Сергей Борисенко - О тех, кто в цирке не смеётся

Соломатин поднялся со стула и представился, как его учили:

– Старший лейтенант Соломатин, прибыл для прохождения дальнейшей службы.

– Ну что же, молодец! Как заправский военный отвечаешь. Только ты пока ещё в гражданской одежде, поэтому я хотел услышать фамилию, имя, отчество и возраст.

– Соломатин Андрей Николаевич, 1954 года рождения.

– Нормально! Это тебя в двадцать восемь лет призвали на службу?

– Ещё нет двадцати восьми, в августе исполнится.

– А до этого служил в армии?

– Никак нет, товарищ капитан.

– Никакого представления об Армии и службе не имеешь?

– Только поверхностные. Обучался на военной кафедре ВУЗа, проходил тридцатидневные сборы, помимо этого последние полгода два раза в месяц отправляли на однодневные сборы в соседнюю дивизию.

– Дивизия какая?

– Танковая.

– Ну, пошли. У нас ещё будет время поговорить. Нам добираться 15 километров. Я понимаю, что вот этот баул – это твои вещи? Забирай его и иди за мной. За территорией на стоянке стоит мой УАЗик.

В УАЗике разговор продолжился.

– А почему в форму не одет? Ведь требование Устава таково, что представляться по случаю прибытия к новому месту службу положено по всей форме, более того, в парадной форме.

– Товарищ капитан…

– Так, Андрей! Во-первых, ты ещё не в форме, будешь одет в форму, будешь, обращаться по Уставу. Во-вторых, я старше тебя всего на семь лет, – от этой информации Андрею стало не по себе: «Вот, что армейская служба с людьми делает! Старит на 10-15 лет! – так что, пока, обращайся ко мне «Юрий Васильевич».

– Хорошо! В Н-ске, на окружных складах нас подвел начальник вещевого склада. Только – только успел выдать обмундирование, чуть на поезд из-за него не опоздали. Могли вообще не получить и тогда…

– Постой – постой! Так это про вас россказни идут по округу, что вы звонили командующему, чтобы получить обмундирование?

– Ну да, мы звонили. Но как могла информация так быстро дойти сюда раньше нас?

– Так вас же здесь ждали и интересовались, когда же вы здесь объявитесь.

А кто из вас разговаривал с командующим?

– Я разговаривал по телефону.

– Да ты молодец. Смелый парень. Ты мне уже нравишься.

– Ну что вы, товарищ кап… Юрий Васильевич. Просто мы в это время были ещё не военными. Правда уже и не «гражданскими», но нам – то его чего опасаться? Да и капитан в приемной начальника управления кадров Политуправления нам сказал: «Если будет загвоздка, то звоните по любому телефону, вплоть до командующего». Вот мы и решили, что сверху вниз команда пройдет моментально, а начнешь искать, кому позвонить по должности, тот пошлет куда подальше. Нужны мы ему больно, чтобы ради нас из дома уходить. Время – то уже было вечернее.

Выслушав этот рассказ, капитан Овчинников расхохотался и насмеявшись от души, обратился к своему водителю, младшему сержанту:

– Ты видишь, какого боевого комсомольского секретаря я вам везу? – и он снова принялся смеяться. А водитель кивнул головой в знак одобрения.

5. ВОТ МОЯ ДЕРЕВНЯ, ВОТ МОЙ ДОМ РОДНОЙ

За разговорами, подъехали к какому – то месту, где небольшим городком стояли разномастные строения. Объединяло их только то, что они все были временными. Самый большой и заметный – длинный одноэтажный, щитовой барак с множеством окон и общим коридором, раскрытым насквозь. По коридору тянулись однообразные двери.

Рядом с бараком, образуя подобие замкнутого двора, стояли балк и : один такой же, как барак, щитовой и больше всех похож на настоящий дом, рядом, вытянувшись длинной тонкой кишкой, стояло строение больше напоминающее железнодорожный вагон в уменьшенном виде, следующим было строение, называемое местными «бочка». Оно скорее, больше похоже на цистерну, только с дверью и парой окон, металлическое строение, в котором тоже жили люди. Следующее строение напоминала первый, наиболее приличный балок, но вот крыша была у него плоской, и оставалось даваться диву, как эта крыша выдерживает попадающий на неё за зиму снег. Самое последнее в ряду строение было тоже по типу вагона, только короче первого раза в два. Как вскоре стало известно, этот вагон исполнял обязанности офицерской столовой. Посередине пространства, образованного бараком и рядом балков, было ещё одно строение.

Совсем небольшой рубленый домик с дымоходной трубой (у остальных строений таковой не наблюдалось), малюсеньким, зажатым толстыми бревнами, оконцем, неплотно закрывающейся, топорно изготовленной дверью. Строение было закопченное снизу до крыши и даже со следами горения. Это строение громко называлось «офицерской баней».

Еще дальше, за этим строением стоял небольшой, раскачивающийся на ветру деревянный туалет «типа сортир» на два очка над глубоченной ямой, и на две двери. Двери изнутри закрывались веревочкой, а снаружи вообще не запирались, поэтому ветром, время от времени, двери отрывались. А ветер, гуляющий по всему этому пространству, в туалете ещё и усиливался, и каждый, кто этим туалетом пользовался, мог ощутить себя парашютистом, с бешеной скоростью летящим к земле на парашюте с голым задом.

Капитан Овчинников завел с собой в барак Соломатина, дёрнул за ручку одну из дверей и пригласил войти за собой Андрея в открытую комнату.

– Здесь проживают двое парней. Один – секретарь комитета комсомола батальона, как раз тот, которого ты призван заменить, второй тоже двухгодичник, но служит в строевой части. Начинал взводным, а потом его привлекли к работе военным дознавателем. Он приработался и теперь дослуживает в штабе. Одна кровать здесь свободная, правда, я не знаю какая. Парни вернутся со службы – разберетесь.

– Далее. Пойдем, я тебя представлю в столовой, чтобы тебя уже сегодня покормили.

– Да! Это было бы неплохо, а то уже четвертые сутки горячей пищи не видел.

Они вдвоем подошли к маленькому вагончику. Здесь Овчинников дал команду уже сегодня накормить ужином нового офицера. «А я сейчас еду в часть и там дам команду о постановке его на пищевое довольствие».

– Здесь будешь питаться со всеми офицерами три раза в сутки. Для этого ты завтра подпишешь перенаправление своего продовольственного аттестата на столовую. А вот дополнительный офицерский паек ты лучше всего получай и храни в комнате. В него входит всё к чаю: сахар, масло, сгущенка, печенье. Вечером дома чай будет, с чем попить. Да, я думаю, вечером тебе парни расскажут. На этом вводная экскурсия закончена. Я еду в часть. Твоя задача – к утру оборудовать повседневную форму и завтра утром со всеми к 8-00 прибыть в часть. В это время у нас утренний развод, там тебя представят коллективу, следом проведем собрание. Освободим от обязанностей Петра Непыйвода, и он может уезжать на «дембель», а ты приступишь к тому, зачем призван: к должности секретаря комитета комсомола батальона.