Мэгги Ри - Три страха & три прощения Снэйкуса Кларден

– Кстати, это идея, – Данечка кивнул, вытирая рот тыльной стороной ладони от капель воды. – Прогуляемся? – его взгляд при этом остановился на Снэйкусе, который продолжал сидеть под деревом, наслаждаясь, наконец-то отдыхом. Полет на самолете, путь до этого места – все окончательно выбило из него все силы. Но при этом он все это время стремился искупаться. Остается лишь взять плавки.

– Хорошо. Я переоденусь, и мы пойдем, – выдохнул он и аккуратно встал, ощутив боль в спине. Та не давала ему покоя. Опять. Одно и то же.

– Все в порядке? – Римма проследила за отцом, чем привлекла внимание Дани. Он тоже наблюдал за ее отцом. – Пап?

– Да. Да, да, да! – крикнул ей в ответ Снай. Его уже изрядно напрягали постоянные заботы дочери, потому он, подхватив свои вещи, быстрым шагом направился к себе в палатку, решив, что будет жить посередине двух остальных. Так было лучше слышно всех, кто находился рядом.

Залезая в палатку, мужчина оценил обстановку. Это было небольшое место в тени, через которое немного просвечивало вечернее солнце. Напоминало небольшой домик, состоящий из стульев и одеяла, как когда-то делала маленькая Риммулька. Здесь было довольно уютно, учитывая то, что можно запереться на молнию изнутри и спрятаться от внешнего мира. Но моря хотелось больше, потому мужчина быстренько скинул с себя уже намокшую одежду и в полусогнутом положении попытался натянуть на себя плавки, которым уже было около десяти лет. Удивительно, но те спокойно налезли, даже смотрелись достаточно свободно на худощавых бедрах. Снэйкус пожалел о том, что у него не было зеркала. Он давно не видел себя обнаженным, и сейчас его внезапно начало волновать то, как он выглядит перед остальными. С грустью вздыхая, он вспоминал фигуристого Данечку и завидовал ему, поскольку никогда не имел такое тело, но очень бы хотелось. Это был еще один раздражающий его пунктик в психологе.

Вдоволь насмотревшись на себя без плотных свитеров и брюк, Снэйкус расстегнул молнию на палатке и вышел наружу.

Карл с психологом уже стояли поодаль от палатки, ближе к лесу, и о чем-то умиротворенно беседовали, а потому Снэйкусу пришлось прервать их чудный разговор:

– Мужики, а где телефоны оставим и всякие дорогие вещи?

– Все самое дорогое я беру с собой, остальное оставлю в палатке, – Карл усмехнулся и обнял Римму, которая прибежала прямо следом за отцом к ним.

– Если вы про кошелек, телефон, то можем купаться по очереди. Но вообще редко кто заходит в такую глушь, – улыбнулся ему Даня, после чего приподнял свисающие к земле ветки и начал прокладывать тропу к пляжу. Взгляд Снэйкуса невольно опустился на его плавки. Они просто потрясающе сидели на гладких упругих бедрах, при виде которых мужчина невольно сглотнул. Этого он и боялся – они были прекрасны так же, как и он сам. Неужели он не стесняется так ходить? Он же влюбит в себя всех, кто просто пройдет мимо!

– Пап, ты как себя чувствуешь? – слава богу, от приклеенных к заду Данечки глаз его оторвала Римма, искренне беспокоясь за здоровье отца. Карл и Даня ушли вперед, и она воспользовалась случаем, чтобы серьезно поговорить с отцом. – Как твоя спина?

– Муль, отстань… Все в порядке.

– Точно? Ты и так сегодня рюкзак тащил, по холмам взбирался. Я не думала, что мы пойдем так далеко.

– Ничего, детка, ничего. Иди давай, не мешай наслаждаться пейзажем… – посмеялся Снэйкус, прогоняя ее помахиванием, на что она побежала вперед, встала к тем двоим и пошла с ними. Положила голову на плечо придурку Кроу. Прочем, как всегда. Как бы не натворили эти ерунды какой. Достав сигаретку и зажигалку из кармашка на плавках, который оказался приятным сюрпризом помимо возможности в них влезть, Снэйкус блаженно закурил, мешая никотин с ароматами природы: цветов, зелени и Дани. – Тьфу… – прошептал он, затягиваясь и выпуская дым в сторону, глядя с наслаждением вперед. Благо, зрение ухудшилось с годами и теперь он хуже мог разглядеть те прекрасные рельефы, которые вызывали столько неоднозначных чувств. – Только-только бегал за Тио, он ведь для тебя был всем, дурак… А теперь смотришь на задницу молоденького мальчика.

***

Море оказалось ближе, чем Снай представлял. Как только они дошли, Карл и Римма, словно вновь вернулись в детство, с разбега забежали в воду и начали громко верещать, хохотать. Снай вспомнил, что только недавно Риммка была так подавлена, а теперь словно все исчезло. Словно они были действительно прежними и ничего страшного не случилось. Только вот важно было помнить о том, что это все временно, что они приедут назад. Так ли долго они будут чувствовать эту эйфорию?

«Все равно, сейчас главное – море», – подумал он, после чего аккуратно зашел в воду, ощутив приятное тепло возле кожи. Словно кто-то ласково гладил ноги, утешал. Сделав еще несколько шагов, он оказался по пояс в воде и плюхнулся, намочив плечи. Ему не хотелось никуда плыть, просто ощущать, что он где-то в невесомости. Волны качали его, словно младенца, и он ощущал, что в данный момент ничего от него не зависит. Впервые за долго время он расслабился и отдался морю, раскинув руки и ноги, ложась на спину, прикрыв глаза и подставив лицо солнцу. Он слышал шум морского прибоя, плески детей, которые громко хохотали, словно маленькие. Потом он встал на ноги и с удивлением обнаружил, что Даня не зашел далеко в воду. Он лежал на берегу и волны касались его ног, так же ласково их обволакивая. Тогда он подплыл к мужчине и, когда вода стала совсем мелкой, лег возле него на теплый, уже остывший, песок. Тот даже не обратил на него внимания. Просто лежал и смотрел в голубое вечернее небо, которое превращалось в розовое, даже какое-то зефирное.

– Ты не умеешь плавать, психолог? – Снай улыбнулся, пытаясь раззадорить молодого человека, а тот усмехнулся и мотнул головой.

– Умею. Просто одно дело плавать, а другое находится между водой и землей. Волны прибывают, касаются ног, а затем убегают назад, и так раз за разом забирают с собой всё самое нехорошее, что копится внутри.

– А я внезапно для себя понял, что мне нравится лежать на воде. Это расслабляет. Ощущение, будто от тебя в этот момент ничего не зависит, и ты в безопасности… – прошептал довольный Снэйкус, а Даня повернулся на бок, лицом к мужчине, и кивнул, всё ещё находясь в задумчивости.

– У меня никогда не получалось лежать на спине. Я всегда боялся утонуть. Хотя плаваю я очень хорошо.

– Может, тогда хотя бы войдешь в воду, ощутишь это чувство… – Снэйкус улыбнулся, зарывая руку в мокрый песок. – Лучше любой психотерапии, а?

В этот момент он услышал небольшой визг возле и вздрогнул всем телом. Это были Карл и Римма. Они лежали возле и он целовал ее шею, а она прижимала его к себе. На грани разврата они обнимались и целовались. Это заставило Снэйкуса прийти в себя. Он вспомнил свои собственные убеждения и сел, думая, прервать их или оставить все так, как есть. Даня тоже обернулся, разглядывая пару, после чего присел и обнял тонкие ноги: