Моисей Бельферман - Характер-судьба и жизнь-лафа. Часть 2. Бродяга – в своем репертуаре

Трудился в инвалидной артели. Выпускали дефицитные краски. Наживался. Вскоре производство прихлопнули. Могли засудить! Выкрутился. Откупился. В России традиционно взяточничество. Не перевелось. Деньги, ценности всегда сильнее законов. Аппаратчики осторожничают. Если уж хапают… Ничто не в состоянии выкорчевать процветающую веками ужасную коросту.

Хозяин добровольно себе избрал судьбу каторжанина. Тайну никому не доверил. Сам пошел прахом – умер. Начали реконструировать улицу. Все ветхие строения снесли. Бульдозер повалил его избу. Разобрали на топливо. Неведомо кому достались огромные богатства: золотые слитки, ожерелья. Человек должен вести обеспеченную, достойную жизнь, не отказываться от мелких радостей. Ради чего он себе во всем отказывал? Любой фанатизм, намеренное отшельничество являются формой ненормальности.

В том доме Михаил с родителями и сестрой прожили три с половиной года. До сих пор жалеет: мог простучать стены. Никогда не помешает золото. Представляет действительную независимость. Золото всегда в цене. Потеряло привлекательность. Оскудел народ.

Лишился нравственных запретов. На собственников смотрят косо. Может повториться классово направленная рознь, грабежи. Некоторые женщины носят дорогие украшения. Больше всех рискуют. Известны случаи: выбивают золотые зубы. Разгребают могилы. Разрывают окопы. Не оставляют покойников в покое. Ищут оружие, награды, значки, реликвии и документы. Оскверняют братские, отдельные могилы погибших на войне.

Любое хищничество стало дозволенным. Люди не успели приобрести человеческие признаки, достоинства – уже их теряют. Во многих семьях творится несуразное. Нет спокойствия в обществе, мире. Самое беспокойное время суток – вечера, ночи. Михаил это ощущает остро в своем доме. У каждого свои запросы, желания, требования. Даже родные люди не хотят мириться друг с другом. Не просто стремятся стать главами семейства.

Добиваются еще чего-то неведомого…

Ослеп постаревший отец. Недавно с ним случился третий инсульт. Паралич сковал половину тела. Речь превратилась в невнятное бормотание. Катаракта долго покрывала зрачок. Резко упало зрение правого глаза. Постоянно капали витаминные капли. Уже не помогают. На некоторое время перестал совершенно видеть. Левым глазом он не видит уже пару лет. По причине слепоты обострился склероз. Хуже другое: полностью потерял ориентировку. Уже давно живут в квартире – отец перестал все узнавать. Он не имеет представления, где находился в данный момент, куда надо идти. Боязливо передвигается. Шарит перед собой руками. Натыкается на стены, мебель. Сбрасывает все на своем пути. Больше всего переживает по поводу потери зрения. Психует. Начинает звереть… Размахивает руками. Разбрасывает удары по сторонам. Чаще всего достается Михаилу и матери. Помощники получают по лицу, спине, шее. Недавно вернулась речь. Третье-четвертое слово – ругательство. Часто вспоминает задницу. Посылает всех ее целовать. Эти слова произносит ясно! Не разобрать другое. Фразы невнятны. Долго намучаешься – пойми! Приходится переспрашивать. Непонимание его больше волнует.

Нервничает, дерется. Кто виноват? Болезнь не позволяет высказать мысль, желание. Ему ясно… Считает: близкие могут, должны понять мысли, намеки, исковерканные слова. Почему не исполняют волю?

Отец сейчас – самая большая забота и печаль Михаила. Кто другой за ним присмотрит?

