Оксана Барковская - Новенький. Куда пропал и кто в этом виноват

– А мы уже на «ты»? – с иронией перебил ее поток сознания психолог.

– Да я не про вас… Про Макса. То же мне заслуга – москвич!

– Вы за это Макса не любите?

– Да кому он нужен! Был бы нормальный чел – да хоть с Марса! А этот с самого начала понтуется, смотрит на нас, как будто мы недолюди какие-то.

– А что вчера на дне рождения твоем было? Тоже понтовался? Соня, меня директор попросила разобраться в этом деле. Думаешь, мне все это сильно надо? Расскажи мне о Максе и разбежимся.

– А что о нем говорить? Много чести.

– Ты давай, не дерзи тут. Давай по порядку. Ты звала Макса на день рождения?

Соня тут же напряглась. Подумала пару секунд и встала с места:

– Значит, так. Я несовершеннолетняя, так что говорить со мной можно только в присутствии родителей.

– О как! С чего ты взяла? – раздраженно спросил Кирилл Алексеевич.

– У меня, если вы не в курсе, отец – начальник полиции, так что законы я знаю и права свои – тоже.

– Ой! Мне твой полицейский папа теперь в кошмарах будет сниться! – не сдержался психолог. – Это папа твой с вами, несовершеннолетними, только в присутствии говорить может, а я – школьный психолог. Мне ваши родители ни к чему. Мне по долгу службы…

Кирилл Алексеевич прервался на полуслове, потому что Соня бесцеремонно вышла из кабинета, со всей силы хлопнув дверью.

– Да пошла ты! К папе… – бросил ей вслед психолог, задумчиво потирая лицо.

Мать Макса в этот момент все еще оставалась в классе с Крыловой. Школьники уже разбежались. Татьяна так и осталась сидеть на учительском месте, Крылова присела перед ней за первую парту, она долго смотрела на мать пропавшего мальчика с тревогой и сочувствием.

– Вы в полицию обращались? Надо быстрее начать поиски, – встрепенулась учительница. Первый шок отошел, и она почувствовала необходимость начать что-то делать.

Татьяна немного успокоилась, во всяком уже не плакала.

– Я была, сказали подождать. Они говорят, Макс найдется. Говорят, с подростками это сплошь и рядом…

– У вас были обязаны принять заявление. Вы написали?

– Написала, – устало проговорила Татьяна. – А толку? Они все равно ничего не делают.

– Ну, почему не делают. Это же ребенок. Обязаны! – с наивной верой в голосе произнесла Ирина Львовна, но Татьяна ее уже не слушала. Раз за разом она прокручивала в голове ссору с сыном. По ее щекам снова потекли слезы. Татьяна чувствовала свою вину. Она осознала, насколько сыну было плохо в Юровске.

Ссора, которая не шла у Татьяны из головы, за день до этого случилась во время обеда. Макс ел, Татьяна пыталась оттереть пригоревшую стряпню со сковороды, приговаривая:

– Я не понимаю твоего пессимизма! Я тоже многим недовольна. И мне тяжело… Я, например, уже забыла, когда стояла у плиты!

– Заметно, – буркнул Макс.

– Что? – переспросила Татьяна.

– Ничего, что-то я наелся, – Макс отодвинул от себя тарелку.

– Да ты не съел ничего! Для кого я готовлю?

– Мам, это невозможно есть! Лучше покупай что-то готовое… Котлеты какие-нибудь, наггетсы… Блин, что за дыра! Даже «Макдака» нет!

– И слава Богу! Не будешь портить желудок. Макс, пойми, везде можно жить – просто надо потерпеть и перестроиться.

– Мам, а зачем мне терпеть и перестраиваться? Я все равно здесь не останусь. Здесь невозможно жить!

