Лена Микадо - Моя поездка к океану

– А как ты познакомилась с Лёшей?

– Что?? Это ты к чему?

– Ну скажи, как вы встретились с Лёшей?

– Нас познакомили общие школьные друзья в кинотеатре. А что?

– Никакой романтики, да? – промурлыкала она, при этом одарив меня препротивной улыбочкой.

Ну нет, я эту дурочку сейчас точно прибью!

– Ах ты… на всю голову пробитая!!! – завизжала я, нацеливаясь на её шевелюру, в то время как она пыталась отступить через дверь в обеденный зал.

– Прекратите это! – теперь уже завизжала Соня, – обе! Заканчивайте! Вы что, хотите, чтобы мы все потеряли работу и нас отправили домой? Давайте угомонитесь. Обсудите это дома, после работы, договорились?

И вечером, после работы, уже в наших апартаментах мы действительно устроили разбор полётов. Мы выпили где-то по пять стопок водки каждая, и Дианка извинилась, признав, что ей не хватило здравомыслия, ведь она даже не подозревала, насколько далёко зашли наши с Крисом заигрывания. А я извинилась за все те ужаснейшие эпитеты, которыми её наградила. А потом мы выпили ещё по четыре стопки каждая, и Дианка даже вышла со мной на улицу и закурила (несмотря на то, что она толком и курить то не умела и не вдыхала дым в лёгкие).

Прошёл уже час после того, как Дианка ушла спать и оставила меня одну. Стоял чудесный тихий летний вечер, и я всё ещё сидела на ступеньках и любовалась гигантской цветущей магнолией. Тяжёлый оранжевый полумесяц повис прямо над ней, и казалось, что он мог в любую минуту свалиться и удариться о дерево. Огромные белоснежные цветы расплывались в моих глазах, и мне казалось, что они вот-вот утонут в моих непролитых слезах. Я чувствовала себя глупой и виноватой, и Дианка была тут совершенно ни при чём. Это была только моя вина. Я слишком увлеклась играми в прятки с Крисом. Играми, которые сама же себе и выдумала.

Я закрыла глаза, стараясь погрузиться в прошлое. Я вспомнила, как одним июльским днём Лёша целовал меня под дождём после окончания футбольного матча. Он был судьёй на этом матче, а я дожидалась его на стадионе. Когда он закончил свою работу и подошёл ко мне, хлынул тёплый летний ливень, и мы потерялись где-то между нашими поцелуями и беззаботным, искренним смехом.

– Ленка! Маркина! Ты что тут в такую погоду делаешь? Меня что ли ждёшь? Пошуршали домой! Попьём чайку с чем-нибудь вкусненьким. Я такой голодный, капец.

И мы пошли домой. И после горячего чая мы занялись ещё более горячим сексом, а потом валялись в постели и смотрели фильмы. А капли дождя барабанили по оконному стеклу.

Я открыла глаза. Месяц всё продолжал висеть над раскидистой магнолией. Как ни странно, он так и не упал.

Ну какой же, блин, дурой я была. Да как я даже подумать могла о том, чтоб изменить Лёше? А Крис? У него явно были какие-то шуры-муры с той девицей. Как бишь её там? С Фаррой. С которой они всё делали вместе. А я ведь даже не знала, что она тоже работала в «Пляжном клубе», пока они не ввалились на пару в служебную каморку сегодня утром. Наверное, он рассказал ей про мой разговор с Дианкой, поэтому-то они и угорали со смеху. Блин, какая же я была лохушка. Но я заслужила все свои напасти. Мне был нужен этот смачный пинок под зад, чтобы вернуть меня обратно в реальность. Я утёрла слёзы рукавом своей джинсовой куртки и уже собиралась зайти в дом, когда я вдруг услышала его голос.

– Елена!

Крис возвращался от Мило. Босиком и пьяный. На нём была униформа «Пляжного клуба», а свои туфли он держал в руке. Приблизившись ко мне, он поставил туфли на землю и взял моё лицо в свои ладони.

– Елена. Ты даже не представляешь, что ты наделала. Я всё время только о тебе и думаю. О твоих глазах. Я мечтаю о том, чтобы целовать эти глаза всю ночь напролёт.

И снова вспышка воспоминаний вернула меня на полгода назад, в морозный русский вечер. Лёша тогда провожал меня домой по тёмным дворам, которые, казалось бы, таили в себе невиданные опасности. Серебристый иней сверкал и переливался на пушистых соснах, а холодные и неприступные звёзды время от времени подмигивали нам с бескрайнего, чёрного неба. В воздухе было столько свежести, что я почти чувствовала хрустальный вкус мороза на своих губах. Вокруг была полная тишина, если не считать хруста снега под нашими ногами. Мне не терпелось поскорее оказаться дома и выпить чашечку чая с мамой и папой, а потом, уже поздно вечером, возможно, посмотреть с мамой какой-нибудь фильм, когда папа уйдёт спать.

– Ты никогда не делаешь мне комплиментов, – поднывала я, притворяясь, что эта обида была не всерьёз, – мне вообще иногда кажется, что я для тебя как мебель.

– Ты что, Маркина? Я же тебя обожаю! И зачем мне об этом постоянно тебе говорить?

– Но женщины то любят ушами, неужели ты не знаешь? Комплименты нас вдохновляют, – посмеивалась я.

– Ну хорошо, уговорила! У тебя такие бездонные голубые глаза. Как океан. Когда я смотрю в них, мне кажется, что я просто тону.

Видимо, он тоже решил меня поддразнить. Я стрельнула в него глазами из-под ресниц и, к своему удивлению, заметила, что он совсем не шутил.

Вдруг лицо Лёши испарилось, и вместо него я увидела Криса, который всё продолжал держать моё лицо в своих ладонях. Мои глаза… И два совершенно разных вечера. Холодный и тёплый. Белый от снега и белый от магнолий. С парнем, который любил меня и с парнем, который просто играл со мной в какие-то непонятные игры.

– Оставь меня в покое! – прошипела я, оттолкнув руки Криса от своего лица, – уходи и, пожалуйста, оставь меня в покое.

– Ну подожди, Елена! Я просто хотел сказать тебе…

– Да, да, я в курсе. Мне ещё рано выходить замуж, один поцелуй ничего не изменит. Оставь меня в покое! Слышишь?? Ты вообще ничего не знаешь. Ты не знаешь меня. Ты мне никто. Да две недели назад я даже не подозревала о твоём существовании, и я вообще не понимаю, с какой стати мы с тобой это сейчас обсуждаем!! – воскликнула я, вдруг осознав, что я очень сильно разозлилась – больше даже на саму себя, чем на Криса.

– Ты действительно хочешь, чтобы я ушёл?

– Да, больше всего на свете, – прошептала я.

– Ладно. Если хочешь, чтобы я прекратил приставать к тебе, просто пошли меня на все четыре стороны. И я больше никогда тебя не побеспокою.

– Ну, тогда пошёл ты… на все четыре стороны, – сказала я. Абсолютно без эмоций и глядя ему прямо в глаза.

Плечи Криса поникли, и он посмотрел на меня так, будто я была живодёркой, единолично ответственной за убийство тысячи невинных котят. Потом, не говоря ни слова, он забрал свои туфли и молча побрёл к своей машине. Босиком. Как только я услышала, что двигатель завёлся, я закурила очередную сигарету.

Я поступила правильно. Теперь всё вернётся на круги своя.