Больна мать. Да и возраст… Приходится ей все делать по дому. Готовит пищу, убирает, стирает. Еще нянчит юркого, балованного внука. А сестра? Она издевается над всеми домашними. Больше всего – над матерью и сыном. Не упускает ни одной возможности пырнуть отца. Его даже избивала! Ничего не делает по дому. Ожидает, пока мать все подготовит, поднесет. Не сдвинется с места. Только командует, указывает. И Михаилу от нее достается. Он терпит. Некому за отцом смотреть. Михаил его водит по дому. Подносит еду. Выслушивает бесконечные ругательства, угрозы. Укладывает спать. По утрам выносит, вымывает ночной горшок. Сестра – какое-то чудовище. Садистка. Еще в детстве Михаил с ней не ладил. Уже долгие годы не обмолвился словом.

Сестра нашла красавца. Вышла за него замуж. Он оказался ненормальным человеком: близкий ее глупой сущности. Родила недоноска. Муженек еще прежде имел семью, развелся. Не сообщил. Первая жена быстро в нем разобралась. Оставила. Сестре достался по сватовству. Отхватила муженька. Тут же отвалила сватье дорогой подарок. У нее щедрая душа – для других. Ничего не пожалеет! В родительский дом не принесет и куска хлеба. Она очень любит шнырять по магазинам. Стоит в очередях. Выслушивает, высказывает сплетни. Такая жадность – вынесла бы весь магазин! Лишь бы сумела расплатиться. Пусть позволят прихватить и вынести. Покупает все подряд, что продают. Снабжает многочисленных приятелей. Положит – забудет. Вновь покупает. Продукты гниют, портятся. Выбрасывает. Строго следит, чтобы никто не прикасался к ее вещам, продуктам. В ней сильно развито собственничество, кулацкая жадность.

С мужем прожила недолго. Своим зверским характером его довела до срыва. Попал в психиатрическую больницу. Там властвуют советские нацисты. Палачи в белых халатах. Сестра осталась с маленьким ребенком. Истязает пацана с двух лет. Жестоко наказывает. Избивает ремнем. Бьет пряжкой! Звереет во время экзекуции. Способна задушить! Официально, строго разговаривает. Словно следователь КГБ на допросе… Такая жестокость! Для нее родной сын тот же автомат. Что прикажет – точно исполняй! Беспрекословно. В чем ослушается – изведет вонючими словами. Гнусной моралистикой. Мальчуган отстает физически. Ослаблен. Излишне возбудимый. Нервный. «Воспитанием» своим она непременно доведет ребенка до психопатического состояния. Он плачет. Разрывается от боли, обиды. Сестра только злорадно насмехается. Назидательно изводит моральной вонью. Торжественно изливает издевательство.

«Ну, вывел? Добился? Все будет точно так, как я сказала! Выполняй приказы! По-твоему никогда не будет! Не захочу, не позволю!»

Михаилу жаль смышленого, юркого мальчишку. Еще плохо, не очень ясно говорит в три годика. Произносит только отдельные слова. Не связывает в предложения. Баловник. Без занятия секунды не высидит. Она – другого склада. Сядет кучей, не шелохнется. Начнет есть – пусть вокруг все горит! Даже лей под нее кипяток. Не встанет! Прежде должна насытиться, нажраться. В минуты свято-действия ее с пищей нельзя «волновать», «беспокоить». Станет в передней. Упрет руки в бока! Не сдвинется с места. Не пропустит. Хуже другое. Свои результаты приносит ее невоспитанность, хамство. В ней развит дикий негативизм. Проявляет нелепый эгоизм. Возмущает практическое проявление культа дурацкой личности. Своим изуверским воспитанием сына превратит в инвалида или идиота. Квартира – малометражная. Три комнаты. Малюсенькая кухонька. Сюда втиснули буфет, холодильник, пенал. Негде пройти. Михаил на кухне не появляется, если сестра там. Противно ее видеть, слушать. Начнет травить словесной вонью! Нельзя выдержать. Где нахваталась тех слов поганых? Провоцирует на каждом шагу. Специально? По дурости, упрямству? По ограниченности? Считает: только так все должны поступать! Как она хочет-велит. Ни с кем, ни с чем не считается. Вечно действует наперекор чужому мнению, назло поступкам. Делает все наоборот. Ее разум проявляется в поиске, защите этих других путей.