Диана Блинцовская - Преодолевая трудности

3.

Я проснулся очень рано. Было около 5 часов утра. Проснулся из-за резкой фантомной боли в ампутированной конечности. Я почувствовал какую-то сильную судорогу в колене. Через несколько минут мне стало немного полегче. Боль, конечно же, полностью не прошла, но хотя бы гораздо уменьшилась. А сон мне уже как рукой сняло.

Честно говоря, проснулся в отвратительном настроении. Во-первых, я до сих пор не могу принять всё, что со мной произошло. Да, при людях я держусь отлично, но в душе мне сейчас очень плохо. Я понимаю, что это не конец, что я справлюсь… Но всё равно на душе какой-то камень, что ли. Я просто не могу понять, за что? Почему эта страшная участь досталась именно мне? Я никогда никому не делал ничего плохого. Нет, правда! У меня со всеми прекрасные отношения, я действительно не помню своих плохих поступков. Тогда за что мне такая жуткая боль? Я не понимаю. Я даже не могу задать кому-либо этот вопрос, не могу поделиться с кем-либо своими мыслями. Таню я не хочу разочаровывать, ей сейчас и так тяжко. Мне хочется, чтобы она верила в успех, чтобы она не знала того кошмара, что я сейчас переживаю.

Несколько часов я просто провалялся, окутанный своими мыслями. Потом мне поставили очередную капельницу и принесли завтрак. Это была манная каша, какао и кусок хлеба. Конечно же, в момент, когда я подносил ложку с кашей ко рту, у меня резко началась фантомная боль. Из-за этого я чуть ли не запачкал свою одежду и одеяло, но, к счастью, вовремя опомнился и быстро положил ложку обратно в тарелку, пытаясь прийти в себя после такого резкого кошмара. Через пару минут мне стало получше, и я продолжил есть.

В 10 часов ко мне пришёл Никита Константинович.

– Привет, Евгений, как самочувствие?

– Доброе утро, Никита, всё хорошо, – да, я снова нацепил на себя жизнерадостную улыбку.

– Отлично! Держи, это тебе, – он протянул мне новые костыли.

– О, Никита, огромное спасибо! – я взял костыли и принялся их рассматривать, – Сколько я тебе за них должен?

– Да ладно тебе, ничего.

– Нет, я всё-таки настаиваю. Сколько?

Мне было безумно приятно, но я не мог принять подобный подарок. Возможно это неправильно, но я не могу. Не знаю, почему, просто не могу и всё.

– Ну, – он задумался, – раз ты настаиваешь, 1500 руб.

– Замечательно! – я взял рюкзак, достал кошелёк и протянул названную сумму Никите.

– Да ладно тебе, не стоит, – он замялся.

– Не спорь со мной. Это всё равно будет бесполезно, – я усмехнулся, – ты же знаешь, Никита.

– Эх, ладно, спасибо, – он взял деньги и положил к себе в карман белого халата, – а теперь приступим. Сначала упражнения лёжа. Готов?

Нет, я совершенно не был готов. Абсолютно. Отёкшая культя всё время горела, ещё и эти фантомные боли… Вот какое мне сейчас ЛФК? Но сказать об этом я, понятное дело, не мог.

– Конечно же, готов, – я уже чувствовал эту боль, которую мне сейчас придётся ощутить.

– Хорошо, тогда начинаем.

Я нервно сглотнул и тихо, но глубоко вздохнул.

– Ложись ровно на спину. Так, хорошо, теперь согни левую ногу в колене. Отлично. А сейчас попробуй оторвать культю от кровати и удержать её на 10 секунд на весу.

Я попробовал поднять свой обрубок. Несколько секунд она просто дрожала, не двигаясь с места, но потом всё-таки поднялась на пару сантиметров.

– Да, да, я сделал это, – я тихо прошептал.

Никита Константинович это услышал и произнёс:

– Да, молодец, так держать, – потом он ненадолго замолчал, – всё, опускай.

Я медленно опустил культю. Мышцы горели, это настоящий кошмар!

– Так, теперь снова поднимай. Ещё 4 раза.

4 раза? 4? О Боже. Я не смогу! Это неимоверно тяжело! Вы бы знали, как тяжко мне дался один раз, а тут ещё целых 4! И ведь это только первое упражнение…

Я не знаю, как, но я поднял четыре раза культю. Мой лоб был полностью покрыт потом, я уже безумно устал. Все мои силы ушли на это упражнение. Я в изнеможении уронил голову на подушку и закрыл измученные глаза.

– Евгений, ты чего? Это же только начало. Ещё несколько упражнений.

– Да, знаю, сейчас только немного отдохну, – я попытался снова натянуть улыбку, но ничего не получилось.

– Всё, потом будешь отдыхать. Ложись на левый бок.

Я с трудом повернулся на бок. Было очень непривычно лежать в такой позе с ампутированной конечностью.

– Отлично. Поднимай культю. Давай сначала короткие махи, а потом с удерживанием навесу.

Я начал медленно поднимать обрубок. Давалось это так же тяжело и болезненно. Просто махи были терпимыми, но когда дело дошло до удерживая культи навесу, начался самый настоящий ад. Нога еле держалась в воздухе, казалось, что внутрь неё положили несколько килограммов веса. Я поднял свой обрубок 4 раза, потом мои силы иссякли вконец.

– И последний раз, Евгений.

– Я больше не могу.

– Да ладно тебе, один раз остался.

– Я, правда, больше не могу.

– Евгений, неужели ты слабак? Ты понимаешь, что обязан сделать сейчас же упражнения? И возражений я не принимаю. Давай, делай.

Теперь я прекрасно понимаю пациентов, которые жалуются на Никиту Константиновича, что он никого не жалеет и заставляет заниматься до последней капли пота, несмотря на боль и человеческие факторы.

Я знал, что спорить с ним бесполезно, да я и не хотел выглядеть слабым пациентом, не способным ни на что, в глазах своего жестокого коллеги.

– Хорошо, – я всё-таки согласился.

Я поднял ногу и задержал её на 8 секунд, больше я не смог. Обессиленная культя упала, но продолжила дрожать, я никак не мог расслабить мышцы, их свело и не хотело отпускать.

– Ну, так расслабляй ногу, чего ждёшь?

– Я не могу.

– И снова ты не можешь! Евгений, я разочарован в тебе!

– У меня свело мышцу, – я говорил сквозь зубы, поэтому меня было плохо слышно.

– Что?

– У меня свело мышцу!

– Что же ты сразу не сказал? – он несколько изменился в лице, – ладно, переворачивайся на спину, сейчас помассирую тебе культю.

Я с трудом лёг на спину, несколько раз чуть не вскрикнув. Нога моя продолжала сильно трястись, боль терпеть уже просто не было возможности. Никита принялся разминать бедро, он мне что-то говорил, но я его не слышал. В висках пульсировало от боли, а в ушах звенело от усталости. Наконец мышца расслабилась. Неужели? Подождав несколько минут, Никита произнёс:

– А теперь ходьба. Давай вставать.

Не дождавшись моего ответа, он быстро поставил меня на ногу. Я даже не успел ничего сообразить, как уже стоял возле кровати, опершись на костыли.

Я стоял довольно твёрдо, совершенно не шатаясь в разные стороны. Голова кружилась, но всё было терпимо. Я ярко почувствовал, как кровь прильнула к моему обрубку, он тоже стал сильно пульсировать и менять цвет, становясь сине-фиолетовым.