Светлана Баранова - #PSYCHologue. История одной болезни

– Ну что, договорились о чем-нибудь? – волнуясь, поспешила спросить Ольга.

– Нет, ее скоро переведут в другую больницу. Может, там получится. Сказали только фруктов купить и расческу. Пойдем сходим.

В ближайшем магазине они купили апельсины, малину, яблоки, бананы, расческу, зубную щетку, пасту и мыло. Вернулись в больницу и передали для меня все это, добавив лишь «Записки охотника», которые нашли ночью в моем номере. Книга на самом деле была не моя, отельная, но в тот момент никто ничего особо не разбирал. Так вот до адресата – до меня – дошло лишь то немногое, что нельзя было съесть. Не успела я это получить, как все пациенты куда-то пошли. Ну и я за ними. Полюбопытствовать. Там, куда я пришла, толпа окружила медсестру, которая выдавала сигареты, выкрикивая фамилии больных. Некоторые получали по две сигареты, если просили. Я долго ждала, когда выкрикнут мою фамилию, но напрасно. «Как же мама не передала мне сигарет?! Лучше бы вместо зубной пасты передала сигарет! Наверное, они меня все ненавидят и больше не захотят со мной общаться. Кому интересно общаться с психом…» Пока я стояла и размышляла, все, кому достались сигареты, дружно направились в туалет. Не знаю, что это было, наверное, какой-то душевный порыв, но я последовала за ними. Кабинки в туалете отсутствовали, только открытая площадка с тремя унитазами, на каких-то справляли малую или большую нужду, в основном же народ стоял и наслаждался смесью никотина со смолами. Вторая половина народа пыталась уговорить счастливчиков с сигаретами оставить им хотя бы затяжку. Стоит ли упоминать, что немногие соглашались на подобную благотворительность. Однако ж попытка не пытка, и я подошла к одной из счастливых обладательниц сигарет:

– Привет! Меня Света зовут. А тебя?

– Я – Полина. Чего ты хочешь, Света?

– Может, оставишь мне покурить? Обещаю, очень скоро родственники принесут много сигарет, я поделюсь.

– Так я тебе и поверила.

– А ты поверь. Ведь главное в человеческих отношениях – доверие. Я тебя не подведу. Я вообще не понимаю, почему у меня до сих пор нет сигарет, у меня очень хорошие родственники, очень добрые. И, кстати, все курят, поэтому они наверняка понимают, как мне сейчас тяжело. Помощь придет, надо только подождать. Как говорил Лев Толстой в своем бессмертном романе «Война и мир», все приходит вовремя к тому, кто умеет ждать. Подождем?

– А ты смотрю начитанная. Столько лирики развела ради одной фаски. Ладно, держи, – и Полина протянула остатки сигареты.

– Большое спасибо тебе, Полина, родина тебя не забудет.

– Ты поаккуратнее, тут ведь и реальные психи есть.

– Хорошо, буду следить за собой.

Я докурила сигарету до фильтра и выкинула бычок в унитаз.

Потом был какой-то невнятный обед, который мной был проигнорирован: есть в таком месте не особо и хотелось. К тому же я надеялась на родственников – должны же они передать хоть какой-то нормальной еды. «Я сильно похудела за эти дни, – не без удовольствия отметила я про себя. – Хоть какие-то плюсы во всей этой ситуации».

За первым наступил второй перекур, но сигарет мне опять не досталось. На этот раз я решила не злоупотреблять доверием Полины и ничего не просить. Уже ближе к вечеру вдруг взялась за Тургенева. «Почему они передали именно эту книгу? Может, в ней есть какой-нибудь тайный ключ, как сбежать отсюда? Хотя вряд ли получится, охрана здесь получше, чем в тюрьме».

Я начала читать, буквы сливались, предложения плясали канкан прямо перед глазами. Читать было невозможно. Помучив себя около получаса, я решительно отложила «Записки»: даже если там и есть секретный ключ к побегу, мне его не найти.

К вечеру раздача сигарет повторилась, а кому-то опять не повезло. В этот раз Полина сама обратилась ко мне:

– Тебе так ничего и не принесли?

– Нет. Не понимаю почему. Может, меня уже все забыли? Может, им некогда? Не знаю, – грустно ответила я.

– Ладно, держи целую сигарету, я видела, что тебе ничего не досталось, поэтому попросила дополнительную. Только не думай, что так и завтра будет, этот номер у тебя не пройдет.

Я не могла поверить своему счастью. Я даже не посмотрела, что это за марка. Мне было абсолютно все равно. Единственное, что я чувствовала за прошедшие сутки – острое желание курить и острое желание пить воду. Одно из них уже сбылось.

– Полина, даже не знаю, как тебя благодарить. Ты прямо спасла меня. Я подумаю, что могу для тебя сделать.

– А ты кажешься нормальной. Почему ты тут? – поинтересовалась моя новая знакомая.

– Это довольно длинная история. Если вкратце, я с большим размахом отмечала свой успех. Ты тоже, кстати, на психа не тянешь.

– Знаешь, в чем дело? Тут просто нет психов. Кто вообще придумал называть психов психами, если все мы в какой-то мере они и есть? Что такое псих? Не отвечай, это риторический вопрос.

– Да уж, точно. Но некоторые выглядят довольно-таки… странно.

– Они под лекарствами, а до лекарств обычно все не так выглядят. Ты, что ли, первый раз тут?

– Да.

– Тогда понятно. Главное, веди себя потише, поменьше высовывайся, они это не любят. Коси под растение. Делай вид, что они победили. Что у них получилось сломить твою волю.

– Так и буду делать. Еще раз спасибо!

– Не благодари.

После разговора с Полиной у нас было еще немного свободного времени, и я пошла пить воду. Видимо, лекарство, которое вчера вкололи, давало о себе знать. Я могла целый день ничего не есть, но пить хотелось ужасно. В конце коридора стояла бочка с водой и эмалированной кружкой. В их компании я и провела остаток вечера.

Еще недавно я парилась в роскошной бане отеля и кричала обслуживающему персоналу: BRING ME MY MACBOOK CHARGER, SLAVE! Сейчас же не имею никакого понятия, как помыться в аду. Как там моются, в аду, не в курсе?

Утром решила пройтись по отделению еще раз, в надежде найти душевую. Отделение состояло из коридора, двух палат, где-то по тридцать коек в каждой, и двух туалетов, один превращался в курилку, когда раздавали сигареты. Коридор служил еще и столовой, в нем стоял длинный стол и две скамейки. В конце «столовой» – книжный шкаф и два стула, где вчера я безуспешно пыталась прочитать хоть немного «Записок охотника». Уголок чтения явно не пользовался здесь особой популярностью. Все окна с решетками, само отделение – примерно на третьем этаже.

На ночь мне дали какую-то белую таблетку и проследили, чтобы я ее выпила. Деваться некуда. Видимо, из-за таблетки в голове поплыл легкий туман. Все следующее утро я блуждала по отделению, стараясь понять, как же отсюда сбежать. Но это было невозможно, охраняли нас получше тюремных заключенных.