Вера Пчелинцева - Поле солнышонков

– Давайте еще чаю принесу? – предложила Юля, заметив, что у собеседницы опустел стакан.

– Сходи, Юленька. Только и себе тоже возьми. А то одной скучно.

Юля вышла из купе. Пассажиры готовились ко сну – кто-то уже умылся, кто-то шел в туалет. Мужчина в тамбуре курил. На минуту мелькнула мысль «Вот бы сейчас к нему присоединиться!» И так захотелось закурить! Помять в пальцах сигарету, понюхать табак. А если сигареты хорошие, то пахнут очень приятно. Потом попросить огоньку и затянуться. Вдохнуть в себя терпкий дым… «Не-е-е, больше я курить не буду», – улыбнулась своим мыслям Юля и подошла к титану. Налила два стакана.

– А ты куда? – Наталья за последний час поведала Юле все подробности своего переезда в Москву. Слушать ее было интересно.

– В Москву.

– Я поняла. В отпуск?

– Надеюсь, что жить.

– О, это хорошо! Молодец. Правильно. Ты молодая, красивая. Чего тебе там, в Энске, делать? Сейчас все едут в Москву. Из деревни молодые уезжают в большие города, а из городов – поближе к центру. В Москве все блага жизни. Сама ж видела, знаешь… Как не видела? Ты там не была?

– Не-а, – улыбнулась Юля.

– А кто там? В Москве?

– Мамина сестра. Она меня как родную любит. Хотя я ее плохо помню, в основном по фотографиям. В последний раз тетя Надя приезжала к нам, когда дедушку хоронили. Это мне лет 13 было. Еще тогда она звала меня к себе.

– И правильно, что звала. Если есть куда, то почему бы не поехать? Надо было тебе сразу после школы и поступать в Москве.

– Думала, но не получилось, – с грустной улыбкой ответила девушка.

– Ну, значит, так и надо было. Значит, сейчас всё получится. Ладно, девочка моя. Заговорила я тебя. А уже двенадцать. Давай-ка спать. Ты вон какая бледненькая и худенькая. Но я попробую тебя откормить.

– За пять дней? – улыбнулась Юля, натягивая на себя одеяло.

– Нет, ты ко мне будешь в гости приходить в Москве. Мы ж почти землячки.

С этими словами женщина встала, проверила своих любимых блондиночек, которые мирно посапывали на вторых полках, потом взбила, как могла, подушку, больше напоминавшую множество клочков чего-то совершенно немягкого. И, пожелав спокойной ночи, отвернулась к стене.

А Юля продолжала сидеть, прижав колени к груди и закутавшись в тоненькое одеяло. В купе тускло светила маленькая лампочка, как ночничок в детской. За окном проносилась темнота. Иногда среди тьмы вспыхивали огоньки далеких домов или дорог. Так приятно сидеть и слушать стук колес! И думать, что же там такое проносится мимо и остается позади? А еще очень приятно мечтать о том, что там впереди.

Постепенно, словно поддавшись этому равномерному стуку колес – успокоительному гипнозу, Юля начала дремать. Подсунула подушку повыше к голове и так, сидя, уснула. Через какое-то время сильно затекла шея. Девушка открыла глаза. За окном светлело небо. За горизонтом еле-еле пробивался свет. Поезд притормозил на пару минут около какой-то станции. «Странно, зачем? Ведь кроме будки обходчика больше ничего нет», – подумала Юля. Вздохнула, сладко вытянулась на всю длину полки, благо, невысокий рост свободно позволял это. И уснула легко и безмятежно. Впервые за последние полтора года.

Снилось, что она с Юркой в их комнате. Еще совсем маленькие. О чем-то шепчутся, чтобы не услышали родители. Ох, сколько у них было секретов от мамы с папой!

Однажды, зимой, пускали самолетики. Каникулы у детей, а родители на работе, вот фантазия и разыгралась. Решили запустить самолетик на улицу. Как? Через форточку!

– Юлька, тащи табуретку! – брат командовал на правах хоть и маленького, но мужчины.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы к форточке удобнее дотянуться было, – очень грамотно обосновал свой ответ семилетний Юрка и полез на подставленную табуретку.

За окном позднее утро. Погода сумрачная, на небе темно – серые тучи обещают метель. Самолетик, подгоняемый пока еще несильным ветром, летит далеко.

– Юлька! А давай его зажжем?

– Как зажжем? – Юлька подставила еще одну табуретку и приплюснула свой курносый нос к холодному стеклу.

– Крылья ему зажжем! Он будет лететь и светить огнями! – глаза у брата словно бы тоже зажглись и светились радостным восторгом.

У Юльки аж дыхание перехватило от той картины, которую мигом нарисовало юное воображение.

– Давай!

Сложили еще один самолетик. Взяли спички. Юрка залез на подоконник, держа в руке новый летательный аппарат. Юлька аккуратно подожгла два бумажных крыла, чуть коснувшись огнем плотной альбомной бумаги. Как только второе крыло загорелось, Юрка быстрым движением запустил самолетик в зимний город. Лишь на долю секунды они увидели в реалии свою нарисованную фантазию – красивый самолет летит высоко над городом и его крылья пылают, неся огонь, как символ победы. Над чем? Ну, например, над зимним сумраком. Через секунду порыв ветра не только нарушил всю траекторию полета, но и жестоко погасил оранжевые огни.

– Ты всё неправильно сделал! – рассердилась старшая сестра. – Ты рано его запустил! Надо было дать огню как следует разгореться!

– Ага, смелая какая! Давай теперь ты.

Юрка очень стеснялся того, что, дожив до первого класса, до сих пор боится зажигать газовую конфорку. Поэтому легко согласился на то, чтобы передать пилотирование сестре.

– Юль, а у нас нет больше альбомной бумаги, – крикнул брат из комнаты. – Взять разрисованный лист? Тут какие-то твои принцессы, – хихикнул Юрка, радостный от того, что опять есть повод проявить собственное мужское достоинство: то ли дело нарисовать танк!

– Не, – Юлька прибежала из кухни спасать свое творчество.

Она выхватила из рук брата нарисованных красавиц и убрала подальше на полку.

– Из тетрадного сделаем. Но для прочности возьмем двойной.

Свободных чистых тетрадок не было. Всё, что мама покупала, тут же сдавали классному руководителю, а та выдавала подписанные тетрадки по мере надобности. На свой страх и риск Юлька взяла тетрадку по математике и вырвала из середины двойной лист. С точностью до миллиметра сложила новый самолет.

– Пошли! – скомандовал первый пилот, и экипаж отправился на кухню.

Теперь Юлька стояла на подоконнике, держа в одной руке бумажную конструкцию, а другой пытаясь чиркнуть спичкой по коробку. Юрка отважился только на то, чтобы подержать спичечный коробок.

– Как неудобно, – пыхтела девочка, – подойди поближе!

«Чирк». Вспыхнула спичка. Раз! Поднеслась спичка к одному крылу. Два! Огонь быстро схватился за тонкую бумагу. Три! Спичка ко второму крылу! Но это не толстая альбомная бумага. Пока Юлька поджигала второе крыло, первое уже полыхало, как настоящий костер.