Ав Жуковский - Элла Алекс

– Так какой план? Продать свои дома и уехать?

– Я уже выставила их на продажу.

– А что думает Роксана? Ведь вашу дочь зовут Роксана?

– Да, как вы узнали?

– Это имя на половине картин в доме.

– Я сразу поняла, что вы умный, Алекс, – неожиданно произнесла Клаудия бронебойный комплимент, как будто гвоздь забила. Но ее улыбка сгладила тяжеловесное впечатление, и я решил проглотить эту лесть, или сарказм, или что бы там ни было. – Роксана не будет жить здесь, она переезжает в Милан. Мы говорили с ней об этом. Я спросила: «Я хочу продать дом, ты не против?» – «Против, против! У нас такой классный дом! Я хочу приезжать сюда летом, привозить друзей!» – «Да, но я хочу переехать. А хочешь ли ты вместо Милана или Рима когда-нибудь вернуться и постоянно жить здесь?» – «Нет», ответила Рокси. Вот и весь разговор, о чем еще говорить?

– Понятно. – Я добавил вина в свой бокал, вопросительно посмотрел на Клаудию, но она так же молча помотала головой и приподняла пивную бутылку, подтверждая свой выбор. Кажется, мы начинали ладить и даже понимать друг друга без слов. На телевизор хозяйка уже не отвлекалась.

Я собрался было продолжить копаться в ее мнениях о странах и европейском кризисе. Но тут вдруг раздался звук дверного звонка – мелодичный, наподобие церковного колокола, который извещает о начале мессы. Я сжал открывшийся было для следующей фразы рот, а Клаудия проворно обернулась в сторону двери и громко крикнула: «Входите, открыто!», и, полуобернувшись ко мне, быстро проговорила:

– Думаю, это Эли. Тот парень, о котором я говорила.

Ворота во дворе громыхнули, впуская нового гостя. По дорожке размеренно прошлепали пляжные тапочки, и через несколько секунд в проеме двери за москитной сеткой нарисовалась высокая фигура в коротких шортах и белой футболке. Фигура отодвинула москитную сетку рукой, и в дом, чуть пригнувшись на входе, вошел здоровенный загорелый парень с немного растрепанными темно-русыми волосами и легкой улыбкой на по-модному небритой правильной европейской физиономии – разве что с широковатым носом.

– Элиии! Привееет!

Вошедший сделал несколько шагов от порога, слегка кивнул нам, оценивая обстановку. Мне было удобно на диване с бокалом в руке, и я вежливо улыбнулся. После секундного разглядывания Эли склонился к Клаудии, мягко возложил руки на ее плечи и поцеловал в подставленную щеку.

–Клаудия, бэлла, как дела? – загорелый атлет заполнил комнату разливистым, требующим всеобщего внимания баритоном. Пока длилось это представление, я прикидывал, сколько времени он проводит в спортзале. Вряд ли сейчас много, а раньше явно тренировался. Но несмотря на свои внушительные габариты, на охранника или обычного спортсмена Эли не был похож. Мешала легкая вальяжность движений, подходящая скорее завсегдатаю ночных клубов, и слишком естественная улыбка разбивателя сердец, – та, что соблазняет незаметно.

– Алекс, знакомьтесь! Это Эли, мой клиент и хороший друг. Он из Ливана, – соблюла формальности Клаудия. – Эли, это Алекс, Алексей. Он из России. Только сегодня приехал и поселился в комнате моей дочери Роксаны наверху.

Мы открыто глянули друг на друга, обменялись кивками. Я предложил гостю присоединиться и спросил, не желает ли он вина из моей бутылки. Парень отрицательно помахал руками и уверил, что у него все в порядке, а после обратился к Клаудии с весело гудящими вопросами: «Как твой день? Как бизнес? Что слышно от дочери?». У него был заметный ближневосточный акцент: подобно славянам, он не заглатывал гласные в себя и не гундосил как какой-нибудь натуральный кокни, произносил все звуки близко к зубам, так что слова были очень разборчивыми; английские «р» ливанец не огрублял, они звучали вполне по-британски, но «с» и «з» получались звонкими и самыми отчетливыми, даже нарочитыми звуками его речи. Я поудобнее устроился в своем углу и приготовился слушать треп двух старых знакомых.

Клаудия вкратце пересказала планы Роксаны переехать в Милан, и поинтересовалась, как дела у Эли. Его дела были, разумеется, в порядке. Даже очень хорошо. Он был доволен своим загаром, своим новым жильем и девушками в ночных клубах здесь на Родосе, о чем высказался подробнее всего. Это длилось минут десять. Потом спросил, как бы ему получить обратно свою одежду, оставленную перед переездом.

– Я сложила вещи в кухне рядом со стиральной машиной. Они ждут тебя, Эли-Пирелли.

Загорелый ливанец удалился в указанном направлении.

– Очень классный парень! Такой легкий и приятный в общении! – делилась со мной Клаудия, как будто в магазине расхваливала дорогую удобную пижаму. Я пижамы не ношу, но отметил убедительность ее рекомендаций. Парень вернулся со стопкой футболок, шорт и рубашек:

– Будет очень нагло, если я попрошусь их погладить тут? Где здесь утюг?

Клаудия тут же дала нужные инструкции, и после небольшого грохота из глубины кухни Эли притащил гладильную доску и хороший утюг. Доску он расставил рядом с диваном, где продолжала возлежать Клаудия, и принялся раскладывать свои вещи на соседнем столике поверх огромных стопок старых журналов.

– Как там в России, Алекс? – обратился ко мне ливанец, готовя гладильную доску.

– Довольно неплохо, но здесь мне нравится больше.

– Как поживает Путин? – хохотнул Эли.

– Наверняка гораздо лучше. А ты из Ливана, сказала Клаудия? Извини, ни одного ливанского лидера не знаю.

– Нэээ, о них и говорить незачем. Не люблю политиков. – Он проверил, нагрелся ли утюг. Я попробовал упростить болтовню:

– Ты давно на Родосе?

– Уже дней двадцать. Сейчас поживу еще пару дней, и собираюсь переехать на Миконос.

– Миконос?

– Да, другой греческий остров. Меня там ждут друзья.

– Так ты на отдыхе здесь? Ничего связанного с бизнесом?

– Почти ничего. Это мои каникулы: я преподаю в университете, ну и еще у меня маленькая доля в ресторане в Бейруте. Летом перерыв в учебе, так что обычно я провожу время в таких местах, как это. Правда, тут есть и деловой интерес: мы с друзьями хотим открыть на Родосе ресторан, и я ищу место, которое можно арендовать. Но в основном отдыхаю. Получаю удовольствие от жизни, – ритмично, будто рекламный слоган чуть ли не пропел Эли. – А ты? Один здесь? Ездишь сам по себе?

– Ага.

– Только что с самолета?

– Нет, я на острове уже неделю. Сначала жил в Фалираки, теперь вот перебрался сюда.

– А, Фалираки, – скептически покивал он и снял с доски первую поглаженную футболку. – Вообще-то в таких местах на отдыхе я иногда даже не глажу одежду. В таком климате все быстро разглаживается само. Но все равно лучше выглядеть хорошо. Особенно на это обращают внимание русские, да, Алекс? Тут встречаются такие классные русские девушки! И они всегда выглядят реааально классно, так следят за своим видом! Что тут скажешь? Браво… – продолжал балагурить мистер большой парень.