Любовь Мельникова - Все не так

– Это далеко? – спросила Света, наблюдая за манипуляциями Сережи.

– Это опасно, – ответил Леший, глядя на карту. – И еще надо как-то занавес обойти.

– В смысле – занавес? – спросил Сережа и уставился на Лешего.

– Границу то есть. Могут не выпустить нас. Да и вас, – ответила Яга вместо друга. – Сложно все у нас и запутано.

– Так мы в одной стране или нет? – Света тоже протиснулась в карте.

– В одной. Но могут не выпустить, – ровным тоном ответила старушка. – Все, собираемся. По дороге решим, чего и как.

– Я не пойду, – топнул ногой Сережа и стал смотреть на каждого из собравшихся. – Неизвестно куда. Лучше к властям обратиться. Они ведь помогут. Полиция там, еще что-то. Ну, кто беспризорных детей опекает.

Взрослые захохотали в раз. Сережа чуть не заплакал.

– Что я такого сказал? – всхлипнул он. – Я не хочу туда идти. Непонятно что там.

– Испугался? – спросила Света, прищурившись.

– Нет, просто, – Сережа стал заикаться. – Просто не хочу, там непонятно что. Лучше пойти к властям и узнать, как нам выбраться отсюда. Должны же быть легальные способы уйти отсюда.

– Ты помнишь, кто к нам приходил утром? – спросила Яга.

– Да, какая-то шишка, – ответил подросток и протер глаза.

– Это он, самый главный, – поднял вверх указательный палец старуха.

– Я не понимаю, – заморгал Сережа.

Дверь в кофейню открылась и на пороге появился высокий мужчина в деловом костюме в коричневую клеточку. В руках был тряпичный портфель. Поля шляпы в виде котелка пообносились и местами отсутствовали. Он внимательно оглядел присутствующих и остановил свой взгляд на Ашоте.

– Вы открыты? – пропищал незнакомец.

Ашот всплеснул руками, схватил полотенце с барной стойки, закинул его на левое плечо, в процессе попав краем по своему повару, который почти вскарабкался на спину хозяина. Затем владелец подбежал к гостю и поклонился.

– Доброго вечера, мистер Саун. Прошу, присаживайтесь-то. Ваш столик как всегда готов. Сейчас и Алтыну скажу разогреть вам ужин, э-э-э.

– Сегодня я гуляю, у меня праздник, – промолвил гость, двигаясь в угол зала. – Поэтому сделай мне двойной.

– Будет сделано, мистер Саун. Будет сделано-то, э-э-э.

Пока посетитель устраивался на ужин, Ашот делал разные знаки нашим героям, чтобы те уже свалили из его кофейни. Когда мистер Саун повернулся к владельцу спиной, чтобы снять пиджак, Ашот повернулся к кучке незваных гостей, указал на дверь и послал воздушный поцелуй Яге. Та поймала его, кивнула и, забрав со столика карту, направилась к двери. Все остальные последовали за ней.

Мефистофель: «Достойно гибели всё то, что существует»

(«Фауст». Гете)

– Слушай, мальчик. Нам на тебя наплевать, ты утомил своим нытьем. Что-то не нравится, ступай, куда хочешь, – Яга быстро шла по улице, ловко увиливая от освободившейся от работы толпы. Затем подняла голову и указала куда-то наверх влево. – Вон там Центр по приему беженцев и мигрантов. Топай. Там тебя приголубят и накормят. Даже работу дадут. Тут таких любят.

– И пойду, – Сережа проследил взглядом за пальцем старухи. Затем посмотрел на Свету, которая шла за Лешим, возглавлявшим процессию. – Ты идешь?

Света обернулась, взяв старца за руку. Тот принял детскую ладонь, даже не посмотрев.

– Нет, мне здесь нравится. Необычно, – Света левой рукой показала куда-то вперед. – Тебе разве не интересно, что эта за «Задняя дверь»?

– Нет, я домой хочу, – пробурчал мальчик. – Там опасно и вообще.

Прохожий толкнул его и даже не обернулся извиниться, хотя на улицах уже почти никого не было. Смеркалось. Подросток остановился, на глазах вновь засияли ядрышки слез. Печей стало гораздо меньше. Солнце устало раздавать всем пинков и медленно катилось в кроватку из грязных и рваных одеял облаков. Воздух медленно остывал, запахи из ресторанов и забегаловок растворялись в тишине улиц и закоулков, ловя в свои сети одних и вынуждая ругаться от своей красоты многих остальных.

«Ты идешь?», – спросила старуха подростка. Для этого она даже не остановилась, лишь только замедлила шаг.

«Нет. Я пойду в Центр по приему беженцев».

«Ну и дурак», – показала язык Света и вновь стала смотреть вперед. Руку Лешего она не выпустила.

Яга лишь пожала плечами и ускорилась: Леший опять доставал из сумки бересту.

Сережа задрал голову и посмотрел на здание, на которое указала старуха.

«Ничего, они еще пожалеют, что не пошли со мной», – проворчал подросток и быстро зашагал к высотке. Из здания медленно вытекали люди и прочие существа. Лучи заходящего солнца падали прямо на ступени высокого крыльца, от чего выходящие нервно морщились, ругались и торопились спуститься вниз. Высотки вокруг не позволяли солнцу добраться до асфальта.

Подросток стал подниматься по крутым ступеням. Его чуть не сбила какая-то дама в розовом и большой ракушкой около уха. На плече сидело небольшое существо и игралось с серьгой в уже женщины. Когда подросток оглянулся, чтобы высказаться, существо привстало на плече и подняло кулак в его сторону: «Шшшшь, Маманя говорит, не видишь. Прочь-прочь». Существо было похоже на чертика, только одетого в комбинезон. Мальчик чуть не упал, пока, глядя на существо, пытался подниматься.

Тяжелая деревянная дверь метра в два высоту с силой ударила по внутренней стене. Флегматичный охранник даже не повернул головы: он был занят тем, что играл в карты с большим черным Котом. Но вот последний-таки внимательно осмотрел Сережу и громко промурлыкал. В это же мгновение перед подростком пробежала черная кошка, вильнула хвостом и спряталась под лестницей.

Сережа хотел подойти спросить, как пройти к руководителю и сказать, что он беженец, как Кот вильнул хвостом и проговорил: «Не мешай. Тебе наверх по центральной лестнице, затем направо, по коридору до середины. Затем еще раз направо, налево и по винтовой лестнице вниз. В общем, разберешься».

Сережа вздохнул, опустил плечи и поплелся к лестнице. Та была золотая, однако перила были деревянными и с большими торчащими занозами. Только он ступил на первую ступень, как что-то капнуло и растеклось белым пятном на когда-то бордовой дорожке. Сережа задрал голову. Потолка почти не было видно, зато четко просматривалась дыра в одном из окон: над ней иногда кто-то очень метко пролетал. В воздухе витали ароматы просроченного сыра Рокфор. Хотя, возможно он портится сразу, как появляется на свет. Знаете, как тараканы: только он вылез посмотреть мир из своей темной щели, как сращу попадает под пристальное внимание человека. А ведь он не сделал ничего плохого. Пока. Мы все часто вешаем ярлыки друг на друга только по внешнему виду, еще не общаясь и не пытаясь даже понять, кто перед нами. Возможно, за грубым панцирем кроется тонкая душевная организация. Либо перед нами действительно маньяк, который питается твоей болью.