Mel RedWolf - В бездонной ночи

Тронуто, но не прекрасно,
Но чувство тебя так ужасно
И чисто кругом, но безлико,
Тихо в ночи, двулико.

Честное сердце мое
Больше уже не стучит,
Не то, чтобы я загрустил,
Просто слог мой уже не звучит

И в церкви забудет набат,
Кем был человек тот, чем слаб,
Чем жил и какие дела,
Творил, но увы он так слаб.

Как жаль, что я был неумел
И слеп, так бездумно нелеп.
Чтобы поравняться с судьбою
Средь жизни сумел я сотлеть.

Не то, чтобы я загрустил.
Лишь слог мой нелеп и так глуп.
И тихо звучит в ночи скрипка
По павшим в бездумной борьбе

Целуй меня, как пелену дорог,
Отбитую сто тысячей сапог.
Пусть будет этот грубый, мерзкий слог,
Но сложет стих он о тебе, одной.

Пусть будет в эту ночь тепло,
Но чтобы гул дорог молчал, не волновался,
Как прежде в ночь стояли у причала
Что тысяч корабельных моряков.

Как ждали клик, что уведет на юг
От берегов простуженного края,
Где льдами бьются волны в скалы
И остаётся тихим фьерд.

Где один миг, ты помолись вальфрейе,
Чтобы судьбу сплели покрепче марн,
Чтобы звучали топоры средь сечи
И Один пировал в тот час.

Чтобы вернулись и как прежде жарко
Стелили ночь средь становищ и тьмы,
Когда другие волновались
И рвались в острие судьбы

Дом в котором нет
Ни окон, ни дверей.
Кружится ночами,
Словно все метель.

И скрипит ночами
Старая кровать,
Тихо-тихо шепчет
В такт ему рояль.

Жизнь его оставит
Догнивать внутри,
Ведь забиты двери,
Окна. Взаперти

Полный украшений
И убранства дом.
Ходит здесь ночами
Дух, что одинок.

Полнится речами
Старый свод и мир,
Что лишь исчезает
Цветом от чернил.

На страницах темных
Выцветших времён.
На отживших душах,
Тех, кто не живёт.

Уродливый город
Разбитых людей
В них нет уже судеб
Один только тлен.

И завтра наступит
Опять. Новый день.
Работа, заботы,
Пустой душный склеп

Средь будней рабочих,
Кредитов, долгов.
Живут понемногу
Никчёмный народ.

В них нет уже судеб,
Одна калея,
Как рабская доля
Тянуть якоря

Струны моей души
Больше уже не молчат.
Весь разрушительный мир
Больше они не крушат.

Тихо сидят в шкафу
Грудой разбитой вражды.
Шепчут бывает во мрак,
Полные каверзной лжи.

Жалость – она ни к чему
К тем, что полны уж могил.
Тихо шуршит вновь трава
Там где нет боли и лжи.

Ещё не спишь? Моя родная,
Усталость клонит дремой грез.
На рубеже чужих оков
Не отыскать чужой печали.

Скрипит калитка у причала
И бьют набатом волны вновь,
Как будто вести о несчастье
Ненастья к нам опять грядет.

Ещё не спишь? А вновь так тихо
По стёклам бьёт печаль грозы.
Она пройдет, как и другие
Среди чужих больших вершин.

Горит, горит моя свеча
От рая слишком далека
Не достигает свет из пепла,
Когда сияет в небесах.

И нет тепла там, среди брена,
Где бред и нож – одна монета.
Размен врага, размер досуга
И плата за свои мгновения.

Там жизнь – гнилая лишь паскуда,
Как ползающий по дну уж,
Как будто есть средь сотен судеб
Одна важнее всех лишь суть.

Бьёт в стены ночью ложь,
Только тоска. Сцены прочь.
Разбивая любовь на клочки,
Помни, что это мечты.

Жажда мечты только тлен
Нет в этой жизни свершений,
Только ступени и клочья
Вновь разорвавшихся мечт.

Я вновь ступаю, но колет
Больно в груди и болит,
Словно что-то живое
Все ещё больно стучит.

Ты помнишь?
Был в ночи то свет
И полыхало все то небо.
Горел восход и был рассвет

В золе растаявшего света.
Пропали книги и дома
Труды людей и жизни тоже.
Пропал весь труд и был рассвет

Среди руин эпохи века.
Рождались новые огни
Из тьмы заката жизни ночи
И восставали мертвецы
Без сожаления и боли

Соломенный бульвар горит
Среди иллюзий бликов.
Там нет былых вершин.
Одни лишь только мысли

О том, что не сумел,
не удержал в порыве.
О том, что не сумел
Суметь в порыве искр.

Нет больше в мире лжи
Открыты свыше истин
Поток, как смысл слов
Раскрытый среди писем.

Найди свой путь, чтоб до конца
Горел восходом лик судьбы,
Чтобы узнали навсегда
Зачем тебя бог сотворил.

Беги, когда стреляют в плоть.
Ее боль – только боль на миг.
Узнай зачем ты мир обрел,
Зачем тебя он сотворил.

Борись, когда нет сил идти
Грызи горстями грань сознанья
Будь больше, чем тебя посчить
Смогут людские состраданья.