Светлана Пригорницкая - Когда плачут львы

–– Как это он взял на себя обязанности участкового? – удивлённо перебил рассказчицу Роман.

– А так, – вытерла губы чистым платочком Анна Иосифовна. – Участковый у нас официально один на два села, а неофициально, то и на три. В Качановке такой алкаш, что порой не добудишься его. Наш Пал Алексеевич катается туда-сюда, а жизнь-то ждать не будет. Порой участковый на вызове в Качановке, а в Пантелеевке драка. Вот и в тот раз, слышу вечером крики истошные, выбегаю, а Митька, алкаш наш местный, Андрюшку, сына своего, вожжами отхаживает. Бабы собрались, кричат, а подойти никто не рискует. Митька буйный, как перепьёт, не смотрит ребёнок или женщина, молотит кулаками, не увернёшься. Вот тут и выскочил Олег Викторович, да с ходу Митьке по самому больному месту как заедет, звон по всему селу пошёл. Андрюшку на руки взял и, не поворачиваясь, говорит: «Ещё раз кого в селе тронешь, будешь иметь дело со мной. А за яйца не переживай, таким, как ты размножаться нельзя». И унёс мальчишку к себе. С тех пор Андрюшка за ним, как собачонка бегает, всем рассказывает, что работает у Олега Викторовича.

–– А что это за разборки у Гереги были? Что-то с домом, Андрюшка рассказывал.

Роман, не сдержавшись, бросил взгляд на последний кусочек чизкейка и внутренне облизнулся, вспоминая плывущий по языку, мягкий вкус. Перехватив его взгляд, Анна Иосифовна легко поднялась и, специальной ложечкой положила кусочек на тарелку лейтенанта. Не давая возможности отказаться от угощения, женщина повела рассказ дальше:

–– Было дело, Роман Васильевич. Спасибо Олегу Викторовичу, что не продал нас. Если бы он свой дом отдал, остальные не выстояли бы перед этими злодеями Пару недель назад приехал в Пантелеевку джип огромный, а внутри несколько молодчиков, как в кино показывают, с бритыми затылками, только глянешь и уже со страху под стол лезешь. У Архиповны нашей, из третьего дома, спрашивают вежливо так: «Не подскажите, бабушка, где здесь дом Мазура Вячеслава Владимировича». Архиповна показала, чего же не показать, благо всё рядом, а пока те по нашим буеракам скакали, бегом ко мне. Мы в окошко вылезли и ждём, с чем гости пожаловали. Минут через сорок в доме Мазуров скандал завязался и полетели из дверей сначала один амбал, следом и остальные. А потом дверь закрылась. Один из парней, по-моему, кавказец, подскочил и давай на дверь кидаться. Прыгает, шипит что-то на своём языке. В этот момент стекло в джипе опустилось. Мужчина в возрасте пальцем в их сторону щёлкнул и в сторону машины махнул. Все трое разом замолчали и как щенки нашкодившие в джип полезли. Ну, а как только они за горизонтом скрылись, мы с Архиповной выскочили и к Олегу Викторовичу. Там и узнали, что пытались его уговорить дом свой продать, а если односельчан убедит с насиженных мест съехать, то ещё доплатить обещали. Вроде как собираются на месте нашей Пантелеевки игральный городок построить, типа Лас-Вегаса. Казино, центр досуга и развлечений для сливок общества. А нас в дома престарелых или к детям. Детям нашим, конечно, выгодно, им за наши избушки пятачок заплатят, они и рады, а мы здесь всё своими руками поднимали, всё с нуля начинали. Поздно нам жизнь менять. У меня вот, считай, невестка золото, умница, в доме всегда порядок, готовит, пальчики оближешь, казалось бы, переезжай и радуйся жизни. Только я-то знаю, что мы два золота, пока каждая в своём доме живёт, а как сойдёмся на одной кухне, тут любви и конец. Она привыкла в своём доме хозяйкой быть, да и я под невестку не прогнусь. У Архиповны своя судьба. Тоже, вроде, неплохие сын с невесткой. Работают, девчонок растят. А по субботам привыкли гостей собирать. Гуляют, аж дым коромыслом. Сколько Архиповна ругает их, лучше бы на эти деньги девчонкам платья новые купили. Да кто же её послушает. На платья нет денег, зато на гульки – сколько хочешь. Разве уживётся она в городе? Вот кого ни возьми, все испугались такой перспективы. Здесь-то мы одной семьёй живём, вот на днях Надежда заболела, так мы между собой поделили, кому, когда посидеть с ней, чем помочь. А как же, это жизнь. Дети на работе, разве их дождёшься? А если нас всех по разным районам разбросают, то совсем тяжело старикам будет.

