Григорий Кляйн - Осмелившийся возродить Третий Храм. Начало проекта

– Как живёшь, красавица? Слуги верные передали, очень ждёшь нашего появления. Вижу по печальным глазкам, почему— то плохо тебе! Не бойся старого, под Новый год я особенно добрый. Правда, Снегурочка?

– Правда. Помоги девушке! Исполни, о чём попросит!

– Так за этим и пришёл, сильно мила ты сердцу моему. Рассказывай, красна девица, что произошло? О чём мечтаешь? Какая помощь нужна?

– Дедушка, что— то я сделала не так. Вроде права, а человека, без которого жить стало невыносимо, прогнала и потеряла. Забыл, наверно, про меня, и не вспоминает. Как во сне, только глаза закрою, его вижу. Начинаю говорить, а он поворачивается и уходит куда— то вдаль. Хочу жить с надеждой, что не забудет меня. Ждать, пока вернётся, сколько бы ни пришлось. Кроме тебя и Снегурочки некому мне больше помочь. Думала, может, Вы от него весточку или слово доброе передадите. Ведь под новый год должны исполняться самые сокровенные мечты. Ведь так?

– Конечно, сегодня самое время, тем более, открою тайну большую. Вы оба только об этом и думаете.

– Правда, дедушка?

Мария прижала руки к груди. Разом повлажневшие глазки засияли лучистым светом.

– Далеко отсюда повстречали мы замечательного паренька. Горы высокие и снега глубокие обступали вокруг. Совсем одинок бедолага и так же ужасно тяжело ему. И потому сердце заполнено только твоим любимым образом. Никак не может забыть твои прекрасные глаза, согревающие душу. Только этим пока и жив. А в доказательство попросил передать совершенно необычайный, даже в моей практике, подарок. Кстати, сделанный им собственными руками. Желает, чтобы он, долгие, долгие годы радовал милое сердечко. И знаешь, я ему верю, так как наделён даром, предвидеть будущие события. Именно так и произойдёт на самом деле.

– От меня, пожалуйста! Передайте Ромочки наш талисман, – быстро сняла и протянула колечко.

– Он обязательно поможет!

Дед Мороз, кивая головой, снял красную перчатку. Любуясь, на удивление, без труда надел на свой палец.

– Обещаю, ещё до наступления двенадцати часов ночи, передать по назначению.

Развязал большущий мешок. Улыбаясь, Снегурочка поставила на стол два свёрточка, завёрнутые в необычайно красивую бумагу и конверт.

– Это для тебя. А эти бумажные футляры, предназначены всей женской половине, – Дед Мороз аккуратно достал ещё три сантиметров 20, 25 и 30 в диаметре. Но разные по высоте. Примерно 40, затем 60 сантиметра и замыкающий больше метра и поставил немного в стороне.

– Обрати внимание, на каждом из них показана стрелка, указывающая вверх и кому предназначен подарок. Когда прейдут мама и бабушка, аккуратно сними крышки. А теперь, внучка, сядь за стол, девушка мгновенно исполнила указание.

– Слушай внимательно! Пять минут ничего не делай, не говори, не вставай, а уж затем смело открывай свой, смотри и радуйся. Нарушишь договор, подарки исчезнут, а выполнишь, не пожалеешь!

Нежно погладил по щеке. Снегурочка, взяв за руку, тихо зашептала на ушко:

– Сделай, как дедушка попросил! Обязательно!

Выходя из дома, оглянулись, услышав страстную мольбу.

– Дедушка! Снегурочка! Найдите, пожалуйста, моего Романа и попросите простить меня!

Сквозь оконное стекло было видно, сказочные гости дарили обрадованным детишкам, окруживших сани, разные сладости. Помахали рукой на прощание. С колокольным переливом, лошади сорвались с места, и растворились в снегопаде. Ещё раз тройка остановилась у Митиного дома. Там Дед Мороз вручил подарки изумлённому Мите, его восторженным братишке и сестрёнке. Снегурочка, а это была Катюша, накинула на плечи растроганной хозяйке тёплый пуховой платок.

Мария не сводила глаз с минутной часовой стрелки, ещё никогда время не тянулось так медленно. В эти мгновения падающий снег за окном, само время остановилось, и повисло в пустоте. Сердце, то бешено начинало стучать, то замирало в предчувствии чего— то сказочного и желаемого. Прошло ровно 5 минут, часы вдруг зазвонили в неурочное время, хотя обычно делали это только при наступлении очередного часа. Давая понять, таинственно торжественный и разрешающий сигнал звучит для неё. Развернула правый свёрток. В нём была картонная коробочка высотой примерно 25 сантиметров. В ней стояла изумительная фарфоровая вазочка, неописуемой красоты с букетиком живых подснежников. Поднесла цветы к лицу, поцеловала нежные лепестки и, не сводя восхищённого взгляда с подарка, поставила в центр стола. Нежный запах весны вошёл и заполнил комнату. Из сокровенной глубины души вырвались восторженные слова.

– «Боже! Какое чудо!».

Настала очередь второго свёрточка. Под бумагой лежала картонная коробка. В ней ещё одна поменьше, затем ещё и ещё. Наверно, не зря придумали, растягивая, увеличивать время до кульминационной минуты. Нетерпение нарастало, как снежный ком, падающий с горы. Казалось, в ожидании нет больше сил. Наконец, на свет, появилась маленькая невесомая шкатулка из красного полированного дерева на малюсеньких чёрных точёных ножках. Размером всего в два спичечных коробка, положенных друг на друга. Словно пёрышко, заняла своё место на ладони. В передней стенке были сделаны дверки на петельках в виде сердец. Кроме того, каждая имела ручку. В закрытом положении так же выглядели, как маленькое единое сердечко. На крышечке была выжжена аккуратная и красивая надпись «На вечную память!».

Осторожно потянув, открыла одну дверку, затем вторую и вскрикнула от изумления. В полированной глубине стояла точная, но сильно уменьшенная, копия скамейки из парка Горького. На ней сидели, обнявшись, два малюсеньких человечка. Фигурки каким— то чудесным образом соответствовали подлинным оригиналам, и действительно начинало казаться, сейчас оживут и заговорят. Одежда, причёски, буквально все детали были воспроизведены с ювелирной точностью. Такими она с любимым бывала на свиданиях, пока не поссорились. Внутренняя сторона каждой дверки имела по полоске из тонкого жёлтого металла. На правой, мелкими буковками, видимо, специально для неё, было выгравировано: «Любимой! Родной! Единственной!». На левой, «Алма— Ата. 31. 12.1963 года». Слёзы затуманили взгляд, а губы задрожали, чуть слышно прошептав:

– Спасибо, родной! Спасибо, единственный! Спасибо, любимый!

Вспомнила и распечатала конверт. На стол выскользнула стометровая кассета. Бегом включила магнитофон и замерла от изумительной музыки, а затем от слов незнакомых песен, согревших душу. Никто, кроме незримой силы, оберегающей Романа, не знал, что по— прежнему на каждый праздник Мария станет получать новые кассеты золотистого цвета.

С нетерпением, еле дождалась, прихода мамы с бабулей. Показала свои подарки и услышала, точно такие же слова – повторённые, слово в слово, родными людьми – «Боже! Какое чудо!».