Владислав Романов - Третья жизнь

Кулак с силой влетел в стену. Девушки, стоявшие рядом на немноголюдном вокзале, испугались. Я смотрел прямо перед собой с суровым, и сжатым от гнева лицом.

«Я заслужил это. Валера, ты не смеешь ныть в такое моменты. Это только твоя вина»

Ларёк с едой оказался закрыт. Ожидаемо, он закрывается в восемь вечера. И если меня не обманывают мои внутренние часы, то сейчас около девяти. Может полдесятого. Очень не хватало карманных часов на цепочке. Поезд прибывает ровно в десять на первую платформу. Не придётся даже куда-то идти.

Поэтому я уселся на лавочку, и стал ждать.

«Как иронично. Я прожил жизнь конченого мажора, пропил своё детство, и повесил единственное счастья на люстре в старом частном доме. И как будто теперь отбываю своё наказание, и гнию на улицах города. Не дай бог начаться третьей жизни. Тогда я точно тронусь умом»

Почему-то начали всплывать картинки перед глазами. Я мало что помнил с тех без башенных тусовок и застолий, но кое-что всё-таки осталось в голове. Она. Однажды, напившись, я подсел к девушке, которую привела одна из моих многочисленных подруг. Я видел её впервые, но этого хватило. Длинные очаровательно пахнущие светлые волосы, песочные часы, красивое серое вечернее платье. Она была неотразима, но на неё не обращали никакого внимания. Я завёл разговор в типичной для себя манере. Но спустя несколько минут начал общаться так, словно я и не был собой. Мне показалось, что она видит меня насквозь, но ей не важно всё это. Мои деньги вмиг оказались пылью, а сленг и понтовая речь исчезли бесследно. Я помню как на уши давила музыка, а нервная система проигрывала в неравной борьбе метамфетамину, но я слушал её. Голос у неё был идеальным. Нежный смех, яркая милая улыбка. Помню, как чувствовал себя не в своей тарелке, ведь все мои козыри оказались вне игры. Без них я был беспомощен перед её простотой и открытостью. После этого я бегал за ней несколько месяцев. И слишком поздно осознал, что все те ухаживания она воспринимала как издёвку или прикол. Ведь я по её словам не умею любить. Я вообще мало чем схож с человеком. Не ясно, откуда ей всё это настолько достоверно известно, ведь она меня не знает так близко как нужно, чтобы делать такие выводы. Но слухи сделали своё дело, и я остался один. Хотя я и всегда был один. Друзья были такими же, как и я, бесхребетными и тщеславными. А девушки предпочитали проводить в моём обществе буквально пару ночей. Именно с той поры я дал клятву на крови, что никогда больше не раскрою душу человеку. Не положено моему собеседнику знать, что у меня на уме. Подлинные эмоции могут просочиться, но не мысли и чувства. Я бы с удовольствием вырвал сердце, и отдал бы его тому, кто в нём нуждается… кому оно будет нужнее.

До моих ушей донёсся бубнящий голос из громкоговорителя на столбе рядом со мной. Разобрать получилось только дату прибытия поезда.

«Десять часов. Жди меня, мой Хогвартс»

Я поднялся с лавочки, и пошёл навстречу тормозящему гиганту. Поезд принёс с собой неплохой поток воздуха, от которого с меня чуть не слетел капюшон. Начинало холодать, это ощущалось по температуре ветра.

В мой вагон стояло ещё два человека. Парень и девушка с чемоданами. На вид чуть старше меня.

«Может в отпуск собираются? Или с отпуска едут? Если они были на нашем море, то я им сочувствую»

Я мысленно посмеялся со своей же остроумной шутки, и протянул билет контролёру. Мужчина, которому явно пора на пенсию, даже не стал читать его содержание, а просто пропустил меня внутрь. И о какое совпадение, эта молодая пара обосновалась именно в моём купе. На верхней и нижней полках. Прочитав про себя цыганское проклятие, и занял свою законную верхнюю полку. Но её занял только мой рюкзак, самому мне было пока лень туда лезть. Стояли мы на станции не долго. Через пять минут машинист уже набрал скорость. Молодые люди активно общались сидя на одной полке, совершенно не обращая на меня не малейшего внимания. Ехать предстоит очень долго, и надо себя чем-то занять. В голову не пришло ничего лучше, чем сходить в туалет. Показалось, что в более расслабляющей атмосфере в голову придёт что-нибудь получше. Вагон был практически пуст, не считая храпящих стариков, чьи тела были сокрыты за дверью купе. В конце вагона у самого выхода в тамбур сидели четверо мужчин в тельняшках, и распивали водку. Один из них, который был более мускулистым, чем остальные, носил на голове голубой берет. Я бросил на них полный гнева взгляд, и вошёл в тамбур.

«Ненавижу таких уродов. Бухают в общественных местах, шумят. Прямо как я раньше…»

Эта мысль слегка выбила меня из колеи, и я застыл, держась за ручку двери в туалет.

– Всё в порядке? – спросила проводница, переходящая из другого вагона. В её глазах читалось недоверие и страх, так как выглядел я слегка жутко.

– Да, всё хорошо.

Я открыл дверь, а затем заперся в ней изнутри. Меня встретил запах туалета. Такой, который бывает только в туалетах поезда. Сделав все свои дела, и зацепился глазами за зеркало.

«Ну и уродец. Кошмар то какой»

Длинные волосы свисали небольшими сосульками до скул. Намочив руки, я кое-как привёл их в порядок. Но из зеркала на меня по-прежнему смотрел ужасный человек с кучей распухших рассечений, побитыми губами и слегка деформированным носом.

«А ведь в древности люди с кривым носом становились уважаемыми людьми. Если не ошибаюсь, начальниками. Плоховато помнится курс истории в той богатой школе»

Всё это украшали жёлто-серые, слегка кошачьи глаза. Довольно редкий цвет. Всегда он мне не нравится, меня постоянно узнавали по цвету глаз. Вряд ли в нашем городе были тёмные брюнеты с таким цветом глаз. Отсюда и узнаваемость. Всегда хотел, чтобы меня никто никогда не видел и не узнавал. Может именно для этого я еду сейчас в поезде…

Отражение ухмыльнулось, показав желтоватые зубы.

– Чёрного ворона на тебя нет, бродяга.

Я прополоскал рот водой из-под крана, и вымыл руки с мылом.

«Хоть где-то буду проходить на человека. Душу бы продал за то, чтобы привести себя в порядок»

Я покинул нужник, и снова зашёл в свой вагон. Мне вслед что-то крикнул один из пьяниц, но проявив чувство такта я проигнорировал этого джентльмена.

«В следующий раз буду разминать ему рожу ногами. Руки болят после боя»

В купе я застал этих молодых любовников за началом очень постыдного для публики занятия.

– Батюшки! Бесстыдники!

Оба повернулись ко мне. Глаза по десять рублей, рты открыты от испуга. В ответ им довелось услышать лишь мой смех.

– Не ссыте, я на такое уже насмотрелся. Может продолжать.

Я запрыгнул на свою полку, и слегка приоткрыл форточку на окне. Затем захватил из рюкзака коробку с табаком и трубку. На нижнем этаже всё было спокойно. Парочка не воспользовалась моей рекомендацией, что было довольно занимательным. Девушка, стесняясь, смотрела на меня, а парнишка полез в сумку, чтобы что-то достать. Мне же осталось только поджечь табак в трубке, и неспешно её раскуривать.