Анатолий Шанин - Суворовская юность

– А никакой. Сказал, чтобы проводили занятия в соответствии с планом применительно к обстановке.

– А вы что думали, он скажет что-нибудь другое, – заметил капитан Рыбин, который работал в училище уже давно, – это хоть и суворовское, но все-таки военное училище.

– Да ребят жалко. Неинтересно им тут. Одна радость – кинофильмы по выходным, да и то в промокшем клубе, – сказал Вилько, и добавил: – Хорошо хоть болеют умеренно.

– Сплюнь ты, – возмутился Басманов, в душе радуясь тому, что суворовцы его роты в течение всего лета практически не болели.

– Тьфу-тьфу-тьфу! – послушно сплюнул Вилько три раза налево.

О походе все суворовцы знали заранее, говорили между собой с какой-то торжественностью, хотя мало кто представлял себе, что такое поход на пятнадцать километров. Подготовка к походу осуществлялась по плану. Командир роты с офицерами изучали по карте маршрут движения, намечали места привалов. Старшина Валетин готовил заявку на походную кухню. Сержанты проводили занятия с суворовцами по укладке вещмешков, где должно быть все необходимое по норме, по правильному наворачиванию портянок, чтобы во время похода не натереть ноги. Сами суворовцы тоже припасали кое-какие запасы: кто покупал в военторге печенье или конфеты, а кто просто выцыганивал на кухне сухари у поварихи «тети Маши» или сторожа «дяди Паши», как любил называть всех без исключения служащих Олег Буранов:

– Дядь Паша, теть Маша, дайте, пожалуйста, сухариков!

Как всегда с утра день начинался довольно неплохо. Дождя не было, хотя и солнышко тоже не радовало своим появлением.

– Это только к лучшему, – решил Басманов, – идти по прохладе все-таки легче, чем по жаре.

Сразу же после развода на занятия он вывел свою роту в расположение и объявил:

– Построение через десять минут. Форма одежды и снаряжение походное. Разойдись!

Суворовцы разбежались по палаткам, разбирая свои вещмешки, кто-то, схватив флягу, спешил наполнить ее водой. Но уже звучала команда на построение. Встав перед строем, командир роты подал команду:

– Командирам взводов проверить снаряжение и доложить о готовности.

Офицеры в полевой форме, перетянутой ремнями, с плащ-накидками на ремнях быстро провели осмотр и доложили командиру роты.

Рота походным маршем вышла из расположения и двинулась в сторону полигона. Сначала шли ровно, почти в ногу, но уже через некоторое время с ноги сбились и пошли походным шагом, разговаривая между собой. Было не жарко, но от ускоренной ходьбы, от вещмешка за спиной, полной фляги с водой, которая висела на поясе, идти становилось все тяжелее, воротнички и спины взмокли, пот градом катил по лицу. Стали раздаваться голоса:

– А сколько мы уже прошли?

– Да еще совсем немного, километров пять, – ответил старший лейтенант Лобан и подал команду: – Можно расстегнуть воротнички.

Команда явно запоздала, потому что почти у всех воротнички уже были расстегнуты. Командир взвода лишь снял с себя ответственность, констатировав уже свершившийся факт. Но тут же заметил нарушение:

– Ченовардов, я сказал воротнички, то есть только две верхних пуговицы, а не всю гимнастерку.

– Так жарко же, товарищ старший лейтенант.

– Всем жарко, а форму одежды нарушать нельзя.

Через некоторое время вдали показались дома лежащей на их пути деревни. Капитан Басманов быстрым шагом прошелся вдоль своего растянувшегося вдоль дороги подразделения и приказал:

– А ну подтянуться. Выровнять строй! Запе-вай!

В деревню рота вошла с песней походным шагом. Из окон выглядывали деревенские жители, некоторые выходили во двор и подходили к заборам, провожая взглядами шедших суворовцев. Были среди них и пожилые и старые.

– Вот вам, пожалуйста, и еще один куплет «Кадетской мамы», – посмеялся Артем Рожков, который уже узнал все слова этой песни, и тихонько пропел:

– «Летом в жаркую пору, умирая от жажды,

Мы в походы ходили и играли в войну,

И старушка чужая в зной давала нам воду,

Головой вслед качая, утирала слезу».

Сельские ребятишки широко открытыми глазами смотрели на строй маленьких военных мальчиков и махали им руками.

– Идиоты, интересно им поглазеть. Не понимают, что из-за них нас заставляют идти строем, – прошипел Ченовардов, когда рота закончила петь.

Костя вспомнил, как он раньше тоже очень любил смотреть на подтянутых военных, и поэтому возразил ему:

– Ну так что, пусть смотрят. Как будто ты сам не любил смотреть на военных.

– Я-а? Эх, ты, дярёвня! – Ченовардов презрительно посмотрел на Костю. – Да я этих военных насмотрелся до чертиков.

– Как ты его назвал? Осторожнее на поворотах, а то можешь ненароком нос разбить, – обиделся Славка Пестряков за своего земляка и слегка зацепил ногу шедшего впереди Ченовардова.

Тот споткнулся, но не упал, хотя оказался вне строя на обочине дороги. Шедшие сзади суворовцы один за другим быстро заполнили освободившееся место.

– Что такое? – послышался окрик командира взвода, шедшего позади. – Суворовец Ченовардов, почему вы вышли из строя?

– Это не я. Это …

Он хотел было продолжить, но увидел, как шедшие в строю мальчишки почти одновременно повернули головы в его сторону, и замолчал. Ябеда мог получить не только общее презрение, его могли даже избить. Взвод прошел мимо него.

– Догоняйте взвод! – приказал Лобан.

Ченовардов добежал до взвода, но его место уже было занято, поэтому он вынужден был стать в последней шеренге на левый фланг среди низкорослых ребят.

За деревней Басманов остановил роту и объявил привал.

– Молодцы, суворовцы! – похвалил он ребят. – Осталось еще немного, прошли большую часть пути.

– Еще столько же идти?! – удивился суворовец Денисов.

Видно было, что ему раньше не приходилось ходить на такие расстояния.

– Да, еще столько же, а потом будет военная игра, – сказал командир роты и, посмотрев на небо, добавил: – Если погода не подведет.

Пока погода, казалось, активно поддерживала их. Более того, уже в конце перехода около полудня совсем посветлело, и за тучами стало выглядывать солнце.

– Взводам приготовиться к проведению военной игры! – подал команду капитан Басманов.

Суворовцы увидели, что они прибыли на местность, где когда-то шли бои. Вдоль заросших обочин дороги и по краям колхозного поля виднелись осыпавшиеся с годами окопы, траншеи и блиндажи. А чуть дальше на пригорке возвышалась серая громадина бетонного ДОТа. Позабыв про усталость, многие суворовцы побежали вперед посмотреть на это чудовище поближе. ДОТ был большой. Даже только в своей верхней части он был в высоту человеческого роста и производил довольно страшное впечатление. Вход в него полностью врос в землю, верхняя амбразура была уже кем-то забетонирована.