А. Нуне - Кем считать плывущих

По пути Азиз все время старался знакомиться с попутчиками, чтобы не ехать одному: это было опасно, он читал об этом в интернете. Поэтому когда уже ставшие знакомыми попутчики доезжали до своего места раньше него, он тут же заводил новые знакомства. У границы с Македонией оказалась уже большая толпа беженцев, на вид больше тысячи человек. В отличие от приветливых греков, македонцы закрыли границу, и ее охраняли солдаты, а не полиция. Там же и танки стояли. Они хотели впускать людей небольшими группами, но не было никого, кто бы организовал процесс. Зато было много журналистов, они суетились, бегали вокруг беженцев и фотографировали. Беженцы хотели пройти дальше, но их не пускали. Начались волнения, крики, и вдруг солдаты стали стрелять в сторону беженцев из какого-то газового оружия.

Какие-то волонтеры раздавали толпящимся перед границей людям воду и сэндвичи. Так прошло пять часов. Вдруг просто открыли границу и впустили всех.

Толпа вскочила на ноги и ринулась в открытый вход, пока снова не закрыли.

В Македонии тоже был лагерь для беженцев, но Азиз решил не задерживаться и ехать дальше.

Было много возможностей: такси, автобусы и поезд.

Азиз сел в автобус, который шел до границы с Сербией, тоже за пятьдесят евро. Поездка длилась почти пять часов, страна оказалась небольшой. Азиз знал, что было время, когда люди этот путь преодолевали пешком или на велосипедах, потому что даже таксистам было запрещено перевозить беженцев, а в автобус и поезд их не пускали. Вообще-то в Македонии надо было заказать местную хартию, но Азиз это проигнорировал и просто сел в автобус. Его никто не стал проверять. Было слишком много народу, наверное, некому уже было проверять.

Доехали до определенного места у границы с Сербией, а дальше надо было идти пешком. Как выяснилось, шестнадцать часов.

Сербы были очень приветливы. Не было полиции, никто не разворачивал беженцев. Местные жители из деревень подбегали к беженцам и раздавали им овощи с огорода, вареные яйца, хлеб.

Азиз почувствовал, что по-настоящему разболелся. Видимо, простудился ночью: здесь было холоднее, чем в Греции и Турции. На границе был полевой медпункт, он туда обратился, и ему сделали укол антибиотика. В медпункте же выяснилось, что в Сербии тоже есть своя «хартия», без которой нельзя дальше ехать. Надо было идти дальше пешком, в третью деревню по пути, там ближайший пункт регистрации.

В деревне перед пунктом регистрации была огромная толпа. Азиз ждал с раннего утра до позднего вечера, но его очередь так и не подошла. Он ночевал у порога регистрационного пункта в спальном мешке. Проснувшись утром и посмотрев на очередь из тех, кто все еще был перед ним, ужаснулся и решил, что нет смысла еще целый день так вот стоять без толку. Переговорил с такими же отчаявшимися, как он, решили найти водителя автобуса, который согласится взять их в машину без хартии. Один такой нашелся, сказав, что если они смогут полностью заполнить автобус, то он не станет проверять наличие бумажки. Ну и денег взял больше, по сто евро с каждого.

Водитель поехал не по главной дороге, все время заворачивая на разбитые проселочные, чтобы избежать контроля сербской полиции, останавливающей автобусы с беженцами и проверяющей наличие хартии.

Через пять часов ужасной езды, когда ежеминутно подбрасывает в воздух и потом резко опускает на жесткие сидения, доехали до Белграда.

Азиз совсем разболелся, поэтому решил задержаться там на пару дней.

В течение двух суток от Самоса до Белграда он был все время в пути. Надо было поискать пристанище, чтобы прийти в себя.

Он стучался по очереди во все в хостелы, но они все упорно требовали хартию. Совсем выбившись из сил и отчаявшись, Азиз зашел в один маленький хостел, совсем безо всякой уже надежды, просто чтобы знать, что он не сдался и все попробовал. И тут женщина за стойкой, владелица хостела, увидев его отчаяние и заметив его состояние, сказала:

– Хорошо, принеси хоть какую-то хартию, возьми у кого-нибудь, и я тебя впущу. Мне для проверок нужно.

Азиз вышел на улицу и стал подходить к каждому, в ком видел земляка, с вопросом: «Есть ли у тебя хартия?»

Наконец кто-то ответил утвердительно. Азиз его попросил:

– Возьми у меня в залог все, что хочешь, мне надо снять копию с твоей хартии, я хочу только спать!

Отнес хартию хозяйке хостела, она сама отксерокопировала.

Когда он возвращал хартию, владелец бумажки ему сказал:

– Давай завтра встретимся, сделаем тебе фальшивую бумажку, чтобы ты мог двигаться, я знаю одно место.

Азиз дошел до кровати и провалился в сон. Проснувшись на следующее утро, он побежал к месту условленной встречи. Земляк повел его в какую-то копировальную студию, там молодой парень-серб в два приема отсканировал хартию, вбил туда данные Азиза в компьютере и распечатал для него хартию. Всего за два евро.

– Какие они доброжелательные и хорошие! – сказал Азиз своему благодетелю.

– Они знают, что мы не собираемся здесь задерживаться, – откликнулся тот.

Азиз оставался в Белграде еще три ночи, пока не почувствовал, что болезнь отступила и можно продолжить путь в сторону Румынии.

От людей он уже был наслышан, что сейчас Румыния самая опасная для беженцев страна. Местная полиция всех арестовывает, снимает отпечатки пальцев и требует остаться в Румынии. И если ее потом даже удается покинуть, то другие страны возвращают назад, если видят зарегистрированные в Румынии отпечатки пальцев. В Румынии построили серьезное заграждение на границе.

Когда Азиз был в Белграде, везде говорили – и сам он прочел в интернете – о шумной истории на вокзале в Бухаресте, где оказались запертыми несколько дней тысячи беженцев, которые не могли дальше ехать, а потом Меркель сказала, что они могут приехать в Германию.

Азиз опять стал названивать всем проводникам, чьи контакты были у него в телефоне. Он готов был заплатить побольше, лишь бы не попасться румынской полиции. Азиз звонил всем, и когда ему отвечали, что это пока невозможно, просил дать другие контакты, чтобы он мог попробовать. Ему не хотелось оставаться в Румынии, это никак не входило в его планы. Все, кому он звонил, отвечали, что именно сейчас ситуация очень сложная, никто не хочет рисковать. Ему сказали, что на днях в Австрии нашли грузовики с трупами около двадцати беженцев и был громкий скандал.

Получив один за другим отказы, Азиз снова позвонил брату в Дамаск, попросил что-нибудь придумать. Через час брат прислал номер телефона с именем. По этому телефону Азизу дали другой номер. Человек предложил приехать к нему в лагерь для беженцев на территории Сербии, пообещав что-нибудь придумать. Азиз поехал в этот лагерь на севере Сербии, благо у него была фальшивая «хартия» и он мог спокойно разъезжать по стране. Поездка на машине до лагеря заняла четыре часа.