Наталия Малик - Чушь собачья

© Наталия Малик, 2021

ISBN 978-5-0055-4935-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бог всегда выполняет мои желания, жаль только, что с опозданием. Вот этот подарок, например, я точно помню, заказывала лет тридцать назад. А получила только что. Всё как положено – картонная коробка под дверью, с дарственной надписью: «Найден щенок, надо пристроить». Затерялась посылочка в небесной канцелярии, но лучше поздно, чем никогда. Определённо, у Бога своеобразное чувство юмора.

Моя приятельница, к примеру, хотела поехать в Париж. А поехала в пансионат «Синяя птица» неподалёку от атомной станции. Так вот, в номере у неё над кроватью висела фотография Эйфелевой башни. Другая бы на её месте всплакнула с досады, а она ничего, решила, что Бог ей сигнал подаёт, что, мол, всё идёт по плану.

У меня по плану – щенок. Редкая сука. В смысле породистости. Установить принадлежность пока не удалось ни к одной из известных. Но, по крайней мере, без дефектов – все детали на месте, на голове от бровей к ушам аккуратные швы, в других местах следы сборки отсутствуют. Пузико розовое, подушечки на лапках похожи на божьих коровок – малиновые в чёрный горошек, на попе смешная загогулина, видимо, хвост. Сначала хотели назвать Аннушкой, потому что разлила масло. Потом передумали, чтоб, не дай Бог, не накликать такого же продолжения, как у Булгакова. Решили вообще к классике не обращаться, назвали Шушерой. Снова передумали – а то так и останется не пойми кем. Стала именоваться Шушанной, и тут же почувствовала себя первой красавицей. Вместо хвоста отрастила шикарное страусиное перо и стала позволять себе вольности. Воспитываем теперь эту инфанту всем колхозом, результат так себе, на троечку. Но не теряем надежды. Только любовью и лаской. Ещё тапком, пультом и что Бог под руку пошлёт. Орёт и дуется в ответ, пыталась кусаться, но поняла, что так вести себя некрасиво. Она же девочка. «Ты же девочка!» – ору я ей. Ой, и правда! – думает девочка, ушки прижимает покладисто, язык вываливает, глаза таращит – похоже… Туфель только не хватает и сумочки.

хоть что-нибудь

и в узелок опять связать

надежды порванную нить

и в сотый раз себе сказать

что можно что-то изменить

и хоть не стоит свеч игра

поверь опять что победишь

Вообще-то, путешествие было запланировано – моя стокгольмская приятельница Эльвира прислала мне приглашение на её день рождения, и я несколько недель жила в предвкушении удовольствия, с которым буду нежиться в лучах северного солнца на берегу тихого залива, в котором расположена уютная Эльвирина дача.

Но тут, как водится, жизнь внесла свои коррективы – во-первых, мне не дали визу. Во-вторых, заболела тётушка Женя из глубокой российской провинции и – вуаля! – вместо роскошной шведской столицы я еду в деревню, к тётке, в глушь, в Саратов! – так, кажется, писал классик. Вот уже билеты куплены и под траурные звуки «Прощания славянки» я отъезжаю с Московского вокзала Петербурга навстречу своей хромой судьбе. Тут следует отметить, что еду я на второй полке плацкартного вагона не одна, а в компании своего таксы Тотошки, что придаёт особую прелесть путешествию на верхнем ярусе.

Если кто не имеет практики путешествий с домашними животными по российским железным дорогам, поверьте моему опыту – не стоит и начинать! Кондиционера в вагоне, естественно, не было. Почти все окна оказались заколочены, а ржавая вода в титане кончилась к утру следующего дня. О том, чтобы поменяться с кем-то на нижнюю полку, само собой, не было и речи – ни одному мужчине и в голову не пришло предложить мне подобный обмен. Уж не знаю, за какое равноправие бьются европейские феминистки, а у нас в России право быть ломовой лошадью каждая женщина имеет с момента рождения. Так что двадцать шесть часов мы провели, практически не вставая с верхней полки под вопли разномастных детей, перевозимых по соседству. Кто-то пустил слух, что собачка едет с киносъёмок, и поток жаждущих познакомиться с «кинозвездой» не ослабевал почти сутки, веселья – море, сами понимаете.

После езды в обнимку с собакой вид у меня, прибывшей в столицу Поволжья, был тот ещё. Город встретил нас видом на Железного Феликса со спины и вокзальными часами без стрелок, что как-то сразу насторожило. Сил едва хватило на то, чтобы добраться до тёти Жени. На столе в теткиной кухне сидело несколько вялострекочущих между собой крупных кузнечиков, за которыми заинтересованно наблюдала огромная чёрно-белая кошка. Тётушка на удивление оказалась не так уж и плоха и сумела-таки изрядно притомить меня разговорами, суть которых сводилась к озабоченности своим и чужим здоровьем и беспокойству по поводу вторжения инопланетян. Нагомонившись, она наконец-то отправилась спать, насекомые были выпровожены на улицу, кошка почёсана, собака накормлена и я, приняв душ, под аккомпанемент кузнечиков и сверчков провалилась в душный летний сон.

Утро, против ожиданий, не встретило нас прохладой, но делать нечего, мы с Тотошей мужественно поковыляли на выгул по пыльной улице, вместо газонов окаймлённой полосами хорошо утрамбованной грязи, огороженной почему-то низенькими железными заборчиками. Правда, в некоторых местах усилиями трудолюбивых жильцов расцветали-таки палисадники. Возле одного нас встретила хмурая бабка со словами: «Ты тут с собакой на газоне не ходи, я тут от собак отраву лью» – и посмотрела на меня победоносно. «Больная, что ли», – подумала я и пошла дальше. Возле мусорных баков в груде тряпья спал какой-то человеческий огрызок, на углу стояла стая таких же синерылых персонажей, лениво переругивающихся между собой. Видимо, на хорошую свару уже не было сил. У одной из дам не было ноги, и время от времени она подкрепляла свою речь грозным мановением костыля. Все с любопытством синхронно повернули головы в нашу сторону, а когда я стала убирать за собакой дерьмо, озадаченно замолчали. Эта акция, похоже, надолго лишила их дара речи – да что уж там! – на день выбила из колеи… Уже и спиной я ощущала их недоуменное и, как мне показалось, недоброе молчание.

На крыльце детского сада сидела пьяная старуха, что-то нечленораздельное промычавшая мне вслед, у входа во двор, одинокий и заброшенный, стоял старик, улыбаясь бессмысленной младенческой улыбкой. Возле его ног копошились нездорового вида грязные голуби.