Татьяна прекратила напор и включила жертву, заговорила скорбным голосом:

– Ты же знаешь мою ситуацию, Максим… Это не моя вина. Я не могла терпеть…

Макс не дал ей договорить:

– А я-то здесь причем? Почему из-за ваших терок с отцом я должен сидеть в этой дыре?

Надавить на жалость не вышло и мать стала опять терять терпение:

– Что за снобизм! Я здесь родилась и выросла – и ничего! Состоялась – и в жизни, и в семь… – Татьяна осеклась на полуслове. – Везде!

– А я вырос в Москве! В столице нашей родины! И это нормально, что я хочу жить именно там. Нормально, понимаешь? Все едут в Москву! Все! Потому что там возможности, там – всё! Вот ты состоялась в жизни? Я тоже хочу состояться. Хочу поступить на прикладную математику, хочу дальше учить итальянский. А тут – дно.

В кухне повисла тяжелая пауза. Тишину прервала Татьяна:

– Знаешь… Не хочу тебя обижать… Но все это – отговорки. Конечно, здесь люди не такие, как в Москве. Но они тоже люди. Простые нормальные люди. Здесь тоже можно с кем-то подружиться. Найти общий язык можно с кем угодно.

– Мам, ну как ты не можешь понять, тут вообще не с кем разговаривать! Они все отстойные.

Диалог исчерпал себя. Мать и сын не понимали друг друга. Максу неоткуда было знать, что обиженная женщина готова убежать еще не в такую дыру, лишь бы не смотреть в глаза предавшего ее мужчины. А Татьяне неоткуда было знать, как подросток с хорошим образованием и амбициями ощущает себя в обществе сверстников, чей круг интересов ограничен пьянками и мемами из интернета.

Кстати, в начале учебного года у Макса и правда был шанс «сблизиться» с компанией одноклассников. Ребята смекнули, что новенький при деньгах, а значит, из него мог бы получиться отличный спонсор их веселья. Буквально через пару дней после начала учебы подвернулся повод проверить это предположение.

В тот день ученики 10 «Б» как обычно собирались после уроков в курилке недалеко от школы. На месте уже были Соня, Егор и Михей – Миша Яковлев всюду следовал за Егором по пятам, будто оруженосец. Большой, неповоротливый подросток ходил как будто сонный, пока речь не заходила про какую-нибудь подставу. Ребята курили. К ним подтянулся Петя Василевский, взял у Егора зажигалку, прикурил. Главной темой на повестке дня, конечно, был новенький. Ребята сошлись на том, что москвич ничего собой особо не представляет, одни понты.

В курилку подошли Лера и Настя по прозвищу Батут.

– Угостите даму сигареткой, – манерно проворковала девица.

– А губа не лопнет? – борзо спросила Рябова. Остальные прыснули, но Настя не поняла, в чем смысл вопроса.

– Проехали, – закатила глаза Соня. К счастью для самой Насти, она не врубалась и в половину подколов от «босса», ну или во всяком случае делала вид.

– Ахтунг! Мои завтра к бабке валят, картошку копать, – поделился «благой вестью» Петя. – Может, замутить чего? Квадрат свободен.

Ребята оживились, но, не выражая открытого восторга от предложения, выжидательно поглядывали на Соню.

– С какой радости? – строго поинтересовалась та.

– Ну, год начался, то-се, бухнем. Чего нам, повод нужен? – попытался смягчить «босса» Петя.

В этот момент мимо проходил Макс. Народ замолк, с интересом ожидая, подойдет новенький к компании или нет. Настя приосанилась и картинно отставила в сторону ногу, обтянутую штаниной очень узких джинсов. Ей в голову тут же пришла идея позвать новенького и раскрутить его на бабки, она поделилась мыслью с ребятами. Те с энтузиазмом поддержали инициативу. Все, кроме Сони. «Только его не хватало!» – пробубнила она. Петю это не остановило, перспектива набухаться за чужой счет казалась слишком радужной. Он окликнул Макса: «Плетнёв! Подтягивайся, предложение есть».