезд TGV. Но каждый день был для меня сказкой. Мой день, после завтрака начинался с изучения английского языка, я выбрал такую стратегию: переписывал и заучивал слова из английского словаря с картинками. С понедельника по пятницу я ежедневно учил новые слова, а выходные дни посвящал повторению этих слов. Ко всему прочему, я всегда носил с собой словарь и, гуляя по городу, сам себе рассказывал на английском языке все то, что вижу.