Марина Беляйкина - 365 дней до приказа. Или чем я занималась, пока он был в армии

После 22:00 позвонил Ди. Он жаловался на отсутствующую гигиену; в одном и том же белье, ему и остальным ребятам, приходится находиться уже третью неделю. Грязное белье возможности постирать нет т.к. сменные вещи не выдают, их попросту нет. На мои вопросы о том, как можно исправить ситуацию, отвечает: – «никак». Всем сотрудникам санчасти глубоко всё равно на прихоти срочников. А они, на минуточку, солдаты, рядовые Российской Армии, олицетворение нашей Великой и могучей страны! И если кому-то из читающих эти строки сейчас не захотелось театрально плюнуть и высказать грязное ругательство, можете считать себя патриотом своей Родины. Я вот себя патриотом не считаю, и мое рождение в этой стране, не обязывает меня быть ей благодарной. За жизнь и воспитание я благодарю лишь мать и отца, но уж точно, не нашу прогнившую до самых нижайших низов страну.

День 69.

Ночью мне снился Дима. Кажется, события разворачивались в белых стенах нашего рабочего офиса, но, сюжет как таковой отсутствовал или я просто его не запомнила. Также в этом сне я видела нашего директора по развитию в г. Санкт Петербург и менеджера по продаже недвижимости, который в свое время занимался продажей квартир в нашем ЖК, а также устраивал мне показ студий в нем, в последствии, продав одну из них. Не могу объединить всех персонажей этого сна в целостную картину, однако, не стану отрицать, что все они сыграли свою роль в моей жизни. Все они были и остаются высокого мнения о собственной персоне, будучи, наделенными не только приятной, располагающей к себе внешностью, но и определенной властью в своих кругах. На сопровождающих мое общение с этими людьми интригах, заострять внимание я не сочла бы уместным, поскольку всё это осталось в далеком прошлом и сейчас не имеет никакого значения. Помню, лишь то, что за секунду до то того, как ненавистный будильник прозвенел свою однообразную мелодию, Ди задал мне какой-то вопрос, ответом на который последовало: «Я не могу объяснить, как сильно я тебя люблю». И эта часть сна, пожалуй, как нельзя лучше, отражает реальную картину происходящих внутри меня состояний.

Диму выписали. Сегодня он должен был договориться об увольнительной, однако за окном уже стемнело, а вестей до сих пор нет. До отбоя еще полчаса, поэтому я не теряю веры в то, что он непременно найдет возможность сообщить об итогах переговоров со своим начальством, а также с О.Е., которая, в свою очередь, обнадежила своим участием в предоставлении долгожданного суточного выходного.

Волнительно.

В, преддверии встречи с Ди, мне очень волнительно в этот раз. Я не видела его полтора месяца, и не имела возможности быть тактильно близко, поэтому, вероятней всего, я буду некоторое время смущена нашим уединением. Хотя, наверняка, эти мысли докучают мне только сейчас и улетучатся, как только я увижу и обниму любимого всем своим существом человека. Моя любовь к нему с каждым днем становится все более испытанной и непоколебимой, а ожидание – несомненным, очевидным и неоспоримым. Вчера, в моем крайнем сообщении ему был написан ни сколько текст, сколько вызов. Я долго решалась на это заключение, т.к. боялась и написать, и, уж тем более, произнести вслух свое намерение ждать его, «как своего мужа, отца наших будущих детей, ждать, чтобы прожить в любви и взаимопонимании жизнь».

– «С удовольствием» – лаконично ответил Ди.

Все мужчины, которые встречались мне в жизни, имеют единогласное мнение о том, что после свадьбы жизнь и взаимоотношения внутри пары устремляются в резко негативное русло бытия, поэтому намереваются отсрочить как можно дальше это событие, дабы «успеть насладиться свободой» в достаточном и расширенном объеме. Однако, многие, встречая «свою женщину», все же меняют свои суждения на противоположные. Но до этого дня, они готовы с пеной у рта и биением себя в грудь кулаком возглашать, что брак – это нечто испускающее неистовое зло во всех его самых страшных проявлениях. Такое, вот, бытующее мнение в мужских кругах и вселяет страх сообщить своему возлюбленному о желании и намерении слить свою жизнь с его жизнью в одну амфору любви не только на словах, но и на бумаге, со всеми, требующими того, атрибутами процессии. Однако, когда этот день настанет, я непременно поговорю с господином бракоделом на предмет аккомпанирования нашей церемонии, исключая из сценария мероприятия звуки гимна Российской, нашей Федерации, и, надеюсь, Ди обязательно поддержит меня в этом прошении.

22:31

– «Я помылся и постирал нательное белье. Записал себя в список на увольнительную, согласовал с ЗКВ. Осталась еще одна инстанция – майор. Там я попросил помочь О. Е. Вестей, пока нет. Попробую промониторить весь процесс, но финальная информация – в пятницу. Иначе никак. Я очень соскучился. Лезу из кожи вон, чтобы всё получилось. Люблю тебя».

И я люблю тебя, Ди.

День 70.

Всю неделю я предвкушала предстоящую поездку в Ростов, но сегодня, как обычно – после отбоя, пришли неутешительные вести. Ди сообщил, что увольнительные так и не открывали, всё по той же причине – карантин, и исключений ждать не приходится. Наряду с этим, будто, в попытке сменить мой гнев на милость, мне было доложено, что распределение будет предположительно либо в Крымск, либо в Джубгу. Опять же, пока эти новости, подобно зубьям вил, лишь поглаживают водную гладь.

Я не дозвонилась Нате и попросила маму Димы сообщить ей с утра, ибо я могу забыть сделать это сама, что готовиться и готовить что-либо нам в увольнительную ненужно. Она собиралась передать какие-то продукты и личные вещи внуку. Милая бабушка. Мне понравилось с ней говорить, она умеет слушать и грамотно изъясняться, а главное – очень трепетно относится к Ди. Мама, обещала исполнить мою просьбу, но быстро перевела диалог в вопрошания об отмененной поездке, хотела позвонить. Я не слишком пылала желанием вести с ней беседы, поскольку больше, чем я написала, сказать мне было нечего.

Не смотря на отмену ближайшего увала, хорошие сообщения сегодня всё же были: О.Е. обнадежила нас 100%-ой суточной увольнительной 23—24 февраля, а это ровно через неделю, вне зависимости от наличия приказа о введенном карантине. Из сообщений чувствуется, что Дима ей уже благодарен, я же – уже несколько не доверяю этой женщине, ведь сорванная поездка тоже должна была произойти со 100%-ой вероятностью.

День 71.

Пятница. Самый любимый день на неделе у всех офисных клерков. Девушки наносят на лицо новое лицо, состоящее из декоративно косметических средств, крутят локоны, надевают каблуки и врываются в ночную жизнь города сразу после окончания рабочего дня. Лично для меня пятница – это возможность успеть переделать еще больше дел, чем обычно, так как лечь спать можно позже обычного.