Лена Микадо - Моя поездка к океану

Но тогда, в России, три года назад, тёплым весенним вечером, пьянящим ароматом сирени – я была готова к этому . Я знала, что это случится! А вот тот жаркий и влажный вечер в Джорджии, опалённый красно-оранжевым диском солнца, который игриво мерцал в водах Атлантики, преподнёс для меня совершенно неожиданный сюрприз. А теперь, дорогие читатели, давайте вернёмся назад.

– Потренировать тебя, Елена? – наши глаза встретились, и на его лице нарисовалась белоснежная озорная улыбка. Моя грудь переполнилась невероятным количеством неожиданных эмоций, и у меня вдруг перехватило дыхание. Моё сердце будто замерло на миг, наполнив грудную клетку странным подобием электрического тока, который не преминул спуститься вниз по моим рукам, и, почему-то, остановился в кончиках моих пальцев, от чего они похолодели и стали влажными. И я сейчас выражаюсь совсем не метафорически. Что это вообще такое?

– А почему бы и нет? – я услышала свой голос издалека, как будто это и не я говорила вовсе. Дело в том, что я слишком отвлеклась, услышав мелодию из «Унесённых ветром», которая заструилась из-под пальцев симпатичной пианистки. Неужели кто-то всё это устроил? Хотя… Никто, кроме меня, не мог знать о моих девичьих мечтах. И как вообще что-то подобное могло происходить со мной? У меня же уже был жених, да и свадьба была вся распланирована. Это было абсолютно на меня не похоже! Да уж… Нужно было мне тогда внимательнее слушать папу и освоить-таки тот долбанный велосипед!

У меня просто уже две недели не было секса, и я заводилась с пол-оборота. Что было абсолютно нормально! И не имело ничего общего с влюблённостью. Ты помнишь, Маркина, что говаривала бабушка? «Большинство интрижек происходит под действием романтической обстановки и никак не связано с поиском того самого, единственного мужчины». Может, мне надо было представить, как мы с Лёшей занимаемся любовью. Воскресить эти ощущения, так сказать. Вот, мы заходим домой, мама и папа ещё не вернулись с работы…

– Давай спросим у Елены! Елена, а ты что думаешь по этому поводу?

Блин! Я быстро подняла глаза и увидела Криса и ещё одного официанта, Брендана (весьма симпотного, кстати), не сводящих с меня глаз и, очевидно, ожидающих моего ответа. Капец! Они что, не могли задать вопрос, предполагающий простой ответ типа «да» или «нет»? Тогда, по крайней мере, мои шансы были бы пятьдесят на пятьдесят.

– По какому поводу? – я притворилась, что была полностью поглощена процессом складывания салфеток. Освоить его оказалось не так уж и сложно, пусть и за прошедшие пятнадцать минут Крис и Брендан сложили по пятьдесят штук, а я всё ещё пыхтела над своей третьей. И моя выглядела так, словно её успела пожевать крошечная чихуахуа.

– О войне в Ираке, конечно же. Мы только об этом и говорим уже полчаса кряду. В каких облаках ты витаешь? Грезишь о своём ненаглядном?

Его глаза надо мной смеялись. Неужели он знал, о чём я думала? Ну я ему покажу! Я ему докажу, что он неправ. Я скорчила самое серьёзное выражение лица, на которое была способна, и заявила:

– Я русская в Америке – я не могу поделиться с вами моим истинным мнением, иначе меня посчитают шпионкой, – а затем пустила в ход свою сексуальную улыбку.

Понятия не имею, зачем я это сделала, но одно я знаю точно – делать этого мне не стоило. Крис одарил меня таким долгим и тяжёлым взглядом, что я почувствовала себя мухой, застрявшей в варенье – беспомощной и отчаянно пытающейся выбраться из вязкой и совершенно непонятной реальности.

– Ну как после такого не любить этих русских девчонок, – наконец сказал он, – похоже, Брендан, ты не будешь пользоваться успехом у русичей.

– Ай, да забей уже, Крис. Ты просто заносчивый говнюк.

– Вот и договорились! Хватит уже пороть чушь. Пошли, Елена! Мне надо успеть показать тебе ещё кое-что пока не начался ужин.

Я быстренько помахала Брендану на прощанье и вприпрыжку поспешила за Крисом, безуспешно пытаясь поспеть за его широким шагом.

– Извини, что я так быстро ушёл. Терпеть не могу этих испорченных папенькиных сынков, считающих себя грёбаными королями жизни. К тому же, здесь всегда надо быть пошустрее. Если ты хочешь преуспеть в сфере обслуживания, останавливаться нельзя ни на минуту. Ну, так и откуда же берутся такие умные барышни? Где ты учишься? – Крис продолжал тараторить, одновременно наполняя бесчисленные графины водой со льдом.

– В универе, – я была рада, что он наконец-то перестал со мной заигрывать, и немного расслабилась, – я изучаю иностранные языки и хочу стать переводчиком.

– Ух ты! Круто! И на каких языках ты говоришь?

– На английском, немецком, испанском и японском. Ну и по-русски, конечно, – я всегда любила прихвастнуть своим умением общаться на нескольких языках. В таких ситуациях я корчила невозмутимую физиономию и начинала перечислять все языки, на которых я бегло говорила. При этом я непременно старалась вести себя непринуждённо, как будто я хотела сказать: «Я умею дышать, ходить, жевать, пи́сать», хотя на самом деле, мне, безусловно, нравилось наблюдать за изумлённой реакцией моих собеседников. Да, каюсь, мои дорогие читатели, скромностью в свои юные годы я не отличалась.

– Правда? А ну-ка, скажи что-нибудь по-японски!

– Хорошо. Хаджимемаште. Ватаси ва Елена десу. Дозо йорошку онегай шимас, – я наклонила голову в традиционном японском приветствии.

– Офигеть. Это так сексуально. Была у меня одна японочка, – Крис засыпал перемолотый кофе в промышленную кофеварку гигантских размеров. Я бы, наверное, всю смену разбиралась, как устроена эта грозная штуковина.

– Да ну? А почему вы расстались? – я наконец-то почувствовала себя вне опасности. Все разговоры о бывших дружках-подружках обычно отвлекают от мыслей о возможной романтической связи, и вся неловкость, вызванная первоначальным флиртом, исчезает.

– Оказалось, что кроме меня она зависала чуть ли не со всей командой матросов. Работа у неё была такая – ходить с военными по барам. Что-то типа безобидного эскорта.

– Ты что, служил? – теперь пришла моя очередь удивляться.

– Это было в моей прошлой жизни – до того, как я решил перевоплотиться в миролюбивого музыканта, – Крис улыбнулся и, не теряя времени, направился к створчатой двери с круглым окошком.

– Смотри, у нас столик. Я пойду, налью им воды. А ты пока наблюдай. Следующий столик – твой, – сказал он и буквально испарился прямо у меня на глазах. Боже, что с ним произошло? Как-будто у него был невидимый моторчик в заднице. Классной заднице, между прочим. ОЙ !

– Дорогуша! Ну и о чём это ты замечталась? Ты же в проходе стоишь! А здесь вообще-то работают! – после того, как мне перестали мерещиться россыпи золотых звёздочек – результат весьма болезненного удара дверью – я увидела Соню, семенящую вслед за Ширли, её «учительницей на вечер». Она обернулась ко мне на ходу, прошептала «*ляяяяяяядь!» и поспешила дальше. Судя по всему, работа в ресторане Соне тоже давалась нелегко.