Тит Корнелий Плавт - Царство человека

– Ваша правда. Между прочим, вы напомнили мне об одном весьма важном моменте, о котором я, признаться, позабыл. Девятая глава «У Тихона» должна была заканчивать вторую часть романа и первоначально нумеровалась девятой, она должна была стоять именно между такой главой, как «Иван Царевич» и «Степана Трофимовича описали», затем, после исправления, её переименовали в первую главу, и, вероятно, ею и должна была начинаться третья часть романа, напечатанная в журнале «Русский вестник». И связи с выпадением главы «У Тихона» Достоевский внёс серьёзные исправления в третью часть романа. При жизни Достоевского главу «У Тихона» в «Русском вестнике» так и не опубликовали. Это ж я веду к тому, чтоб вы осознали, Аркадий Павлович, что даже мы с вами поняли и восприняли данный роман «Бесы», увы, далеко не так, как того хотел сам Достоевский.

– А когда опубликовали эту главу в России?

– В 1902 году. И это была только часть главы. Её опубликовал в юбилейном издании собрания сочинений Достоевского в Санкт-Петербурге Мережковский Дмитрий Сергеевич в монографии «Толстой и Достоевский». Этой главе Мережковский дал весьма высокую оценку. Но полностью глава «У Тихона» была напечатана лишь в 1922 году в Мюнхене под названием «Исповедь Ставрогина». Благодаря усилиям исследователя Сараскиной Людмилы Ивановны глава «У Тихона» печаталась в составе романа в России три раза, до этого же выходила только как приложение. И даже сегодня, увы, роман «Бесы» печатается без этой главы, а глава поставлена аж после романа в приложении… Но кто ж её прочитает… единицы… десятки… не знаю. Лично я б устроил самосуд и переиздал «Бесов», а главу «У Тихона» поставил бы на её прежнее место, как и хотел того сам Достоевский.

Я посмотрел на Петровича и задумался. Но неужели это возможно? Вернуть всё на свои места? Человека постоянно контролирует другой человек. Контроль всегда должен быть, но… кто будет контролировать контролёра? Катков повлиял на Достоевского. Достоевский хотел, чтобы мир увидел сцену растления малолетней Матрёши, Катков же запретил это. Кто прав, а кто виноват? А кто судить будет? Судья? Может, и да. Ведь всё-таки судья – это и есть сам читатель.

Пётр Петрович положил правую руку на стол, согнул её и упёрся ладонью в подбородок. Затем задумался и уставился взором куда-то позади меня.

Я смотрю на него и понимаю, что он человек не этого времени. Ему следовало появиться на этот свет как можно раньше. Когда во всём мире был хоть какой-то этикет по отношению к религии.

– Чтение всегда должно быть правильным и последовательным, – сказал он, так же продолжая смотреть куда-то позади меня. – Ваш мозг – это живой организм. Если вы прочитаете сначала Ницше, а затем Аристотеля, то вы не станете умнее. На самом деле в вашей голове будет всего лишь бардак. А этот бардак пояснить весьма просто. Ницше – это прошлое, в общем, как и Аристотель, но Ницше вырос в эпоху христианства, в эпоху же Аристотеля ещё была античная мифология, а христианство только прогрессировало к своему дальнейшему развитию.

Если же вы изучите всю литературу от Аристотеля вплоть до Ницше, то вы познаете всё прошлое, и на основе этого прошлого вы после и придёте уже к своей собственной философии, впрочем, как и к своим мыслям. Но даже если вы прочитаете Аристотеля, а затем Ницше, то в вашей голове будет всё тот же бардак. Ибо временной разрыв между Аристотелем и Ницше очень велик. Это будет то же самое, если сейчас вы попадёте в мир Аристотеля, но при этом не будете иметь с собой никаких познаний. Что вы вообще знаете? Вы думали об этом? Из чего состоит электричество? Да что вы вообще сможете там поменять? Ничего. Вы будете жить там как и все. А если попытаетесь внедрить там свои принципы, то вас просто-напросто убьют. Нужно придерживаться именно последовательности, если вы хотите обуздать философию, то вам необходимо именно вся греческая школа вплоть до наших дней. Нет, конечно, вы можете отвлекаться и на другую литературу, но, чтобы обуздать сущность всей философии, вам требуется последовательность.

Я вслушался в его слова и решил развить эту тему дальше.

– Античные мифы и их боги – это интересное исследование разума давно забытого историей народа. В громе и молнии на небе люди видели разгневанного Зевса, а в бушующем море моряки наблюдали грозного Посейдона. Среди верующих были и неверующие. Некоторые просто боялись стихии, но не видели в ней богов. Но всё произошло из-за человеческого слова, а страх породил бога. И тут я вынужден остановиться, Пётр Петрович, так как копать землю можно до бесконечности. И что, простите меня, я оставлю нашим будущим археологам?..

Понимаете, наш разум как колесо, а если колесо останавливается, то останавливается и саморазвитие. И поверьте мне, лучше уж иметь лопнувшее, но ещё вращающееся при этом колесо, нежели остановившийся разум. Гром ударил с неба, и человек в прошлом благодаря своему страху увидел в нём бога. И дал он ему имя… и присвоил стихию… и всё совершилось. Но он не заметил среди тумана и собственного страха, что сам воплотил идею в жизнь. И – о боги! – он совершил чудо! Он оживил камень и заставил его двигаться. Его разум воплотил идею, а идея воплотила бога. Ну а теперь, Пётр Петрович, заставьте машину работать в обратном порядке, и вот что получается: бог – это идея, а идея произошла потому, что ваш разум до сих пор вращается. Не хочу вас пугать, Пётр Петрович, но лично я считаю, что движущийся камень – это ненормально, но в то же время это есть для кого-то просто само чудо.

И даже тот же Посейдон в древнегреческой мифологии схож с такими богами у викингов, как Эгир и Ран. Они все являются богами моря. Разница между ними лишь в том, что Посейдон отвечал за всё один, а у викингов сразу оба. Эгир – морской великан спокойного моря, а Ран, его жена, великанша штормового моря… Одного зовут Посейдон, а других зовут Эгир и Ран, и у викингов они уже супруги. Далее же каждый имеет своё собственное географическое происхождение, родство, детей и дату рождения. Но разница, как вы видите, в общем, небольшая. Это говорит нам опять-таки о том, что их мысли и идеи постоянно соприкасались друг с другом.

А самое интересное состоит именно в том, что древнегреческая мифология существовала задолго до происхождения викингов, и каким бы путём викинги ни выдумывали бы своих богов, это доказывает: древнегреческая мифология уже давным-давно повлияла на их нравы и убеждения. Идея могла сама прийти к викингам, но идея образуется за счёт прошлого и наложения её на настоящее. То есть в нашем огромном мире, заметьте, Пётр Петрович… никто и ничего… сам не придумал. Слухи полонят мир. Эгир и Ран просто заменили собою Посейдона.