Александр Вэй - Ворожители

Крик, то ли звериный, то ли птичий, разорвал видение, и острая лента стали прорезала морок. Чернота шарахнулась прочь, отпрянула от круга, но что-то не дало ей развоплотиться. Тень бросилась к завешенному зеркалу, потом к дальнему углу и, собравшись в нем, замерла, вздыбилась, кажется, готовясь ударить. Но на излёте этого движения Анастасий провернул локтем, лезвие, шикнув, рассекло воздух и пригвоздило остриём самую сердцевину мглы. За окном ослепительно полыхнуло… И всё стихло.

Еле слышный дождик мелко сеял на мокрую мостовую, молочный свет уличного фонаря заливал половину комнаты.

В дальнем углу, прямо напротив зеркала из обоев торчал глубоко всаженный нож с тяжёлой тёмной рукоятью.

По рукояти что-то вилось, имелась резьба; клинок, судя по всему, тоже был непростым. Но самым приметным оказался притороченный к стене предмет – небольшой обломок старой майолики, расколовшийся от удара. Непонятная сила удерживала обе половины на лезвии, но лишь Анастасий сделал шаг в их направлении, трещина расселась, и куски глины посыпались на пол.

– Чудненько, – сказал старец, высвобождая нож с таким видом, словно бы успешно почистил им картошки. – Прибирать, думаю, не нужно, с рассветом следы исчезнут сами. Вы заслужили отдых и объяснения, Георгий Игоревич, ведь верно? Тогда благоволите за мной.

Накидка скользнула с зеркальной рамы в руки Анастасию, и за ней открылось целое и светлое стекло, в подробностях повторившее комнату со всеми стульями, полками, вазами и канделябрами. Отсутствовали лишь две детали – седовласый старец перед зеркалом и глядевший из-за его плеча нечаянный спутник. Георгий недоумённо скосил глаза – нет, собственное тело было обычным, плотным; впрочем, как и высившаяся впереди широкая спина. Комната же в зеркале медленно тускнела, а затем исчезла вовсе, уступая место отражению тех пределов, где оба ночных странника и находились теперь, – светлицы в доме Анастасия.

В доме Анастасия царила густая тишина, лишь чуть потрескивала толстая свеча посреди стола.

– И что же, – подал голос Георгий, – теперь можно спрашивать?

– Несомненно, – отозвался Анастасий, пристраивая на гвоздь накидку и садясь к свету. – Спрашивать вы могли и прежде, просто сейчас досуг есть. Так что разойдитесь всласть.

– А соратники ваши?

– Они вот-вот будут.

– Никак не привыкну к здешней вашей транспортации; вы ведь, кажется, соседи…

– Видите ли, – Анастасий снова нацедил что-то из чайника в кружки и одну протянул гостю, – мы соседи, но не по улице и не по деревне, а по тому слою мира, где ни улиц, ни деревень не существует. Поэтому ходить друг к другу пешком было бы утомительно, но мы и без того отлично управляемся.

– Понимаю. Но… В общем… Кто же вы?

– Я уже говорил, – спокойно ответил старец, отпивая из кружки, – Анастасий, Ферапонт и Серапион. Или, если угодно, придумайте сами три любых имени. Нас это устроит.

– Я о другом, – Георгий машинально глотнул своего отвара и обнаружил, что на этот раз он горьковато-мятный, а чайник до сих пор не простыл. – Не имена…

– Вас паспорта наши интересуют? Медицинские карты? Уверяю, там полнейший порядок. Вернее, там будет то, что нужно. В любом случае. Но вы же не о том хотели спросить, Георгий Игоревич. Вы хотели узнать, не с ума ли сошли, продираясь сквозь лес, не мерещится ли вам. Угадал?

– Ну…

– Угадал. Так вот: с ума вы не сошли, будьте покойны, а мерещится – так весь мир может только мерещиться, но от этого его правила не делаются слабее или проще. Впрочем, сейчас другое любопытно, по крайней мере, для вас: история со злополучной керамикой, верно? Тогда извольте: вы некогда пропустили через руки немало сильных и опасных вещей. И обрели два трофея: поставленную вами защиту и пробитую в ней брешь. Брешь – штука безликая, а защита – дело другое. Охранители одной традиции находятся в связке, подобно… ну… скажем, тонким приборам на общей частоте… Конечно, никакой частоты на самом деле нет, но каждая группа сцеплена, и защитники дополняют друг друга, образуя контур.

Взаимодействие между ними сложное, но чем ближе они, тем ярче эта связь, тем крепче возводимая броня. Заставить защитников работать может правильно совершенный ритуал, но иногда схема включается и сама, коли части сошлись тесно.

Так вот, ваша защита несла на себе отпечаток весьма узкой традиции. По неизвестным причинам погибший керамический диск принадлежал к ней же. Откуда он взялся, как существовал до того – не важно: Долгов и подобные ему самонадеянные господа постоянно ходят по краю, волохая как попало вещи, силы которых не подозревают. Вот и случилось: в антикварной лавке, куда Долгов притащил майолику, её положили рядышком с другим охранителем из того же контура, и предметы эти друг дружку запустили. Дальше – просто: силой нужно управлять, иначе она начинает творить шут знает что. Тут вам и потопы, и пожары… Но главное – эта самая, как говорит Ферапонт, могота, если не направлен её поток, со временем собирается в этакий ком и пробует существовать наособицу. Не стану утомлять вас, но многое из чертовщины, явленной и заполняющей предания, – это как раз оно: ком надулся пузырём и жаждет автономии. И непременно ищет вместилища: сначала на эту роль испробовали барышню с третьего этажа (дева младая влечёт бесов не хуже, чем гопников), однако вы, сами того не ведая, спасли горемычную. Как? Да очень просто: вас почуяли, признали за своего и решили употребить вместо скворечника. Сразу не вышло: повторюсь, защита ещё держалась, но дело было за малым – в первое же новолуние участь ваша решалась бесповоротно. Тем более что Долгов опрометчиво процесс ускорил, по неуклюжести уронив свою керамическую розетку. Считайте, что он взялся за провод высокого напряжения: и самого искорежило, и коллеге вашему перепало.

Жахнуло до того мощно, что не выдержало зеркало в углу, а остатки глиняной таблетки растёрло в пыль. Дальнейшее вы знаете: к вам начали подбираться кружным путём, подводя апогей как раз под новолуние. Если бы вы остались тогда в лесу ещё на часок, говорить бы нам уже не случилось. Моя роль была проста: прервать цепь (здесь очень помогли заговоры Агафьи Даниловны как владетеля прямой передачи) и растворить оставшийся комок. И тут без вас тоже никак не сходилось, поскольку комок этот следовало ужать, разбередить, затянуть в ловушку. Ну и…