Сергей Доброеутро - Я – гений абсурда. Странные сказки и рассказки

Посидеть в мягком кресле гораздо приятнее, чем на жёсткой табуретке.

С каждым годом мягкое кресло приминалось всё сильнее и сильнее. Сидеть на нём становилось всё жёстче и жёстче. Когда сидеть на нём стало совсем жёстко, его выкинули на помойку и купили новое мягкое кресло.

Шёл год за годом, а табуретка как была жёсткой, так жёсткой и оставалась. И никто не собирался её из-за этого выкидывать.

Когда привезли новое кресло, табуретку покрасили, и она стала выглядеть как новая.

С каждым годом новое мягкое кресло приминалось всё больше и больше.

Предмет шуток формирует их класс, вид, подвид и, самое главное, – название шуток. Вот, например:

Шутки про хрен – это хреновые шутки.

Примеров можно привести множество. Не будем этим заниматься, просто приведём их. Итак, шутки:

– про фигу – фиговые шутки,

– про ослов – ослиные шутки,

– про козлов – козлиные шутки,

– про дураков – дурацкие шутки,

– про идиотов – идиотские шутки.

Этот список можно было бы продолжать, конечно (то есть рано или поздно закончить его), но перейдём к выводам.

Их много, но примера достаточно одного, чтобы сказать: если человек называет ваши шутки дурацкими, значит, он о себе всё понял.

Комиссия была небольшой, но тяжёлой…

Нет. Неправильно.

Комиссия была малочисленной, но весомой. Всего три человека, но какие! От их решения зависело многое в судьбах тех, кто был вызван к ним.

Он вошёл первым. Вошёл и встал по центру комнаты, напротив стола, за которым и заседала комиссия.

– Кто вы? – спросил главный в комиссии, сидевший за столом по центру.

– Туморов, – громко и чётко ответил вошедший.

– Знаете ли вы, для чего вы здесь?

– Для определения моей целесообразности в будущем.

– Мы хотели бы взглянуть на ваш внутренний мир.

Вошедший подошёл к компьютеру, что стоял слева от комиссии, вытащил из руки шнур с USB-контактом на конце и подключился к системному блоку. На большом экране напротив комиссии появилось огромное количество деталей из серебра, винтиков из золота, гаечек из платины и разного рода непонятных элементов из драгоценных и полудрагоценных камней.

– Что ж! Внутренний мир у вас богатый, – заключил главный.

Два других члена комиссии важно и напыщенно закивали головами.

– Нас интересует ваш разум.

Туморов отключился от системного блока, подошёл к комиссии и нажал что-то на затылке. Крышка головного мозга открылась, и раздетый ум предстал перед комиссией во всей своей первозданной красоте.

– Что ж! – произнёс главный в комиссии. – Ваш раздетый ум выглядит достойно.

Два других члена комиссии снова важно закивали головами.

– Теперь тестовое задание: встаньте прикольно.

Туморов посмотрел по сторонам, нашёл позади себя осиновый кол и подставку для него. Собрал в центре комнаты эти два элемента воедино и встал рядом с колом, при нём. Встал прикольно.

Все три члена комиссии довольно заулыбались.

– Что ж! – объявил решение главный в комиссии. – У вас открытый разум, богатый внутренний мир, правильный подход к решению сложных жизненных ситуаций. Поздравляем. Вы можете войти в завтрашний день.

И вошедший вышел из комнаты. И, вышедший, он вошёл в завтрашний день.

– Кто вы?

– Я Выссско!

– Извините! Я сразу не понял, что вы просто Выско.

– Я не просто Выско, а Выссско!

– Ну, понятно, Высско с двумя «с».

– Что? Как вы смеете меня оскорблять? Я Выссско с тремя «с»!

– Простите, я не думал, что это имеет значение.

– Это не имеет никакого значения, потому и оскорбительно!

– Может быть, вам принести извинения?

– У меня полно извинений, и от того, что вы принесёте свои, их не станет больше.

– Но ведь и меньше не станет?

– Это верно. Ладно, несите.

– Уважаемая Выссско, я приношу вам извинения за каждую вольно или невольно, случайно или нарочно пропущенную букву «с» в вашем имени.

– Что ж, неплохо, но вы пропустили две буквы «с», а извинились за одну.

– Хорошо, я могу повторить извинения.

– Это не пройдёт! Нужно новое извинение за вторую «с».

– Уважаемая Выссско, извините меня за то, что по неаккуратности произношения вашего имени была пропущена столь значимая для вас вторая буква «с».

Часть 1

А в нашем дворе всегда чисто. В нашем дворе всегда чисто, потому что у нас никто не сорит. А не сорит у нас никто, потому что сорить в нашем дворе опасно для здоровья, а иногда – и для жизни.

Лет пять назад физик Мандельбрутберг-Синяковский Альберт Петрович, что жил в нашем доме, в пятом подъезде, придумал поле самовозврата и эксперимент провёл на нашем дворе. С тех пор все дворники второй тост на корпоративных вечеринках поднимают неизменно за Мандельбрутберга-Синяковского, спасителя и сохранителя нелёгкого труда всех дворников.

Жаль, что своё поле самовозврата Альберт Петрович на всю Москву растянуть не успел. Поговаривают, узбекская диаспора вмешалась, и изобретение Мандельбрутберга-Синяковского было запрещено как антисоциальное. Но это всё разговоры да сплетни в масштабе другом, а в нашем дворе теперь всегда чисто.

Надо сказать, Альберт Петрович был чистюлей с детства. Не любил он мусора. Ругался вечно на тех, кто сорит. Только не слушал его никто. Подумаешь, ворчит себе это интеллигент, ну и пусть ворчит. Терпел он, терпел и однажды своё поле изобрёл.

А суть того поля такова:

Часть 2

Вот идёт, к примеру, пешеход. Идёт себе, покуривает. И вдруг бычок мимо урны пальцами как швырнёт. А бычок тот о землю ударяется, полем возврата подхватывается – и прямо в глаз бросившему пешеходу. Визг, крик.

А ещё, бывает, идёт мальчик, мороженое ест и грязную бумажку на асфальт бросает небрежно. Бумажка падает, подхватывается полем и прямо на лицо мальчику. Тот в слёзы, мороженое роняет, а оно подскакивает – и за шиворот ему.

Постепенно народ смышлёный заметил, что здесь что-то не так, и в нашем дворе экспериментировать начал. Бумажки комкать, газеты рвать и бросать во дворе, а те подлетают и к бросавшим прилипают. Смеялись тогда все жители двора, забавлялись.

Алберта Петровича быстро вычислили, потому как таких умных, кто такое чудо сотворить мог, в нашем дворе более не было. Дворник пошёл с ним побеседовал, и наутро во дворе табличка появилась: «Мусор не бросать! Действует поле самовозврата!»

Само собой, народ-то наш, как прочитает эту табличку, так эксперименты начинает жестокие ставить. Кто бутылку пивную подальше подбросит, а кто и вообще из окна старый телевизор швырнёт. Народу тогда много покалечилось.