Анатолий Мусатов - Короли садов Мамоны

Зина Ивановна, сильно досадуя на это обстоятельство, ничем существенным помешать вселению Андрея в святая святых её хозяйства не могла. Трухнова, довольная тем, что новый рабочий не претендует на помещения наверху, облегчённо вздохнула, когда Андрей сказал ей о своём желании обретаться в техподвале. Все негодующие и тревожные возражения Зины Ивановны, по поводу опасности нахождения человека в помещении, безраздельно отданном неизвестно кому, были отвергнуты категорически. Своим приказом по наложению ответственности за оное помещение на нового рабочего Тамара Витальевна сняла единым росчерком.

Не будем гадать, правильно ли она поступила или нет по отношению к своим подчинённым. С точки зрения мудрого руководителя она знала, что делала. Столкнув лбами своего завхоза с рабочим, Трухнова доказала, что принцип «разделяй и властвуй» ею применяется диалектически. Особенности такого подхода в полной мере скоро ощутил на своей шкуре бедный Андрей.

В арсенале каждого начальника, в зависимости от его положения всегда найдется подходящее средство для нужного воздействия на строптивца. Зина Ивановна, ничтоже сумняшеся немедленно начала обработку Андрея своими средствами. Лишняя пара глаз, которая принадлежала Андрею, сильно сковывала её маневры по оприходованию и манипуляций с материальными ценностями. Зина Ивановна не была бы завхозом изначально, если бы она не владела всеми тайнами закулисных интриг. Если проанализировать разговоры технического персонала, раздосадованного беспределом завхоза, который тот доводил до Андрея, то ничего удивительного в этом не было.

Из всего штата поликлиники только двое-трое трудились в её стенах со дня основания сего медицинского учреждения. Надо всё же обладать какими-то данными, чтобы удержаться на том святом месте, какое представляла собой должность завхоза. Конечно, личные качества человека многое определяют в его соответствии занимаемой должности. Но Андрею что-то не верилось, что это могли быть какие-то положительные черты характера уважаемой Зины Ивановны. Слишком разителен был бы контраст между воображаемым положительным персонажем и тем набором действий, которыми орудовала наш высокого полета деятель-завхоз.

Как впоследствии оказалось, наиболее полюбившимся методом борьбы с внутренним врагом у Зины Ивановны было воздействие на предмет своих гонений путём шельмования. Поначалу Андрей никак не мог разобраться, откуда на него время от времени вдруг образовывался большой зуб у кого-либо из сослуживцев. Постоянное беспокойство, вызываемое этим обстоятельством, становилось всё неприятнее. Но поначалу эти разборки всё же кончались более-менее благополучно, переходя в ранг случайных недоразумений. Одни со временем забывались, некоторые из подобного ряда «казусов» запоминались надолго. Но только по истечении определённого времени, выстроенные в единый ряд, они создавали цельную картину, открывшую Андрею, кто есть тайный недруг его.

Как-то раз, после очередного завоза в подвал главмедсестрой своего имущества, спустя три дня он был вызван к Надежде Сидоровне. Заборный вариант выражения лица главмедсестры не предвещало ничего хорошего. Она, не тратя времени на пустые предисловия, начала с места в карьер.

– Андрей Васильевич, у меня в подвале лежит разобранный шкаф. От него пропала дверная створка. Вы не могли бы сказать, куда вы ее дели?

Андрей опешил. Ничего подобного он не ожидал. А посему едва смог найти, что ответить:

– Надежда Сидоровна, странный вопрос вы задаёте. Мне лично ничего не известно об этой пропаже. Меня удивляет, что вы спрашиваете меня об этом.

– Я знаю, кого спрашивать! У меня точные сведения, что это вы воспользовались дверью от шкафа. Так что верните её мне, а не то мы будем разбираться с этим у Тамары Витальевны.

– Да вы что, Надежда Сидоровна, кто вам такое мог сказать? За каким чёртом сдалась мне ваша дверца!

– А вот за таким! Вы там у себя всё мастерите из дерева. Вы её взяли! Верните её лучше по-хорошему, не то вам будет хуже.

– Так, Надежда Сидоровна! Давайте сначала разберемся, что к чему. Вы не могли бы спуститься со мной в подвал и показать, от какого шкафа пропала дверь. А то слишком много вашего добра находится там, чтобы можно было вот так сразу всё найти. Возможно, она лежит где-нибудь в другом месте.

– Нечего мне туда спускаться! – рявкнула взвинченная, вся в красных пятнах на лице, Надежда Сидоровна. – Я только что была там с Зиной Ивановной! Она сказала мне, что дверь взять кроме вас некому.

– Даже так, не больше и не меньше?! Тогда вам тем более надо спуститься туда со мной, так как вы обвиняете меня в краже. Иначе, если я сейчас окажусь там один, вы скажете, что я её подбросил дверь и тогда мне уж точно не отмыться.

– Я там была, сколько можно повторять, и не нашла никакой двери от шкафа.

– Надежда Сидоровна, я прошу вас все-таки спуститься туда ещё раз, не то я это сделаю при других свидетелях. Если дверь найдется, то вам будет действительно стыдно за этот оговор. Об этом поневоле узнают все, и тогда не мне, а вам будет нехорошо.

Главмедсестра некоторое время, перебирала лежавшие на столе бумаги. Затем, не глядя на Андрея, встала и крикнула в открытую напротив её кабинета дверь комнаты завхоза:

– Зин, я на минуту выйду, если кто будет звонить, пусть перезвонит позже.

Величественно переваливаясь, она проплыла мимо успевшего посторониться Андрея. В подвале она молча проследовала к месту, где лежал злополучный шкаф. Вытянув руку по направлению к нему, Надежда Сидоровна, выплеснув на Андрея парой коротких слов кубометры арктического холода, произнесла:

– Вот он.

Андрей также молча начал снимать верхние части объёмного шифоньера. Перетащив почти всё, он, наконец, наткнулся на искомую дверцу. Он приподнял её и поставил рядом с двумя другими. Затем обернулся к насупившейся главмедсестры и сказал, как можно более спокойно:

– Вот они, все три двери. Больше вам не нужно?

– Откуда я знаю, сколько здесь дверей! Когда его соберут, тогда будет видно, всё ли на месте!

Приведя свой убийственный аргумент, Надежда Сидоровна, более не удостаивая Андрея своим вниманием, пошла к выходу. Андрей усмехнулся и окликнул её.

– Надежда Сидоровна, мне кажется, что вы что-то забыли.

Успевшая прошествовать к двери главмедсестра, развернулась и надменно спросила:

– И что же я забыла?

– Вы забыли извиниться, что, мне кажется, совсем не помешало бы сделать.

Ответа Андрей не дождался. Только распахнутая настежь дверь красноречиво говорила о поспешном бегстве его обвинительницы.

Андрей не спеша прошёл в свою мастерскую. Весь оставшийся рабочий день он обдумывал сложившуюся ситуацию. В этот раз Андрей ещё не смог увязать причину происшедшего со следствием, но присутствие некой тайной силы, буквально дышащей ему в затылок, он ощущал почти физически. Потом, несколько позже, Андрей начал словно бы прозревать.