Стася - Бракованные

Так странно. Сейчас она в гуще событий и должна столько держать в голове, но почему же тогда Кайла не может думать ни о чем кроме серых глаз и хитрой улыбки…

Часть II

Первая кровь

Я может другая, просто монстр,

Но вы на себя посмотрите сами.

Да, я убивала. Но чтобы выжить!

Я – девочка с красными волосами.

Убила в себе и страх, и слабость –

Вам больше не видеть меня со слезами.

Сомнения убила вместе с верой,

Я девочка c мрачно-большими глазами.

Твердила себе, что в любви не нуждаюсь,

Гонимая гневными голосами.

Я девочка с пропастью вместо сердца –

Я девочка с красными волосами.

Этан. За 8 дней до акции протеста

– Я принес таблетку.

– Нет.

Этан грустно вздыхает:

– Что «нет»?

– Принимать не буду.

С каждым разом этот ритуал утомлял всё больше и больше.

«Зачем мы тратим время? Он же знает, что я не отстану, пока не добьюсь своего». Почти всегда Мэттью сдавался и с неохотой, даже неким отвращением проглатывал своё фармацевтическое спасение. Или проклятье. Так он считал, наверное.

Этан садится на край кровати:

– Хочешь опять пролежать до утра, смотря в потолок? Надо принять таблетку.

Мэттью молча накрывает лицо подушкой:

– Отстань, я старше – сам разберусь.

«Как ребенок».

Было непросто затащить Мэттью сюда, в квартиру Кайлы и Пэйдж, в самую гущу событий, в сердце мятежа. Этан треплет его за плечо:

– Прими таблетку, лучше же станет! Почему ты всегда противишься?

В комнату стучатся. Заглядывает Пэйдж:

– Этан, я…

Он перебивает её:

– Подожди, пожалуйста, пару минут.

Удивление проскальзывает в её взгляде. Она неохотно закрывает дверь с той стороны.

Мэтт хрипит:

– Как вата. Сладкая вата.

Этан непонимающе переспрашивает:

– Чего?

– После таблеток всё как сладкая вата – разум, тело. Пожалуйста, Этан. Я не хочу зависеть от них.

– Мэттью, я вижу, что тебе плохо, может лучше сладкая вата, чем…

Он замолкает, боясь неправильно сформулировать свою мысль. Мэттью тоже молчит. «Он уже не спорит, может быть, я близко к победе».

– Если я приму, мы вернемся домой?

Этан усмехается:

– Ну ты захотел. Теперь наш дом здесь. Да ладно, тебе тут понравится, когда придешь в себя.

Брат поворачивается к нему, шурша одеялом.

– Я точно усну?

– Конечно! Держи.

Он вручает ему стакан воды и таблетку, облегченно вздыхая. «Если уж я выиграл этот бой, то уничтожить Синий круг не составит труда».

– Этан, здесь все меня ненавидят. Ты видел, как она посмотрела?

Этан закатывает глаза:

– Спящим ты нравишься мне больше.

Он покинул комнату и встретил Пэйдж в коридоре.

– Всё готово к новому митингу, осталось назначить дату и распространить информацию. Подумай над своей речью, сам понимаешь, они должны пойти за тобой, так что, постарайся.

Он нисколько не сомневался в своей речи, поэтому лишь недоверчиво поинтересовался:

– Уверена, что всё готово? Пойдем, проверим ещё раз.

Они сидят возле ноутбука, копаясь в различных списках и счетах. Он с важным видом достал из нагрудного кармана очки.

Этан вспоминает то, что пережила эта оправа. Когда-то, ведь, в ней стояли другие линзы.

Линзы, которые помнили, например, Джози. Ту самую Джози с химической завивкой, и неумением отступать. Можно сказать, Джози была первой его девушкой. Просто она сама так решила. Увидела, подошла, взяла за руку и поставила перед фактом: «Теперь я твоя девушка»

Этан и не стал её переубеждать. Откровенно говоря, ему и вовсе было всё равно.

К счастью или же, к сожалению, книги интересовали его больше, чем Джози, что и стало причиной гибели их отношений, и его прошлых линз.

Он помнит, как сейчас:

– Этан, смотри какое платье!

– Ага – не отрываясь от книги, подтверждает тот.

– Такой глубокий зеленый цвет!

– Очень.

Она срывает с него очки и швыряет их об пол, истошно крича:

– Идиот, моё платье белое!

Он окидывает её обеспокоенным взглядом и слегка удивленно откликается:

– Действительно.

С тех пор он не видел Джози, но всегда был твердо уверен, что у нее всё под контролем. Джози вообще внушала уверенность.

Жаль, конечно, ведь сквозь эти линзы он видел и много хорошего.

Он понял, что снова отвлекся и вновь быстро пробежался по списку.

Пэйдж как-то настораживающе тяжело вздохнула:

– Этан есть ещё кое-что, о чем ты должен знать. На демонстрации нам нужно будет спровоцировать стрельбу. Это важный стратегический ход, но кто-то может пострадать. – Она покачала головой и исправилась – Скорее всего, кто-то пострадает.

Он молча кивает, ещё не до конца восприняв эту информацию. Его взгляд падает на странную позицию в списке. Этан не знает, что это, поэтому осведомляется:

– Седьмая позиция, это что?

Пэйдж загадочно улыбается.

– Кайла заказала много красных комбинезонов, чтобы раздать их на демонстрации. Она считает это должно воодушевить их. Ещё твоя мама выбрала этот цвет, как антипод синего.

Он представил себе кучу безразмерных красных комбинезонов.

– Мне нравится.

Они продолжили движение по списку.

– Этан, тебе страшно?

Он бы мог соврать, но незачем, потому что его ответ действительно:

– Нет. Нисколько. – Этан вздыхает – Я жду этого Пэйдж. Я устал надеяться на то, что мир изменится сам собой, что кто-то одумается. Устал сидеть в стороне. Пора действовать. Мы – бракованные, отчаянные люди, нам нечего терять. В этом наша слабость, равно как и сила. Кровь прольётся, я знаю. Но, видно без этого никак. А ты? Ты боишься?

Пэйдж как-то грустно улыбнулась:

– Первый раз я убила в пятнадцать. Толкнула папиного охранника. Он упал неудачно, разбил голову и всё. Смерть. Я, хрупкая девушка, убила здорового мужчину, вооруженного охранника.

Этан хотел сказать, что это случайность, но чувствовал, что нужно молчать. Пэйдж продолжала:

– Он просто не ожидал, что я дам ему отпор, он потерял равновесие лишь на секунду. И та секунда стала его последней. Сейчас, те, кто стоят сверху тоже не ожидают от нас отпора. – Она решила, что историю стоит закончить, и после небольшой паузы продолжила – Папе я сказала, что он сам поскользнулся. До этого разговора никто кроме меня не знал об истинной причине его смерти. Ты спросишь, что я почувствовала тогда… Ничего. Не-а. Я просто не осознала. И не собираюсь. Мертвым не станет легче, если я буду себя корить. Мертвым вообще никогда не станет легче, потому что они мертвы. Просто это случилось. Это постоянно случается то тут, то там. Может, судьба, а может нелепость, так или иначе, смерть вечно жива, и никто от неё не уйдет. Так должны ли мы винить себя? Быть может, стоит думать, что это наше предназначение, миссия, данная нам свыше – помочь кому-то уйти.