–– Странно, – удивлённо поднял глаза лейтенант. – Андрюха рассказывал, что Славой Мазуром интересовались.

–– Может не знали, что Славик дом на Олега Викторовича переписал? –пожала плечами собеседница. – Кто ж его сейчас знает? В селе по- разному болтают.

–– Анна Иосифовна, – улыбнулся Роман. – Какой-то у вас Герега Робин Гуд получается. Того отбил, за другого постоял, а когда трое молодчиков пришли, то всех одной левой уложил. Что-то не вяжется этот образ с жизнью его полубомжатской. Или я не прав?

–– Вы тоже заметили, товарищ лейтенант? – испуганно подняла глаза бабушка. – Олег Викторович всегда был не такой, как все. Вот, хотя бы, когда Славик заболел. Повязок накупил, перчаток резиновых. Чтобы не заразиться, хлорку через день покупал для посуды, для белья. В общем не на любви и энтузиазме, а на последних разработках медицины за брата радел. А когда он за Андрюшку заступился… Наши ребята как дерутся? Развернутся и кулаком в ухо или в челюсть. А Олег Викторович тогда руками Андрюшку взял, ногой дёрнул, никто и не заметил, как эта самая нога, как нож в масло вошла куда надо. Вроде и не целился вовсе, а нога сама по себе взлетела.

–– Чак Норрис, – засмеялся Роман.

–– Джекки Чан, – поправила со знанием дела собеседница. – Норрис как-то натужно дерётся, хекает, а вот Джекки Чан точно, как Олег Викторович. Вроде играючи ногами машет. Впрочем, наверное, просто мне Джекки Чан больше нравится. Мы об этом постоянно с внуком спорим. У Джекки как-то всё весело, нога в одну сторону полетела, зубы в другую. Совсем не страшно, не то, что в американских боевиках. Ну это я отвлеклась. Потом уже не только я стала замечать. Месяц назад мой день рождения праздновали, народу много собралось. В доме душно, и дочка Лены Боженовой в обморок упала. Сидела-сидела и вдруг, встала, покачнулась, мы ещё и осознать, что произошло не успели, а она уже у Олега Викторовича на руках лежит. Мы потом с Архиповной пытались вспомнить: пил он или не пил? Вроде вместе со всеми сидел, тост говорил, рюмку поднимал, а стали девочку на свежий воздух выносить, глянула, а глаза-то у него трезвые. Вот тогда мы и заподозрили, Мазура ли он сынок или пришлый нинзя. Может от кого-то прячется? Ничего плохого про него никто не скажет, а вот то, что не тот он, за кого себя выдаёт, это вполне возможно. Хотя документы в порядке, наш председатель проверял его паспорт и завещание на дом, покойным Славой сделанное.

***

Лариса проследила за пролетающим за окном самолётом и снова перевела взгляд на чёрную поверхность стола. «Ещё два часа и можно будет бежать домой. Как Надюша одна с такой высокой температурой? И ведь с работы не уйдёшь, как назло, всё начальство на месте. Когда надо, никого не найдёшь, зато, когда не надо, как приклеенные сидят». Ничего уже завтра свёкр отпросится с работы, потом мама возьмёт отгул, посидит, а там и отпуск. Главное сегодня продержаться. Час назад звонил Игорь, прибегал домой на обед, покормил дочку, лекарство дал, вроде заснула. Только ведь такая растёт огневушка-поскакушка, ни минуты не посидит спокойно. Не повезло им с Игорем, оба городские. Бабушки и дедушки молодые, сами ещё по работам бегают, вот заболела Надюша и посидеть не с кем. Были бы родственники в селе, было бы и молочко парное, и свежий воздух, и трудовое воспитание. В их случае всё лето придётся провести в душном, жарком городе. В июле у неё отпуск, поедут к подруге на дачу на пару дней. В августе – у Игоря, может на недельку на море съездят с дочкой. Вот и всё лето. А ребёнок растёт, ей свобода нужна. И фрукты.