Замирбек Осоров - Благословенная Алмакан. Краткая биография «кыргызской Ванги» и целительницы

Тем более что супруги любили друг друга и наслаждались взаимной близостью, проводя долгие и радостные дни и ночи. Однако этому союзу явно мешали те силы, которые всегда поддерживали Алмакан. Они не покидали ее, и ее мужу Жалилу тоже стали надоедать постоянные видения жены, разговоры с ними.

Однажды супруг в свободное от работы время, скажет Алмакан, ставя бутылку водки на стол:

– Алмакан, если ты выпьешь стакан водки, то, я думаю, то, что видится твоим глазам, исчезнет насовсем.

Алмакан была в полной растерянности от такого предложения, гляда на мужа и стакан водки на столе.

– Ничего не бойся, – стал подбадривать ее муж, – водка немного горькая на вкус, обжигает когда пьешь впервые, но потом быстро привыкаешь.

Она любила своего мужа и то счастье и перемены, которое он принес ей, и потому она выпила стакан водки. Алкоголь сначала поверг в шок ее, но потом она расслабилась и успокоилась.

Постепенно супруги стали привыкать к тому, что начинали день с выпивки и заканчивали его тоже за стаканом водки. И, действительно, сопровождавшие Алмакан джигиты и старик стали реже навещать ее, а потом и вовсе перестали приходить. Но зато она стала много петь дома, даже когда готовила пищу или стирала белье – в общем, стала чувствовать себя весело, пребывая почти всегда в приподнятом настроении и даже чувствовала себя по-новому счастливой. Супруг тоже, видя такие перемены в ней, не мог нарадоваться. А Алмакан хорошо готовила разнообразные блюда, всегда встречала с радостью мужа после работы, и когда провожала его утром, обнимала и просила, чтобы он как можно раньше возвратился домой. И казалась такая жизнь будет продолжаться очень долго и ничего этому не помешает.

Однажды Алмакан, когда по своему обыкновению выпив и пребывая в хорошем расположении духа, напевала песни, на пороге дома показался тот самый старик в белой чалме. Она испугалась, однако не подав вида, посмотрела на старика с осуждением:

– Отец, я прошу вас, больше никогда не приходите ко мне. Оставьте меня в покое. Я тоже хочу жить как все нормальные люди. Хочу иметь детей, жить в достатке и весело. Хочу много общаться и веселиться, – после этих слов она демонстративно взяла стакан водки, стоящий на столе, и сделал глоток.

– Напрасно ты это делаешь, дочь моя. Не пей, водка губительна для тебя, – с осуждением произнес старик.

Алмакан, закусив салатом, налила еще водки в стакан и, посмотрев в сторону старика, заметила, что за ним стоят те самые джигиты, которые также всегда сопровождали ее с малых лет.

– Я прошу вас всех, оставьте меня в покое! – закричала на них она, – скоро домой должен вернуться мой муж. Не приходите сюда больше! – после этих слов она расплакалась. Старик и джигиты, стоящие позади нее, обиженные и печальные, стали уходить из виду один за одним.

Алмакан, обняв стол, плакала навзрыд, в таком виде ее и застал муж, когда возвратился домой.

– Что случилось, Алмакан? – обратился к ней Жалал, приподняв со стола и обнимая.

– Они приходили снова, уговаривая меня, чтобы я не пила… А когда я сказала, чтобы они оставили меня в покое – они, обиженные, ушли от меня.

– Ну и хорошо. Теперь они больше не заявятся сюда, так что не плачь, родная, все будет хорошо, – успокоил жену супруг, обнимая и гладя ее по волосам.

На следующее утро, как обычно приодев своего мужа и подправив галстук на его шее, провожая на работу, жена попросит, чтобы он пришел пораньше домой, целуя и обнимая.

– Да, моя дорогая, я приду пораньше, а ты ничего не бойся и не скучай без меня, – они вышли во двор вместе, не размыкая объятия, лаская и целуя друг друга.

А когда уже Алмакан закрыла двери ворот во дворе после ухода мужа и повернулась назад, то заметила того самого старика, который сидел на пеньке рядом с крыльцом. Она почувствовала сильное душевное волнение, не зная что и сказать. Старик медленно поднялся с места, смотря пристально на нее.

– Дочь моя, я просил тебя не пить, но ты не послушалась. Ты измучала меня и джигитов, которые всегда тебя сопровождали. Теперь они больше не придут к тебе. Я тоже пришел попрощаться с тобой, – старик говорил спокойно, глубокая грусть исходила из его голоса и всего вида. И при этом он выглядел не лучшим образом, что было хорошо заметно для Алмакан, потому что она раньше всегда видела его аккуратным и собранным.

– Ну прощай теперь, – сказал старик, сжав в руке холщовую сумочку, которая всегда была при нем, и исчез из виду.

– Отец, прошу вас не уходите! Не оставляйте меня! Простите меня… аа! – закричала Алмакан, теряя сознание.

Неизвестно сколько времени прошло после этого, но когда Алмакан очнулась и пришла в себя, то оказалось, что лежит в больничной палате. С ней произошла ужасная перемена: левую половину ее тела разбил паралич, ее рот скривило, а язык не слушался.

Как ни бились врачи над ней, как ни старались облегчить ее состояние, какие только медикаменты и процедуры не использовали, чтоб привести ее в норму, – все было тщетно.

В таком состоянии она пролежала в постели долгих четыре года…

Куда только не обращался супруг, к каким только докторам, знахарям не возил, но ничего не помогало. Жалал взял все заботы о ней в свои руки: готовил пищу и кормил больную с руки, стирал и убирал за ней, обмывал и одевал, укладывал спать, массировал ее больное тело. И при этом справлялся со своей работой, рано уходя и возвращаясь домой вечером к больной жене, всегда оставаясь в добром духе, выражая искреннюю любовь к несчастной жене, даже не думая оставлять ее и пойти куда-то поразвлечься.

…И муж не переставал обращаться к разным людям, знахарям, целителям, как и врачам, не переставая надеться, что когда-нибудь удастся вернуть здоровье супруге.

Наконец Жалил разузнал, что в далеком городе Ташкент есть одна известная целительница по имени Касиеткан, которая была такой умелой и сильной, что «могла заставить немого человека заговорить, а парализованного – ходить и бегать».

Вот муж стал уговаривать ее, чтобы поехать к этой целительнице. Но жена не хотела этого, она не могла сказать этого, но всем своим видом дала понять, что против такого предложения. Ведь до этого они уже обращались ко многим врачам и знахарям, которые только брали большие деньги, обещали вернуть ей здоровье, но из этого ничего не получалось. Алмакан написала на бумаге: «Лучше будет, если ты устал от меня, просто убей меня».

– Не надо говорить такие слова больше, дорогая, – сказал ей муж. – Бог посылает болезни, он же даст и спасение от них. – А потом вновь стал уговаривать ее поехать к целительнице в Ташкент. Алмакан смягчится от такого отношения и заботы мужа – она с навернувшими на глаза слезами, даст понять мужу, что согласна.