Ильнур Шабанов - А в конце она улыбалась

– А на что хотите пойти?

– На «Последнего летчика». Идут Костя и Денис еще. Сначала фильм посмотрим, а потом поедим в «Хлопе копыт». И еще Катька с Лилей может подойдут, они куда-то перекусить пошли, сказали позвонят. – Подверг парня панике, добрый рыжеволосый сосед. Опасаясь разговаривать с девочками, и не дай Боже, показаться глупым, Эл ответил:

– Блин, может как-нибудь в другой раз? Просто, кажется, сегодня я с мамой договорился помочь с покупками.

– Ну, ок – вздохнул, действительно немного расстроившись, Саша – Тогда скажу ребятам что у тебя дела. Тогда до завтра!

– До завтра – они пожали руки, Эл, во второй раз остановившись в дверях, неловко помахал ладошкой на прощанье и пошел домой чуть быстрее, чем обычно. Он немного боялся, что его догонит напоминание: «снова упустил свой шанс пообщаться с девушками из-за своего стеснения», не думая о том, что эти мысли только поджидают его впереди, дома, между кроватью и рабочим столом, подготавливая бранную речь о том, какой он жалкий трус.

В то время, единственной девушкой, которую он считал абсолютным идеалом была Лили Коллинз, с ее ангельски чистым, непорочным личиком, стройной фигурой и главными ролями в любовных мелодрамах, которые, к сожалению Эла, он уже все посмотрел. С экрана компьютера, актриса манила его своими большими, выразительными, зелеными глазами, завлекая в мир несбыточных иллюзий, дарящих томящейся душе какой никакой антибиотик, таблетку создающую внутри больного атмосферу возвышенного чувства, к которому подобные юноши стремятся больше всего. Уже дома, на одном из фан-сайтов, где Эл был ежедневным посетителем, парень нашел новое интервью Лили, еще не переведенное на русский, но послушать ее голос, затрагивающий все то, что ни один другой голос не затрагивает, (пусть и не понять, возможно основную суть разговора, просто наблюдать за ее движениями, осознавать что вот она – настоящая, живая!) для Эла это было верхом блаженства. Предшественницами новой мечты парня, являлись в большинстве своем, также актрисы – начиная от звезды диснея Селены Гомес, продолжая Натали Портман и Скарлетт Йохансон, и заканчивая Грейс Келли. И в каждой из них, парень находил черты необходимые для его настоящей любви – у кого-то он выделял глаза, у кого-то вожделенную талию, кто-то, по его мнению обладал совершеннейшим голосом, который можно слушать вечность, вместо тишины, и он никогда не надоест, кто-то обворожил романтичного юношу одним лишь движением – одним кивком головы, поправкой прически или случайно скатившейся по щеке слезой, создавая из всех прекрасных девушек своего времени и знаменитостей прошлого маленькие штрихи своей собственной, любимой девушки, Эл добавлял ей определенные черты характера, такие как: схожее с ним и даже превосходящее его чувство юмора, скромность и в то же время скрытая извращенность фантазии, любовь к поэзии, и многое, многое другое. Зациклившись на одной из звезд культурного небосклона на несколько месяцев, он постепенно переключался на кого-то другого, пребывая тем самым в иллюзии постоянной любви, и никогда не страдая по ушедшим. В этом была неуязвимость его путешествующей по разным мирам души, и сам того не понимая, именно из-за этого, Эл боялся знакомиться с настоящей девушкой, ведь разочаровываясь в идеалах, можно ли представить, что в окружении он найдет хоть кого-то, достойного его великих чувств?

В дверь позвонили, и Эл, уже посмотревший новое, плюснесколько старых интервью Лили Коллинз, сделавший домашнюю работу, и немного прибравшийся в своей комнате, с неудовольствием принял тот факт, что Нурия вернулась с работы немногим раньше.

– Сынок, ты дома? – раздался обычный голос начальной стадии беспокойства.

– Да, мам.

– Спустишься на кухню?

– Зачем? – Спросил прекрасно понимающий за чем его зовут, и немного проголодавшийся Эл.

– Расскажешь —что нового в школе, поужинаем вместе.

– А что из еды?

– Я креветок купила, с макаронами отварю и покушаем. Это быстро, минут пятнадцать и готово.

– Сейчас спущусь.

Спускался парень без малого 17 минут и по его расчетам, еда ожидала его на столе, достигнув комфортной для пережевывания температуры, однако, спустившись, он застал мать перед телевизором.

– Ты же говорила, что через пятнадцать минут будет готово?

– Ты не спускался, я подумала, что ты не хочешь. Сейчас сделаю, сядь пока на диван, расскажи —как дела?

– Все нормально, за исключением разве что того факта, что меня обманывает собственная мать.

– Ох вот уж и правда трагедия, сейчас приготовлю, я просто устала. Сегодня в этом 3 «б» между собой опять разборки устроили. Потом в учительской разбирались, видите ли, Нурия Исмаиловна должна еще и на переменах за детьми следить. – но так как, сыну не нравилось, что его мать работает учительницей, тем более младших классов, поэтому на все, что касалось ее учительской деятельности, он всегда отвечал глубоким молчанием – Ты чего сегодня такой сердитый?

– Обычный.

– Что-то случилось? Какой-то не такой как будто.

– Все нормально, говорю же. В школе повторяли логарифмы, и про Бунина немного говорили, остальное не помню, значит не важно. В кино звали, не пошел – устал.

– Домой пришел – не поспал немного?

– Нет.

– Ну хорошо.

После рабочего дня, Нурия всегда готовила ужин на двоих с сыном. Ее муж – Альберт Муслимов был положительным человеком, владел фирмой по изготовлению мониторов и уважал свою жену, с которой его свели родители. Впрочем, не знавший любви в юности, он и впоследствии ни разу не роптал на судьбу, избравшую ему в спутницы Нурию. Их семейная жизнь не отличалась особенной страстностью, как и можно было бы ожидать от двух по-настоящему верующих мусульман. Если вкратце, то их быт строился на взаимоуважении и исполнении тех обязанностей, к которым их приучили родители. Альберта не стало 8 лет назад, он скончался от ночного кровоизлияния в мозг, что посчиталось в его семье последней милостью Аллаха. Их запланированное на тот месяц небольшое путешествие по столицам Европы так и не осуществилось. Ни Париж, ни Рим, ни Афины не смогли показать супругам своего исторического великолепия, и оставшись наедине с грустными мыслями, в опустевшем доме, женщина, давно мечтавшая о собственном ребенке, решила взять из сиротского приюта хорошего мальчика, дабы воспитать его добрым и правильным человеком, и этим, заслужить милостыню у Аллаха для себя и своего уже почившего мужа.

В детском интернате, Нурие посоветовали 10 летнего Эллера, который уже успел приглянутся печальной вдове своими умными глазами и телесной слабостью – «быть может, если я откормлю его и выращу из него хорошего человека, это воздастся моей семье на небесах» – думала она. Но спустя несколько месяцев, стоило мальчишке немного пообвыкнуться с жизнью в своей комнате, в своем доме и со своей матерью, стало понятно, что Эллер не привык к послушанию, а тем более к слепому послушанию, которого хотела добиться от него Нурия в религиозных вопросах. Тем не менее, злостных или вредительских качеств в характере парня не наблюдалось, и довольная вновь появившимся смыслом для добродетельной жизни женщина старалась полюбить дитя как родное, и через какое-то время, ей это даже, как будто бы удалось.