С.П. - Сегодня я – Пит Доэрти

На St. Pacific Paradise Resort мы приехали отдохнуть, от тех, с кем до этого момента и так каждый день проводили вместе, за плюсом или минусом периодически удалявшихся на лечение в коридоры душевной безопасности звёзд безрадиусной орбиты вращения нулевой скорости. Наши ряды кишили трагичными и надломленными личностями – хрупкими созданиями, не выдерживавшими всей тяжести титула самой главной звезды современности, теряющими уверенность от едких комментариев бульварной прессы.

Несмотря ни на что, в нашей жизни всегда находилось место празднику. Ведь по каждым вторым вторникам месяца, мы всё-таки искренне делали вид, что Земля – это планета вечного бессознательного марди-гра в ночных мерцаниях огней Эйфелевой башни, в то время как все остальные жаловались, что мир ходит по кругу. Мы знали, что не все рождены пробовать изысканные аперитивы и с гордостью смотреть на именные подтарельники, но с каждым последующим пиршеством, признаться честно, от нашего карнавала начинало подташнивать всё больше, и тут уже, что греха таить, у каждого были свои способы борьбы с миром.

Но в этот раз, и именно на этом острове, открывшем свои заросли для всех страдающих от опасений потерять своё имя в списках наиболее упоминаемых, всё шло нелепо само собой.

В нашем мире не бывает плохой погоды. В нашем мире всегда светит солнце, а если оно где-то не светит, то очередной вечер нашего счастья переносят туда, где всё будет, как на картинке. Видимо, в этот раз сменили фотографа, потому что ни один день из нами прожитых в этом уже незабываемом месте не приносил ничего нового, кроме очередной стаи тяжёлых и густых как мокрый клубок ваты туч. Нас здесь определённо ждали. И что-то подсказывало, что ждали здесь определённо именно нас. На удивление неожиданный приём для обыкновенных испорченных героев реальности, недоступной для всех желающих приобрести в неё пропуск.

В этой реальности, которую очень многие мои когда-то знакомые, но по социальному статусу теперь забытые люди, считают раем, я находилась навечно, потому что даже, если бы меня случайно вышвырнуло за борт, последствия от её зависимости, я бы уже не вылечила. Я презирала каждый день своего содержание в этом пансионате, среди всех этих смертельно больных по своей популярности личностей, проводивших дни во славу собственного существования, но я просто не имела возможности выписаться из этого привилегированного клуба слегка сумасшедших, но очень успешных персон. Шанс членства в самых закрытых списках ничего не значащего в эволюции вселенной клуба по интересам в реальности перевешивает желание участия в процессе развития хотя бы самого себя. Но об этом, как и о многих других противопоказаниях, на входе не предупреждают, оставляя на усмотрение посетителей возможность пребывания в вечном состоянии потерянности, спонсируемом дозированными средствами врачебной неправды, в желании уйти от всех возможных последствий своего появления на свет.

Однако, при отсутствии иных разрушающих аргументов против такого высокосветского образа жизни, это не самая серьёзная плата за возможность не платить за свою жизнь твёрдой валютой. Последнее время мне всё доставалось абсолютно бесплатно, в том числе и привилегированные психоневрологические заболевания, которые не указаны в сборниках для юных студентов мединститутов. У меня была своеобразная биография. Признаюсь, иногда она развивалась намного быстрее фактических событий моего земного присутствия. Я не боялась терять связь с реальностью, выдумывая себе проблемы и модные диагнозы. Это скорее было альтернативой Кони Айленда, которого мне так и не показали в детстве – всё в этой жизни можно наверстать, тем или иным способом. Я была в этом уверена.

Как и в том, что соглашаться на очередной фестиваль бесплатной промо-роскоши мне совершенно не стоило в этот раз. Но иногда расходы превышают доходы, и тут уж не до моего сугубо глупого личного мнения. У всех свои слабости. По отдельным просьбам и за определенную плату, я могла безошибочно перечислить все свои.

Например, я уставала от обязанностей повернуться налево, посмотреть прямо и сказать, в каком я диком восторге от банки шпрот с новой ярко-оранжевой этикеткой, по утрам меня раздражал сиплый голос прошлого вечера, проведённого под однодневный хит несовершеннолетней бестолковой жертвы новых ценностей и славы, мне не нравилось пропускать рассветы и завтраки в дорогих отелях, но подняться раньше двух часов дня я редко когда была в профессиональных силах. Я знала инструкцию и должностной регламент каждого, кого встречала на своём пути, о чём не забывала им рассказать, укоряя за отсутствие должного профессионализма. Я всегда просила охладить любой напиток, который мне приносили, просто потому что мне иногда нравилось, что кто-то готов сделать для меня любую мелочь, даже если эта мелочь оплачена. Я немного любила это ощущение небольшой капризности и умеренной стервозности смешанные с лёгкой долей безразличия. Мне казалось, именно эта пропорция и сотворяет личность нового времени (героев среди социума третьего тысячелетия уже не могло быть встречено). Мои друзья, хоть их никогда по-хорошему у меня не было и, к счастью, со временем больше не стало, считали, что у меня вздорный характер, испорченный незаслуженным вниманием и не заработанным состоянием, но они и его терпели по мере производственной или собственной необходимости. Ведь когда речь идёт о том, чтобы попросить у тебя взаймы – весь мир твои друзья. У меня у самой иногда возникали проблемы с собственными настроениями, но они тут же забывались, как только требовалось моё присутствие на очередном балу для тех, кому действительно нечего делать, но кто хочет вписать себя в историю добродеятелей без приложения к этому физических затрат и моральных терзаний. Мне лишь надо было как-то проводить вечер. Возможно, у меня так часто портилось настроение от погоды: погода последнее время была просто отвратительна. Весь этот ветер в больших городах, от которого так быстро сохла кожа… Временами я приходила к выводу, что Ray-Ban’ы создали как раз для того, чтобы весь день притворяться, что в глаза тебе светит яркое солнце, даже когда его поблизости нет. Я их не снимала.

×××

На полу отблёскивали осколки бокала, предоставляя слишком много вариантов для чужого разума. И почему люди так спешат обсудить что-то, не узнав, что конкретно они обсуждают? Сейчас больше выводов, чем достойных их личностей, но никто и не стремится останавливаться, каждый день с упоением впиваясь в красочные страницы Daily Mail. Миру неинтересно знать, есть ли жизнь на Марсе, миру нужен неполиткорректный скандал на Земле. И ввиду того, что у порога в эту жизнь очевидно не осведомляются о намерениях следовать высокоморальному и идейному пути, с каждым новым годом современного одиночества, начинаешь всё больше подвергать сомнению необходимость соблюдения норм и устоев, придуманных только для того, чтобы было на что сослаться в случае, если окажется, что ты был прав. Но при этом никто не теряет надежды, что есть Рай на Земле. Последние три дня меня и моих соратников по сомнительному и бесцельному образу жизни уверяли, что Рай – это St. Pacific Paradise Resort. Иного не дано.